Юрий Берков - Новые кроманьонцы. Воспоминания о будущем. Книга 1

Потом солистка ансамбля Ядвига Яблонская взяла микрофон и подключилась к войс-адаптеру. Теперь они пели вместе, имитируя различные звуки. Получился целый оркестр. Он играл уже в режиме повтора, а Ядвига вплетала в мелодию всё новые и новые слова, и зазвучал прекрасный концерт. Александр был очарован красотой звуков.

– Ну, как понравилось? – спросил его Дятел после очередного занятия.

– Да! – восхищённо ответил Александр. – Здорово! Мне бы научиться на этом войс-адаптере играть.

– Ха! Тут голос иметь надо. Хоть какой-нибудь, но голос. Вот у Гребня голос неплохой.

Костя – Гребень сразу понравился Саше. Это был симпатичный живой парнишка, который страстно любил музыку. Ещё он неплохо рисовал и занимался в студии живописи. В глазах Кости постоянно мерцали какие- то огоньки, бегали какие-то чёртики. Это говорило о скрытых желаниях и страстной душе. Всё это нравилось Саше. Единственно, что слегка шокировало его в первое время, так это употребление Костей, да и другими детдомовцами, нецензурных слов, где надо и не надо. Иначе говорить они просто не умели. Костя же особенно в этом преуспел. Мат сыпался из него как из рога изобилия. Это был своего рода жаргон, «украшавший» язык детдомовцев и делавший их легко отличимыми от остальных ребят. В детском доме никто не обращал на это внимания. Воспитатели уже устали бороться со сквернословием, зато на улице прохожие безошибочно узнавали детдомовских, как только слышали их речь.

С Костей Саша подружился. Они вместе ходили в игротеку, в библиотеку, смотрели видик. Разговорившись, Гребень нередко ударялся в безудержные фантазии с детективным сюжетом. Он без конца мог рассказывать о приключениях гангстеров, полицейских и разных мафиози, лишь бы его слушали. Привлекали его и сексуальные темы. Он знал множество неприличных анекдотов и мастерски рассказывал их. Сашу иногда слегка коробило от некоторых пикантных подробностей, но главное, что с Костей ему было интересно.

Как-то вечером Александр решил угостить Гребня в кафе, однако, когда он полез в куртку за деньгами, там их не оказалось. Они исчезли неизвестно когда. Скорей всего ночью.

– Ну вот, – сказал Александр чуть не плача, – деньги спёрли!

– Хреново, блин! – сказал Костя. – Ну, ничего. У меня ещё руб есть. Можем купить мороженого. А в город пойдём, бляха, стырим у кого-нибудь.

– Как это «стырим» – не понял Саша.

– Очень просто. Лохам карманы почистим.

– Так это же воровство!

– Ну и что? – невозмутимо ответил Гребень.

– Но это нехорошо,… – растерянно произнёс Александр.

– Нехорошо тому, кого обчистили, а нам хорошо. У взрослых денег навалом. Пусть делятся. Христос делиться велел!

– А если попадёшься?

– Ха! Я ловко работаю! Хрен заметишь. А, в крайнем случае, и удрать можно. Главное чтобы кошелька при тебе не нашли. Нет улики – нет и преступления.

– Так может это ты у меня деньги спёр?!

– Ты что! Я у своих не тырю. Это Винт или Крюк, падлы. Больше не кому. Хочешь, я и тебя своему ремеслу обучу? Тогда всегда при деньгах будешь!

– Не, не надо. Я не хочу воровать.

– Ну и дурак. Поначалу я тоже боялся. А потом, когда «деды» припёрли, пришлось научиться.

– Как это « деды» припёрли?

– Так. Взял в долг раз, другой у старшеклассников, а получку-то стырили, суки, как у тебя. Отдавать, блин, нечем! Вот и пришлось начать шма- нать по карманам. Иначе мне не жить было. Ну а потом пошло, поехало! Даже интересно стало. Азарт появился. Это как в карты.

– А если попадёшься, тебя ведь в колонию отправят!

– Ну и хрен с ним. В колонии тоже живут.

– Но там, говорят, плохо. «Деды» издеваются, да и кормёжка неважная.

– Мне много не дадут. Полгода – год. Выдержу.

– А вырастишь, тоже воровать будешь?

– Не. Я тогда работать стану. Денег навалом будет. Нахрена мне тогда мелочь всякая?

– А кем ты работать хочешь?

– Пока не знаю. Думаю ещё. Может шофёром, блин. Я ездить люблю. Хочу мир посмотреть.

В четверг следователь Николай Алексеевич Когтев позвонил Юле и справился о самочувствии.

– Ничего, – ответила она, только ребёнок сильно беспокоит. Всё время крутится в животе.

– Примите успокаивающие капли и приезжайте ко мне. Есть разговор.

Через сорок минут Юля была в кабинете следователя.

– Мне нужно взять у вас показания и осмотреть место, где произошло изнасилование. Вы можете показать его?

– … Да. Но мне не хотелось бы появляться в конноспортивной школе. Начнутся вопросы: что случилось, почему не хожу?

– Мы можем поехать туда после занятий. Я созвонюсь с вашим тренером.

– Тогда я согласна.

В тот же день они отправились со следователем в КСШ. Николай Алексеевич попросил тренера, сохраняя тайну о происшествии с Юлей Пахомовой, выяснить у ребят кто именно и когда видел Анатолия с окровавленной щекой в гардеробе, в конюшне или в другом месте, и что тот говорил по поводу этого. Затем они вдвоём с потерпевшей прошли довольно далеко в лес, до того места, где в апреле Анатолий совершил своё гнусное действо. Там Николай Алексеевич пристегнул Юле миниатюрный микрофон и, предупредив об ответственности за дачу ложных показаний, записал весь рассказ. Потом сфотографировал место происшествия и отвёз Юлю в общежитие.

Через час, прослушав ещё раз показания потерпевшей и, отметив в адресной части диктофона все важные места, Николай Алексеевич вызвал Сергея.

Взглянув на него, следователь заметил, что студент заметно сдал: осунулся, под глазами появились тёмные круги, весь он как-то сник и являл собой довольно жалкое зрелище.

«И за что его так любит эта девушка? – мелькнуло в голове у Когтева. – Есть парни и получше».

Однако он не стал высказывать подследственному свои мысли, а пригласил его проехать на ипподром и показать место, где он совершил своё преступление.

Тренер КСШ, Павел Васильевич, был немало удивлён, когда увидел следователя и милиционеров, сопровождавших Сергея. Тот был подавлен и не поднимал головы. Следователь попросил тренера рассказать, когда он в последний раз видел Сергея и Анатолия, и что те сказали ему при своём внезапном возвращении. Потом он прошёл с подследственным на место преступления и оказался там же где пару часов назад беседовал с Юлей.

– А ты случайно не путаешь? – удивлённо спросил Николай Алексеевич у Сергея.

– Нет. Это место я никогда не забуду. Вот те кусты, о которые споткнулась Ласточка, вот та канава, а вот и флакон из-под спирта…

Следователь сфотографировал место происшествия, а флакон приобщил к делу, как вещественное доказательство. Потом взял Сергея за плечо и, глядя ему в глаза, спросил:

– Ну и долго ты ещё собираешься играть со мной в прятки? Почему ты не расскажешь мне истинную причину твоего поступка?