В Бирюк - Гоньба [СИ]

3. А вот я, Воевода Всеволжский, рад буду тебе, князю Рязанскому, платить. За благосклонность твою к людям моим в делах их в землях твоих.

Понятно? — Я сталкиваю интерес местных бояр с княжеским.

Деньги идут снизу вверх: «посадник-князь». Оборачиваем цепочку, деньги пойдут сверху вниз: «князь-посадник». Отчего, как я полагаю, будут мне немалые профиты.

Посадники всячески вымогают из моих людей «бакшиш». Поводы-способы — находят. А до князя — далеко. Купец каждый день к князю не набегается. Даже и я сам, при всех своих добрых отношениях с Живчиком, если буду каждый день по всякой мелочи ему на мозги капать, просить помощи… терпелка у князя кончится.

Ещё: я, конечно, хороший парень. И струя у меня… «светлей лазури». Как у того паруса в море. Но в старших боярах у Живчика — его боевые сотоварищи, друзья детства, сподвижники и соратники. Иной Живчика на поле боя спасал, грудью своей защищал. А теперь его — гнобить? Из-за писульки какого-то плешивого хрена со слов какого-то жадненького купчишки?

А вот за свой собственный, светло-княжеский интерес — другое дело.

Как сделать так, чтобы князь был заинтересован в процветании моей торговли? В пресечении всевозможных негораздов со стороны местных властей? Без уплаты налогов, поскольку пускать местных мытарей к своему товару…

Как-как… Сыром в мышеловке.

Делаю широкий жест истинного попандопулы — основываю страховое общество. «Янки» у Твена — с этого же начинал.

«…даже рыцари оказывались иногда способными понять практическую сторону вопроса; и потому в последнее время при уборке после турниров в каждом шлеме непременно находили квитанцию моего общества страхования жизни от несчастных случаев».

Теперь и я дорос. Но несколько специфически.

«Застрахерьте меня, пожалуйста. Нет? Но ведь застрахуйте — ещё неприличнее!».

Застрахеряемся.

4. Для выплат тебе, княже, учреждаю «Окское страховое общество». И вкладываю в него одну тьму (прописью — десять тысяч) гривен кунских. С тем, чтобы ты получал из того вклада каждый год двадцатую часть (прописью — пять процентов). А чтобы реза твоя не кончалася, чтобы платилося и тебе, и сынам твоим, и внукам твоим до скончания века, даю теи десять тысяч в рост. С той же резой — двадцатая часть. А коли будут убытки купцов моих, в землях твоих произошедшие, то возьму из резы твоей для отдачи потерпевшим. А коли и резы не хватит — возьму с основных денег. А коли ты похочешь, то в теи десять тысяч — свои гривны добавишь, дабы и они в рост шли.

Слов — нет! Я не про русский литературный — про финансовый понятийный. Не про дериваты с депозитами и перестрахованием — про простейшее. «Фонд» — слово нерусское, «процент» — не используется, «реза» — считается в дробях, «кредит» — отсутствует, «долг» имеет смысл более широкий, «вклад» — только дарение чего-нибудь церкви.

Ну нету у «Святой Руси» денег! Страна такая. Нет и понятий для работы с ними. Вот и выкручиваю себе мозги местным русским языком.

Ситуация для Живчика фольклорная — «не было ни гроша, да вдруг алтын!». То он ничего с Всеволжска не получал, а то — каждый год полтора пуда серебра с лихвиною. Не пахано, не сеяно! Ни пито, ни едено! Ничего не делано — само в руки валится! До скончания веков!

Натуральный рантье!

Этих обоих слов — тоже нет. Факеншит.

Концовочка — чисто «на всякий случай». Не верю я, что князь под такой процент будет вклады вкладывать. Да у него и денег нет! Но тема заявлена. И по объёмам, и по ставкам.

Напомню: 5 % — введено Английским банком в конце 17 века. Прогрессирую… аж дух захватывает! Здешняя обычная ставка (по Торе) — 20 %, по краткосрочным кредитам — 50 %. Смотри «Устав Мономаха» — как он за это боролся. Мои поселенцы получают от меня льготный товарный кредит под 10 %.

Тут я ничего не получаю. И ничего не даю. Кроме процентов с этого «ничего».

Что мне десять тысяч на бумажке нарисовать не велик труд — понятно. Эти денюжки на рынок не пойдут, в обороте не появятся. Единичка с ноликами для общего антуражу. «Тьма гривен»… — Звучит! Помороки — забивает, глазки — закатываются, челюсти — отпадают… Богат Воевода Всеволжский! Богат и силён. С таким-то лучше миром…

«С сильным — не дерись, с богатым — не судись» — русская народная мудрость.

Кому я это «ничего» — «в рост даю»? — Так очевидно же! Самому себе. Что «ничего» хоть — в правый карман положи, хоть в — левый… Всё едино: «карман не тянет».

Живчику вот так, ни за что, ни про что, с небес в ручки, полтысячи гривен получить — заманчиво… И к бабке не ходи. Рязанское княжество небогато. Даже и вместе с Муромским. Сумма — заметная часть его бюджета.

А для меня полтыщи каждый год платить — выглядит накладно. Это немалая часть моей Окской торговли.

Только он эти гривны никогда целиком не получит. Потому что отсчёт убытков идёт от идеала.

Вариант:

— Лихие люди напали. Били, били, колотили. Кису забрали. Я к тысяцкому на двор, а тама тая ж морда! Из тех, что меня грабили! Кричу в голос: суда праведного давай! А ён мине: чего с бездельем лезешь? Гнать со двора батогами!

Такое — уже «клиника». «Лечить» — топором.

Чуть мягче: люди какого-нибудь боярина безобразничают. Судя по статьям «Русской Правды», боярские холопы частенько татьбой промышляли.

— Я — к тысяцкому. А ён мине: чего с бездельем лезешь? То деверя мово холоп. Гнать со двора батогами!

«Лечить». Тысяцкого вместе с его деверем.

Чистая уголовщина:

— Взял я, стал быть, короб с товаром. Только отошёл от городка нашего, от славного Переяславля-Рязанского. Слышу — колокола на храме звонят. Повернулся, перекрестился, только далее идти — стоят трое. С кустов вылезшие. Ножи булатные, морды страшные… Лихие люди повстречалися. И говорят они таковы слова: лож короб свой на землю, да дуй с отсюдова скоренько. Я, прям как учили-сказывали, спорить не стал, короб положил и тишком-тишком назад на подворье Всеволжское. Челобитную господину нашему, стал быть, посаднику, с описанием теих злых шишей-разбойников подал немедля. А в том коробе товару было аж на два десятка гривен. Вот списочек.

Коробейнику — новый короб, с княжьей доли — двадцатку долой. И разъяснение:

— Княже, твой посадник — мышей не ловит, вирник — на печи боки пролёживает. Ты бы поучил дурней своих уму-разуму. А как сыск пойдёт, пусть знают — в том коробе были четыре фигурки глиняные: синие гридни со щитами и копьями. С номерами на донышке. Номера — прилагаются.

Транспорт:

— Лодка на реке перевернулася! Мелей-то не видать! Вешки-то не поставленные! А в ей товару-то было — на три ста гривен!

Кто виноват? — Местный воевода. Не озаботился. Убытки купца превращаются в убытки князя. Который взыскивает. Это ж у него из кармана на ровном месте серебрушки горкой вытащили!