Рэй Брэдбери - Механический хэппи-лэнд [сборник, litres]

Археолог что-то шепчет.

Он склоняется, чтобы прикоснуться к скоплению пыли, пепла и сажи на полу локомотива.

В ответ пламя то ревет, то переходит на шепот.

Он наносит пепел на лоб, на щеки, на подбородок и полуобнаженную грудь.

В ответ пламя стонет и бормочет.

Пассажиры смотрят на это, а тем временем:

Поезд перемалывает ночную тьму.

Смежив веки, археолог опускается на колени.

Языки пламени вырываются наружу.

Руки тянутся из огня, но отдергиваются, заслышав его шепот.

На правой ладони он угольком чертит «глаз».

Он протягивает ладонь, чтобы символ глаза был обращен к пламени.

Большой поезд исторгает стоны и вздохи.

Пламя начинает угасать.

Медленно-медленно археолог говорит и шепчет, искры в паровозных трубах опускаются все ниже.

Руки и языки огня отступают в топку сквозь распахнутую дверцу.

Поезд останавливается посреди пустоты.

Пассажиры сходят с поезда на завывающем ветру пустыни.

Археолог на последнее мгновение остается на полу локомотива.

Археолог срывает с себя пиджак, рубашку, наручные часы, кольца, бумажник, паспорт и, наконец, фотографии родных людей и бросает в огонь.

– Все, что у меня есть, отдаю во искупление. Примите и простите.

Огонь тяжело дышит и бормочет.

Огонь вздыхает и урчит, когда в печь летят семейные фотокарточки.

Археолог отступает и сходит с поезда.

Покинувшие поезд пассажиры стоят посреди пустыни.

А поезд трогается сам по себе, оставляя их в ночи в полном одиночестве.

И в каждом окне уходящего поезда стоят египетские мертвецы. В каждом окне на мгновение видны иссохшие бурые мумии.

Пассажиры глазеют на то, как:

В следующий миг в каждом окне мелькают цари и царицы, принцы и принцессы в золотых коронах и одеяниях, испещренных знаками и символами.

И вот поезд исчезает из виду.

Дует ночной ветер.

Пассажиры провожают поезд взглядами, а затем изумляются, когда у них за спиной возникает верблюд с восседающим на нем арабом.

Они обмениваются взглядами.

– Далеко ли до ближайшей деревни?

– За холмом, господин, за холмом, – показывает погонщик верблюда.

Из-за холмов виднеется зарево.

Все поворачиваются и смотрят.

Вдалеке мы видим свечение в небесах.

– Что это, солнце восходит в этот ночной час?

Мы-то знаем, что это исчезающий поезд, охваченный напоследок огнем и разрушением.

– Нет. Это закат солнца, закат древнего египетского светила на вечные времена. Это Ра. Вот он, уходит.

Вдалеке полыхает пожар.

Огонь гаснет.

– Кто вы? Что тут происходит? Что здесь приключилось этой ночью?

Археолог оглядывается на пассажиров, качает головой, закрывает глаза в полуулыбке облегчения.

– Этого не высказать словами. Этого никому не дано узнать.

Они начинают двигаться вместе с погонщиком верблюда прочь от холмов и полотна опустевшей железной дороги.

Дует ветер.

Над вершинами далеких холмов вспыхивают последние искры и тают, как светлячки.

Все погружается во тьму, доносится перезвон бубенцов, мелодия и…

КОНЕЦ

Однажды мне позвонил мой друг мультипликатор Чак Джонс («Кролик Баггс», «Бегун» и т. п.) и говорит: «Рэй, сегодня я прочитал совершенно несусветную вещь». И пересказывает мне потрясающую историю про то, как в XIX веке британские машинисты жгли в топках египетские мумии вместо горючего. Идея пришла ко мне почти мгновенно, и я бросился прочь от телефона. Я буквально бегом помчался к печатной машинке и написал стихотворение «Экспресс "Нефертити – Тутанхамон"», опубликованное впоследствии в моем сборнике «Там, где роботы-мыши и роботы-люди снуют по роботам-городам».

Но стихов было недостаточно, так как замысел продолжал занимать меня до тех пор, пока я не переписал его в виде литературного сценария (полный сюжет, но без диалогов, без режиссерских указаний и т. д.). В 1976 году я поместил сценарий в свой архив, намереваясь вернуться к нему позднее, но забыл, в какой он папке, до тех пор пока в конце 1990-х годов я снова его не обнаружил. Первоначальный порыв давно меня покинул, но сюжет был мне по-прежнему по душе. Через пару дней я собирался во Францию и отправил рукопись Харлану [Харлану Элисону, лауреату премии «Хьюго»], чтобы он посмотрел, что с ней можно сделать, может, вдохнуть в нее новую жизнь, пока я в отъезде. У Харлана гораздо больше опыта работы на телевидении, и он славно потрудился на благо классических телевизионных программ «Дальние рубежи» со своими вещами – «Демон со стеклянной рукой», «Воин», «Стартрек». Добычу – пополам. К сожалению, из предложенного предприятия ничего не получилось. Мне казалось, я сохранил экземпляр сценария в своих бумагах, но, судя по всему, ошибался. И сценарий опять исчез!

Вы когда-нибудь читали фильм? Или если перефразировать сказанное, «Вы когда-нибудь смотрели книгу»?

«Экспресс "Нефертити – Тутанхамон"», принадлежащий перу Рэя Брэдбери, был задуман как для просмотра, так и для прослушивания.

Но сценарий существовал лишь в первом варианте, и автор так и не вернулся к работе над окончательным вариантом.

Учитывая это обстоятельство, издатель Теренс МакВиккер и я решили, что лучшим способом подачи этого текста была бы книга, иллюстрированная в традициях Немого кино. Мистер Брэдбери пришел в восторг от этой идеи, и его заразительный энтузиазм на всех этапах создания этой книги воодушевлял нас на работу с полной отдачей и на преодоление, с паровозным пыхтением, трудностей, возникавших на пути осуществления этого уникального замысла.

И мы надеемся, что вы, читая эту книгу, представляли, как сидите в величественном кинодворце и листаете мерцающие страницы на отсвечивающем экране своего воображения!

The Martian Chronicles: The Complete Edition by Ray Bradbury (Subterranean Press/PS Pub).

Джонатан Свифт, «Путешествие Гулливера в Лиллипут, Бробдиньяг и в страну гуинмов». (Здесь и далее примечания перев.)

Джазовая песенка, популярная в конце 30-х гг. XX в.

Захватывающее и Фантастическое – пародия на два научно-фантастических журнала «Astounding Science-Fiction» и «Fantastic Adventures».

Имеется в виду блюз «Mad About Him, Sad About Him, How Can I Be Glad Without Him Blues» в исполнении Дайны Шор (Dinah Shore).

Искаженные начальные строки из стихотворения Кристофера Марло «Пылкий пастушок – своей возлюбленной» («The Passionate Shepherd to His Love» Christopher Marlowe):