Питер Энгелидц - Другая жизнь

— Что ты тут делаешь в такую рань, Йанто? Йанто выглядел уклончивым.

— Я мог бы задать тот же вопрос вам, доктор Харпер. — Из комнаты отдыха послышался очередной возглас, по которому можно было предположить, что Джек достиг очередного уровня в игре. — Но, может быть, не буду.

Сильным ударом руки Оуэн отсоединил оборудование Тошико. Костюм Глендовера растворился в воздухе вокруг него.

— Если с первого раза ты не добился успеха, уничтожь все доказательства того, что ты пытался. — Он указал на Джека. — Он был здесь всю ночь?

— Нет, — ответил Йанто. — Он вернулся минут тридцать назад. Оуэн кивнул и ушёл.

В комнате отдыха он нашёл Джека, увлечённого игрой-стрелялкой. Несколько месяцев назад он решил, что это забавно – установить игру «Смерть зомби» вместе с другими аркадами двадцатилетней давности, вроде «Астероидов» или пинбола в стиле «Bat Out Of Hell» [30] «Bat Out Of Hell» - второй студийный альбом американского рок-музыканта Meat Loaf. Также идиома, идентичная русской «Чёртик из табакерки». .

— Джек! — Оуэн старался говорить непринуждённо-дружелюбным тоном, пытаясь понять, как вести себя с Джеком дальше. — Как дела?

— Я выпихиваю тебя из таблицы рекордов, приятель, — ответил Джек. — Ты набрал наибольшее количество очков? Уже нет! — Он поднял пластмассовый пистолет, стилизованный под старинный револьвер и прикреплённый к игровой машине с помощью толстого провода. На экране целая группа слюнявых зомби сжималась вокруг толпы пациентов больницы и медсестёр.

— Тош рассказала мне о своей трёхмерной игровой технологии. Но, знаешь, в таких вещах я традиционалист. Предпочитаю классику. Ретро.

Что ты мне рассказываешь, подумал Оуэн, разглядывая Джекову рубашку без воротника и подтяжки.

— Сегодня я решил попробовать пострелять с левой руки, — беспечно продолжал Джек. — Дать тебе шанс. — Он выпустил серию выстрелов, и машина одобрительно засвистела, когда зомби на экране разлетелись в пыль. Джек издал очередной восторженный возглас. — О да! Видел? — Он подтянул Оуэна ближе к игровому автомату и постучал пальцем по экрану. — Это означает, что я получаю дополнительную жизнь. Но… — он сделал скорбное лицо. — Я не могу торчать тут весь день. Так что давай, продолжай. — Он бросил пистолет Оуэну. Тот решил принять вызов и занял своё место перед «Смертью зомби».

Джек остановился в дверях и смерил Оуэна взглядом.

— Ты что-то сделал со своими сиськами?

Оуэн не смог удержаться от того, чтобы смущённо ощупать грудь.

— Нет. Я отключил игру.

— Ну, тебе нужно уделить больше внимания упражнениям на мышцы груди. Могу порекомендовать тебе хороший спортзал. Ты закончил вскрытие трупа Уайлдмена?

Оуэн попытался не позволить себе скорчить рожу в стиле «О, чёрт!». Ему всё ещё предстояло закончить вскрытие, потому что он слишком увлёкся «Другой реальностью».

— Конечно, я скоро закончу, — соврал он.

Пока Оуэн смотрел на Джека, в игре «Смерть зомби» монстры схватили и сожрали его персонажа. Джек засмеялся.

— Принеси результаты в зал заседаний через час. — Он повернулся спиной к Оуэну и вышел из комнаты. — Или раньше, если ты проиграешь.

Обычно путь из Риверсайда [31] Риверсайд – один из районов Кардиффа. занимал не больше получаса. Но сегодня были определённые повторяющиеся препятствия. Ночная гроза не закончилась, поэтому, поцеловав на прощание Риса, уплетающего кукурузные хлопья, Гвен вызвала такси в надежде остаться сухой. Двухмильная прогулка превратилась в пятимильную поездку, которая, несмотря на то, что было утро воскресенья, заняла много времени из-за пробки на залитой водой Пенарт-роуд. Наконец Гвен несколько мгновений простояла на тротуарной плитке у водяной башни из нержавеющей стали, ожидая спуска в Хаб. Сквозь пелену дождя она разглядывала похожие на броненосца очертания центра «Миллениум». «Creu Gwir fel gwydr offwrnais awen», — гласил текст на стене. «Творите истину как стекло из печи вдохновения». Ей всегда нравилось читать эти слова, будучи скрытой в обманчивой невидимости плитки, ведущей в секретное пространство базы Торчвуда.

Джек отмахнулся от её извинений за опоздание, когда она вошла в зал заседаний, и указал на её место за столом. Тошико вернулась к изучению своего ноутбука, где в одном окне она делала пометки, в другом – вычисления, а ещё два демонстрировали видеоматериалы в режиме реального времени.

Оуэн, стоявший у плазменного экрана, уставился на Гвен с плохо скрываемым раздражением из-за того, что она прервала его выступление.

— Смерть ликует, — сказал Джек. — Почему он был так счастлив из-за этого?

— Не понимаю, — отозвалась Гвен.

— Ты можешь увидеть это в некоторых моргах, — сообщил ей Оуэн. — Hic locus est ubi mors gaudet succurrere vitae. — Латинские слова, произнесённые с его лондонским акцентом, звучали странно. — Это означает «Это место, где смерть ликует, чтобы научить живущих». Знаете, чтобы приободрить их, когда они думают о мёртвых.

— Однако тот парень… — Джек жестом указал на фотографии мёртвого Уайлдмена, показанные на экране, — когда я в последний раз видел его, казалось, что смерть его совершенно не беспокоит.

— Он изменил своё мнение об этом после первых пятидесяти футов, — заметил Оуэн.

Гвен нахмурилась.

— Но кто в самом деле хочет умереть, а? Как в этой программе о курении, которую показывали вчера вечером по четвёртому каналу, а, Тош?

— Не знаю. Я не смотрю телевизор, — ответила Тошико, не поднимая взгляда от компьютера.

— Не смотришь телевизор по вечерам? — удивилась Гвен. — Господи, не знаю, что бы мы с Рисом делали, если бы не было телика.

— Может быть, говорили бы друг с другом? — предположила Тошико. Оуэн кашлянул.

— В таком случае, мне придётся начать всё сначала? — спросил он, обращаясь скорее к Гвен, чем к Джеку. Джек лишь улыбнулся; реакция Оуэна его позабавила.

— Я разберусь, что к чему, — заверила его Гвен. Сегодня утром Оуэн выглядел довольно помятым. Она и раньше видела, как он приходил в Хаб в таком виде, словно спал прямо в одежде, потерял бритву и не переодевался. Но этим утром круги у него под глазами были почти такими же тёмными, как щетина на его подбородке. По крайней мере, он выглядел чуть-чуть лучше, чем труп Уайлдмена на фотографиях со вскрытия.

Гвен впервые увидела вскрытие всего несколько месяцев назад. Когда она работала в полиции, у неё не было нужды наблюдать за этим процессом, и она всегда боялась дня, когда ей придётся сделать это. Она слышала истории о том, как здоровые парни из её участка падали в обморок в морге, впервые наблюдая за вскрытием трупа. Ребята вроде Джимми Митчелла, которые могли вытошнить весь свой обед. Так что первое вскрытие, которое она видела, было здесь, на базе Торчвуда, когда Оуэн исследовал шестидесятипятилетнюю женщину, случайно наткнувшуюся на долгоносика.