Артём Яковлев - Три недели в настоящем

Мы потом внимательно отсмотрели весь видеоматериал, и долго обсуждали его результаты. Нам теперь об этом явлении можно было писать диссертацию. Жаль, что ни один институт её бы всерьёз не воспринял. Ведь для этого пришлось бы приоткрыть завесу секретности. Мы с Димкой вместе считали, что публиковать что-либо об этом явлении и приборе, будет окончательной тупостью. Это всё равно, что выскочить на скоростное шоссе и попытаться, с помощью магических жестов, остановить летящий на тебя тяжело гружёный контейнеровоз. За эти самые часики сразу начнётся целая война. И возможно не только в переносном смысле… Меняя прошлое, вероятно можно было бы воздействовать на настоящее и будущее. Хотя, то, что произошло сегодня у нас, как будто делает нереальным что-либо типа «убить своего дедушку». Например, если мой двойник, возникнув из будущего, шлёпнул бы меня, его бы самого уже не было, и некому было бы из будущего проскочить в прошлое…

Вообще, в эту философию мне лезть очень не хотелось. Теория и философия, не мой конёк! Вероятней всего…

Ночью мне приснился отвратительный, но всё же подходящий по смыслу к моим предшествующим мыслям, сон. И после я почувствовал себя совершенно больным.

Во сне я сам, вот странно, безо всяких часов, голубого сияния и прочей ерунды, ныряю в прошлое, и там вижу маленького мальчика.

Комната. Детские игрушки и мальчуган с торчащими в разные стороны ушами. Я достаю из-за пазухи пистолет, откуда у меня такая штука, не знаю, и стреляю ему в сердце… В сердце, не в сердце, но всё же я в него выстрелил. В ребёнка! И в то же мгновение увидел, что этот мальчик — я сам, и эта пуля, которую я пустил в него, в тот же миг поразила меня. Всё было так реально! И умирать было очень больно и страшно!..

Проснулся в холодном поту… На груди, в районе сердца реально жгло! Я раньше подобного во сне никогда не видел. И смертельный озноб, и ужас убийства, и горячая пуля, ударившая в сердце…

Было три часа ночи, я сидел на кухне и пил горячий чай. Чашку за чашкой. И никак не мог согреться… Откуда взялся такой пакостный сон? Нелепый, бессмысленный! Это не предупреждение и не подсказка. Глупость какая-то на постном масле… Нырнуть в прошлое, чтобы убить себя! Идиотизм натуральный…

Наутро мы с Профессором планировали подготовить бросок уже на несколько часов. Но я в пять утра позвонил ему, соврал что заболел, и уже потом спокойно лёг и заснул. Кошмаров больше не было, спал я спокойно. И в час дня был уже, как огурчик, бодрым и жизнерадостным!

Потом случилось одно событие… Но об этом я лучше расскажу чуть позже.

А в три позвонил Димка. Спросил, не надо ли чего. Я сказал, что ничего не надо, и я беру на сегодня отгул. Но это я только для Димки сказал, чтобы не рвался ко мне сейчас. Нам всё равно ещё предстояло сегодня встречаться. Димка сказал: «Угу». По крайней мере, у меня сегодня выпало свободное время. И для общения в том числе.

И вот же какая странность, секунду спустя действительно позвонила Ленка. Я даже не успел телефон на место положить. Ленка Рязанова как бы считалась моей подругой в прошлом году. Мы с ней действительно тогда были близки. По крайней мере, мы почти месяц жили вместе. Здесь, в моей квартире. Как будто семья. Я думал у меня с ней всё будет нормально. Но в какой-то неопределённый момент, всё кончилось. И я, дурак, ещё два месяца безуспешно пытался её вернуть…

И вот с тех пор прошёл почти год. Былое забылось и стало плохим воспоминанием. Я думал, что вытравил из памяти её имя и образ. И стёр её номер в контактах смартфона. Но это была только надводная верхушка айсберга. Ленка мне по-прежнему снилась! Той милой девчонкой, какую я увидел на встрече одноклассников в позапрошлом году. Мне, дураку, тогда хотелось защитить её просто ото всего. Такой она мне казалась беззащитной.

И ведь был в то время хороший выбор! Почему именно Ленка?.. Уже не знаю.

Я был предупреждён, но ждал, что она сама скажет, зачем я ей понадобился.

— Валюр! — да, когда-то я млел от такого обращения. — Привет, милый! Ты на меня всё ещё дуешься?

— Здравствуй, Лена! — я не хотел выглядеть хамом, но всё же решил не сокращать дистанцию. — Какими судьбами в наших краях?

Сказал это достаточно безразличным тоном. Как говорят постороннему. И у меня, вроде, это получилось.

— Ой-ой! — она это умела, унизительно насмехаться, практически ничего не говоря, одними интонациями. — Глупенький! Судьба меня просто влечёт в твои края! Как ты думаешь, может нам сегодня встретиться? А-то я уже стала забывать, как пахнут твои волосы…

Фу ты! Как она быстро умела привлечь оппонента на свою сторону. Щелчок пальцами, и ты уже наш! Это умение родилось ранее её самой. Мне лично всё в Ленке нравилось, кроме вот этого… Лёгкости, с которой она тебе позволяла приблизиться и потом с безразличием отталкивала. Я, после всего, что с ней было связано, стал считать себя законченным консерватором. В здоровом смысле этого слова, конечно. И теперь хотел бы видеть рядом с собой тоже нечто нормальное и предсказуемое. Консервативное.

— Что-нибудь у тебя случилось? Что-то ты устаревший мотив завела! Тебе так не кажется?..

В трубке повисла тишина. Да, первый щелчок пальцами оказался холостым. Не подействовало.

— Может всё-таки встретимся?.. — теперь голос почти нормальный, без того театрально-счастливого повизгивания.

Значит нам можно нормально говорить. У меня-то не было такой возможности почти год.

— Нет, Лена! У нас с тобой ничего не сложилось. И вряд ли сложится. Мы слишком разные…

— Ну, Валюр! — это ещё одна попытка. — Чего ты? Зачем всё усложнять? Ведь нам было так хорошо!

О, да, было. Я сам так, по крайней мере, раньше думал. Но не готов был соглашаться с Ленкой.

— О хорошем у нас с тобой разные понятия…

И мы почти минуту ещё молчали. Я хотел уже дать отбой, когда Лена сказала:

— В общем-то я и не надеялась, что простишь… — немного помолчала. — Как ты?

Это ещё одно вовлечение в разговор. Надо ли мне ловиться на эту её удочку? Эту Лену совершенно не волнуют мои дела. Она так и сказала при последнем разговоре прошлым летом: «Да пошёл ты со своими проблемами!..». Я, наверное, злопамятный.

— Ещё что-нибудь хочешь спросить? Спрашивай.

Я понимал, что сейчас излишне жесток, но о том, что сказал не жалел. Больше у Лены вопросов не было. Соединение разорвалось. Наверное, она поняла, что кашу здесь со мной больше не сваришь. Хотя, это, без сомнения, не её стиль. Раньше бы она, как дятел, долбила эту точку, пока бы не добилась своего. Днём и ночью. Что-то в ней всё-таки сломалось. Впрочем, это могла быть всего-навсего обыкновенная, предвещающая длительную и, вероятно, победоносную осаду, испытание боем.