Лоис Буджолд - Братья по оружию

– А, кстати, я видела рядового Данио, пока была внизу, – добавила Элли, разглядывая обломанный ноготь. – Его дело будет рассматриваться судом через пару дней, и он просил, чтобы я попросила тебя прийти.

Майлз проворчал вполголоса: – Ну да. Бог знает сколько совершенно незнакомых мне людей пытается меня устранить, а он хочет, чтобы я запланировал заранее свое появление на людях! Несомненно, чтобы целиться было удобнее.

Элли ухмыльнулась, невозмутимо обгрызая ноготь. – Он хочет, чтобы его характеристику засвидетельствовал человек, который его знает.

– Характеристику! Хотел бы я знать, где он прячет свою коллекцию скальпов: я бы точно принес ее, чтобы показать судье. Именно для таких, как он, и придумали лечение психопатии. Нет, нет. Человек, знающий его лично, – это самый последний, кто мог бы дать ему характеристику. – Майлз вздохнул и понизил голос. – Пошли капитана Торна. Бетанец, воспитанный как космополит, прекрасно сумеет лгать на свидетельском месте.

– Хороший выбор, – одобрила Элли. – Пора тебе понемногу передавать часть своей нагрузки другим.

– Я так все время и делаю, – возразил Майлз. – Например, я необычайно рад, что передал свою личную безопасность в твои руки.

Она, поморщившись, выставила ладони, словно отбивая предполагаемый комплимент, прежде чем тот успеет коснуться земли. Неужели его слова кусаются? – Я была медлительна.

– Ты оказалась достаточно быстрой. – Майлз развернул кресло, оказавшись с Элли лицом к лицу, или, во всяком случае, лицом к ее шее. Она для удобства откинула жакет, и полукруглый ворот футболки пересекал линию ее ключиц, превращая зрелище в абстрактное, прекрасное изваяние. От ее кожи веяло теплым запахом – не духов, просто женского тела.

– Думаю, ты был прав, – произнесла она. – Офицерам не стоит делать покупок в магазине, принадлежащем компании…

«Проклятье!» подумал Майлз. «Я это тогда сказал всего лишь потому, что был влюблен в жену База Джезека, и вообще не хотел этого говорить… и лучше бы не сказал…»

– … Это и правда отвлекает от службы. Я смотрела, как вы идете к нам через поле космопорта, и на несколько минут – решающих минут! – безопасность занимала в моих мыслях самое последнее место.

– А что было на первом? – с надеждой спросил Майлз, прежде чем здравый смысл успел его остановить. «Очнись, парень, все твое будущее может полететь к чертям за ближайшие тридцать секунд».

Улыбка ее была чуть вымученная, но тон легкомысленным: – На самом деле я гадала, что же ты сделал с этим дурацким кошачьим покрывалом?

– Оставил его в посольстве. Я собирался его оттуда забрать, – и что бы ему сейчас не вытащить этот мех и не предложить Элли присесть с ним на краешек кровати? – но мои мысли оказались заняты другим. Я еще не рассказывал тебе о последнем затруднении с нашими запутанными финансами? Подозреваю… – проклятье, снова дела без приглашения вторгаются в это интимное – или могущее быть интимным – мгновение. – Я тебе об этом позже расскажу. А сейчас я хочу поговорить про нас с тобой. Я должен поговорить про нас.

Элли чуть отстранилась; Майлз торопливо поправился: – … и о службе. – Она прекратила движение. Майлз коснулся правой рукой воротника ее кителя, отвернул, скользнул пальцем по прохладной гладкой поверхности нашивок. знаков различия. Такое же нервное движение, как тогда, когда собираешь ворсинки и катышки с одежды собеседника. Он отвел пальцы и скрестил руки на груди, чтобы держать их под контролем.

– Ты знаешь, у меня… множество обязанностей. Двойная доза. Есть обязанности адмирала Нейсмита, а есть – лейтенанта Форкосигана. А еще есть обязанности лорда Форкосигана. Так что доза тройная.

Она выгнула брови, поджала губы, а в глазах застыл вежливый вопрос: о да, она с божественным терпением ждала, пока он сам не сделает шага и не выставит себя ослом. И он шагнул – очертя голову.

– Ты знакома с обязанностями адмирала Нейсмита. Но на самом деле они – последнее, что меня беспокоит. Адмирал Нейсмит – подчиненный лейтенанта Форкосигана, а тот живет лишь для того, чтобы служить Барраярской Службе Безопасности, к которой причислен мудростью и милостью императора. Ну или императорских советников. Короче, моего папы. Ты эту историю знаешь.

Она кивнула.

– И этот принцип – не поддерживать личных связей ни с кем из своего персонала – может быть вполне справедлив для адмирала Нейсмита.

– Я спросила себя, уже потом: не было ли то… происшествие в лифтовой шахте чем-то вроде испытания, – задумчиво произнесла она.

Потребовалась секунда, чтобы до него дошло. – А-а! Нет! – взвыл Майлз. – Это было бы отвратительным, бесчестным, жалким, подлым обманом… нет. Никакого испытания. Все на самом деле.

– А-а, – отозвалась она, но не стала заверять его в собственной убежденности, скажем, искренним и крепким объятием. Крепкое объятие стало бы весьма действенным средством убеждения. Но она просто стояла, не сводя с него глаз, и ее поза весьма неуютным образом напоминала стойку «вольно».

– Но ты должна помнить: адмирал Нейсмит – не настоящий человек. Это конструкт. Я его изобрел. И, как вижу задним числом, упустил в нем некоторые важные детали.

– О, Майлз, чушь какая. – Она слегка коснулась его щеки. – Это что, эктоплазма?

– Давай вернемся назад, к самому началу – к лорду Форкосигану, – Майлз отчаянно, но верно продвигался вперед. Он откашлялся и с усилием вернул своему голосу барраярский выговор. – Ты почти не знакома с лордом Форкосиганом.

Перемена в ее голосе вызвала у нее улыбку. – Я уже слышала, как ты изображаешь этот акцент. Он очарователен, хоть и довольно странен.

– Я не изображаю его. Это он создает меня. Это… по-моему… – он остановился, запутавшись. – Барраяр – это у меня врожденное, он в моей крови.

Она подняла брови, но их иронический изгиб смягчала явная, неприкрытая доброжелательность. – Буквально, насколько я это понимаю. Но вряд и ты благодарен за то, что тебя отравили еще до того, как ты ухитрился появиться на свет.

– Они метили не в меня, а в отца. Моя мать… – Учитывая, куда именно он собирается повести эту беседу, лучше не переводить ее на рассказ обо всех неудавшихся покушениях последних двадцати пяти лет. – В любом случае, такого рода вещей теперь больше не случается.

– А что было сегодня в космопорте – уличный балет?

– Это было не барраярское покушение.

– Откуда тебе это знать? – жизнерадостно отозвалась она.

Майлз открыл было рот и замер, пораженный новой и еще более ужасной паранойей. Капитан Галени – человек искусный и утонченный, если Майлз верно в нем разобрался. Капитан Галени мог проследить логическую цепь интереса Майлза до самого конца. Предположим, он действительно виновен в хищении этих денег. И, предположим, он предвидел подозрения Майлза. А еще предположим, что он нашел способ сохранить одновременно и деньги, и карьеру, устранив своего обвинителя. В конце концов, Галени точно знал, когда Майлз появится в космопорте. И любой здешний торговец смертью, которого могло бы нанять цетагандийское посольство, столь же тайно и легко мог бы быть нанят посольством барраярским. – Об этом мы тоже поговорим позже, – выдохнул он.