Геннадий Прашкевич - Ошибка создателя. Рассказы и повести

Я вдруг поймал себя на том, что думаю не по своей воле. Будто мысль о необыкновенной отдаленности звезд была внушена мне. Прислушался…

В лесу было тихо. Даже ночные птицы замолкли, и это еще больше укрепило меня в той мысли, что рядом с палатками кто-то есть. Это не было чувством опасности - тренированный человек определяет такое сразу. Скорее - чувство присутствия кого-то. Но кого?

В рассеянном лунном свете я различал тени кустов и палаток, видел покосившийся «джип», и вдруг в траве мелькнул слабый отсвет, будто кто-то на мгновение включил фонарь.

Вытащив из-под спального мешка нож, я скользнул в густую траву, но интуиция подсказала мне, что торопиться не следует. Сменив нож на фонарь, я сразу, неожиданно, осветил подозрительное место.

Это был оборотень.

Он лежал рядом с «джипом», и трава вокруг него была совершенно черная, будто ее побил заморозок.

Опустившись на корточки, я потрогал оборотня, и там, где мои пальцы его коснулись, родилось и расплылось бледное свечение. Я усилил нажим, и оборотень вспыхнул весь целиком, как гигантский радиоглаз. Я вздрогнул. Ощущение было такое, будто оборотень мне подмигнул.

«Это же не человек,- сказал я себе.- Человек должен ходить на двух ногах, иметь две руки, пару ушей, пару глаз, один рот и не быть чрезмерно голым или волосатым. И, конечно, не должен дырявить чужие «джипы»… Надо будет спросить бабингу, что слышал он о подобных зверях?..» Я закурил. Было влажно и душно.

Утром все проснулись с головной болью.

- Всю ночь снилось,- жаловался француз,- что меня хотят повесить. Может быть, Усташ, меня и есть за что повесить, но не понимаю, зачем это делать именно во сне?

Я не ответил.

Хмурые, мы собрались за столом, и капрал, держась за голову, спросил:

- Что мы ели вчера?

- Это надо спросить у негра,- со значением подсказал голландец.

- Бабинга, ты ничего не перепутал? - спросил капрал.- Ты положил в мясо какие-то травы, да?

- Нет, бвана.- Негр казался напуганным, но его круглое лицо было столь свежим, выспавшимся, лоснящимся, что вызывало раздражение.

- Негры только и ждут момента напакостить белому человеку,- проворчал ван Деерт.

- Здесь я говорю! - оборвал его капрал.

- Разве я не соблюдаю дисциплину?

- Дисциплина волонтера не дисциплина капрала!

- Да, капрал!

Мы сидели в тени, но духота и тут была нестерпима. Кровь гулко и болезненно пульсировала в висках.

- Ван Деерт! - приказал капрал.- Возьмите оружие и пригоните из лагеря майора Мюллера новый «джип». Как можно быстрее! И прихватите сюда приличную аптечку!

- Да, капрал!

Преувеличенно твердо ван Деерт направился к палатке и скоро появился в полной походной форме - малиновый берет, защитного цвета рубашка, такие же шорты и грубые башмаки. Мы смотрели, как он уходил, и где-то в глубине души чувствовали зависть… А во мне еще вдруг возник страх перед болезнью, так неожиданно явившейся к нам. Не продолжение ли это истории со Шлессом? Ведь мы так и не выяснили, что с ним произошло,- сильный мужчина скончался в считанные минуты, как младенец, пуская слюну и пену…

- Мы сами будем готовить обеды,- хмуро сказал капрал, ни к кому не обращаясь.- Негр! - позвал он.

Бабинга неуверенно приблизился к столу.

- У тебя не болит голова, бабинга?

- Нет, бвана.

- Ты вчера положил в мясо лесную траву. Тебя научили этому знахари.

- Нет, бвана!

Рука капрала медленно полезла в карман. Я подумал, что капрал сразу выстрелит, но негр оказался проворнее. Он пригнулся и прыгнул в сторону. Не оглядываясь, он бежал через всю поляну, и меня поразило то, что бежал он самым длинным и самым неудобным путем, будто ему обязательно надо было пробежать мимо оборотня. Почти минуту широкая спина негра была на прицеле, но никто не выстрелил. Больше того, никто не шевельнул пальцем даже для того, чтобы вскочить, окликнуть бабингу…

Я взглянул на Буассара. Он отвернулся. Ящик, не глядя на меня, равнодушно пожал плечами. Только капрал недоуменно хмыкнул:

- Странно… Негр не побежал в кусты. Он пересек поляну… Почему?..

Это был, к сожалению, не последний вопрос.

Меня встревожил вид Буассара. Он часто тер глаза и странно подергивал головой, будто у него вдруг устала шея. Я спросил, что с ним? Он замялся.

- Тогда не вертись! У меня и так голова идет кругом. Или, еще лучше, ложись. Ван Деерт вернется не скоро. А пока его нет, у нас каникулы.

- Я не могу лечь,- сказал Буассар ошеломленно.

- Почему?

Он промолчал. Потом, не переставая дергать головой, фальшивым голосом затянул:

- «Город застыл в глазах, давай завоюем себе новые земли…»

- Смени пластинку!

Он действительно сменил:

- «Мы печатаем шаг, мы хотим прочесать дальние страны…»

- Буассар!

- «Отправляйся-ка, парень,- он смотрел на меня расширенными глазами, нервно дергался, и шрамы на его лице побагровели: - Отправляйся-ка, парень, на поиски незнакомого цветка в дальние страны, лежащие там, за лесами…»

- Заткнись!

Отнести столь странное поведение за счет выпивки я не мог. Алкоголь делал Буассара только болтливым. Тряхнув француза, я выругался:

- Что с тобой?

И тогда он сказал:

- Я ослеп, Усташ.

- Ты меня не видишь? - у меня перехватило дыхание,- Ты меня совсем не видишь?

- Вижу. Только надо, чтобы ты шевелился. Или же я сам должен двигаться. Понял?

- Нет.

- Когда все неподвижно, я ничего не вижу. Сплошная чернота, даже солнце угадываю лишь по теплу.

- А потом?

- Когда ты движешься, я вижу тебя. Но стоит тебе остановиться, ты сразу же пропадаешь, и все становится просто серым туманом.- Буассар грязно выругался: - Что со мной случилось, Усташ? Будто в мире для меня не осталось ни травы, ни деревьев. Я ослеп, Усташ?

- Ну, ну… Побереги нервы… Это ненастоящая слепота. Это пройдет. Просто бабинга накормил нас чем-то не тем. Ляг. Я принесу тебе пива. И не дергай так головой, ты смахиваешь на идиота.

Казалось, француз сейчас расплачется. Меня холод пробрал - я вспомнил Шлесса… Может, с французом что-то подобное?.. Но тогда… Негр не мог отравить нас!

Я побрел к кухне, пытаясь представить, как это Буассар видит движущихся людей на сером фоне?..

Подозрительно глянув на капрала и Ящика, устроившихся за столом, я не заметил в их поведении ничего странного и, подумав, выложил новость:

- Буассар ослеп!

- Что?

- Не совсем ослеп. Наполовину. Но нас теперь трое, и, если бабинга ушел к симбу, нам крышка.

Капрал выругался:

- Я всегда считал, что в этой стране прежде всего следует вывести знахарей и кузнецов.

- Негр не мог отравить нас.

- Почему ты так думаешь?

- Вспомните Шлесса. С ним было то же самое. Он ослеп, а потом…

- От слепоты не сдыхают!