Сергей Чекмаев - Пересечение

Пока моя группа ковырялась в марсианской почве, у нас в "структурной" вовсю погнали экспериментальный проект Минздрава. Идея была довольно новаторской - заместо приевшихся уже в поликлиниках медкарт ввести новые генетические. Не нужно будет больше докторам своим непонятным подчерком всякие бумажки заполнять и вклеивать в эти вечно разваливающиеся талмуды нашего здоровья. Конечно, такое по первому делу будет доступно только в Москве, Питере и еще двух-трех крупных городах, но это уже детали. Главное наладить процесс. Вот и пахали молодцы Бушмана над статистическим материалом из Москвы, Владика, Астрахани, Орла и... да сейчас уже и не упомнить... еще полдюжины городов.

А вот когда мы вернулись из Астрокосмической, притащили груду материалов по выживаемости земных вирусов во враждебной среде, тогда и началось веселье.

Ой, извините, девушка... Я не хотел, я Вас просто не видел...

Ну вот, сразу "очки надень!". Я же не виноват, что на этой улице кто-то вырубил половину мачт освещения. Экономят, наверное.

Девушка, дающая офтальмологические советы ушла, а я стоял, смотрел ей вслед и думал. Думал о том, что семьдесят лет - небольшой срок, а надо успеть за пятьдесят, чтобы оставить лет пятнадцать хотя бы на внедрение.

Казалось бы - какие разные науки, аресология и медицина, чего в них общего? Так часто бывает - не зря говорят, что открытия в современной науке возможно только на стыке разных дисциплин. И случается так, что нечто, позарез нужное в криотехнике, давно уже открыто гляциологами и положено на полку за ненадобностью. Кому пришло в голову сопоставить материалы наших двух групп? То ли Завьялову, то ли даже и Костюкову. Вышла картинка довольно неприглядная, был бы рядом Стоктон - прыгал бы от счастья. Его сумасбродная теория набирала статистический материал.

Ведь о чем предупреждал английский клоунер? О пресловутом вырождении генофонда? Это чушь - на планете шесть миллиардов человек, даже если у двух третей генофонд поврежден, все равно остается невероятно огромное количество удачных комбинаций. Нет, наш "неистовый Франкенштейн" распознал новое пугало - крах иммунной системы. А мы подтвердили... наращивание количества и качества медицинского обслуживания, искоренение извечных пандемий человечества, начиная от чумы и заканчивая полиомиелитом, увеличение срока жизни (и как следствие замедление смены поколений) ведет к одному - ослаблению иммунитета. Ему просто становится не с чем бороться, опасные болезни уничтожены, многочисленные простуды и аллергии успешно подавляются мощнейшими антибиотиками, гормональными препаратами.

Стоктон, помню, писал: "Мир стоит на пороге возникновения новых пандемий, о которых наша наука не имеет ни малейшего представления. Мы просто не будем знать, как их лечить, а за вступление в борьбу на нашей стороне обычного человеческого иммунитета придется заплатить миллионами жизней. Сегодня общеиммунный фронт человечества ослаблен отсутствием врага, он долгое время находился под прикрытием сверкающих полков медицинской аппаратуры. Когда придет час - он будет сломлен в часы и новая пандемия будет намного опаснее чумы 1340-х годов, унесшей жизни 25 миллионов - трети населения Европы".

Он прав. Несмотря на несколько армейскую терминологию - Стоктон свою карьеру начинал армейским врачом в британском САСе - он прав. И у нас теперь был статистический материал.

Попав в экстремальные условия Марса, наши земные бактерии и вирусы проявили такие способности к мутации, что волосы на голове шевелились. Стало быть в отсутствии целей для паразитирования - цели-то все защищены "сверкающими полками медицинской аппаратуры" - придется искать какие-то новые источники пропитания или... Или менять структуру, приобретать новые свойства, становиться НЕУЯЗВИМЫМ или даже НЕВИДИМЫМ для наших антибиотиков и скальпелей. А тем временем был готов статистический материал из Астрахани. Я помнил, естественно, из курса Академии, что этот район потенциальный источник холерных бацилл, а теперь убедился на практике. Семь процентов непривитого населения и девяносто три - вакцинированных. Против штамма А. Штамм В, разработанный военными в лабораториях, нежизнеспособен. Инкубация - пять дней, срок существования - семь. Штамм С существует только на бумаге. А стоит чуть-чуть измениться штамму А без помощи людей в погонах? Всего лишь небольшие перестановки в структуре? Тогда вся Астраханская область (93% людей, в крови которых - искусственно ослабленный штамм!) станет огромным лазаретом! А это всего лишь "отсталая"

Россия, причем не самый благополучный регион. Можно легко представить сценарий такого же действа где-нибудь в сверхсовременной медицинской Швейцарии.

Боссы долго сопоставляли материал, готовили докладную записку в РАН. Там, надо отдать должное этим мафусаилам от науки, быстро разобрались в ситуации и схватились за голову.

Подгоров, Бушман, Костюков и Завьялов уехали в Нагано. Мы, здесь в Москве, сидели и грызли ногти.

Там они впервые встретились - четверо русских структурщиков и Стоктон, обложенный запретами ЮНЕСКО, как загнанный волк флажками. Эти пятеро просидели всю ночь за скверным виски и бессильным против русского организма сакэ. Наутро все они были немного пьяны от алкоголя и сильно оттого, что оказались правы.

Но нашлась и панацея. Большая Пятерка после шести часов и бессчетного количества "дринков"

выяснила, что способ кодирования нейронных состояний давно уже изобретен, затык только в чудовищных объемах информации, а довести успех клонирования до девяносто девяти плюс еще одна-две девятки - не проблема, но нужно еще примерно полторы тысячи экспериментов. В живую нельзя задушит ЮНЕСКО, натравят фанатичные толпы все известные религии, заплюют и вымажут в дерьме газетчики. Только виртуально, используя модные на Западе технологии компьютерного моделирования. В свое время один американский ученый подсчитал, что для полного дублирования генетического кода человека необходимо полупроводниковых транзисторов объемом... чуть-чуть больше земного шара. С тех пор многое изменилось - задачу, которую компьютер 50-х размером с ангар считал полмесяца, ныне легко умещающийся на ладони чип расщелкает в минуты.

Гром грянул следующим вечером. На вечернем заседании Стоктон попросил слова. Теперь он уже излагал не чистую теорию, он дерзко предложил коллегам оспорить его выводы. В далекой России было накоплено такое количество статистического материала, что профессор уже мог сражаться на равных. Научный мир взвыл и бросился Стоктона проверять. Было всякое скандирующие толпы под окнами Смитсонианского и террор религиозных экстремистов. Самосожжения и письма матерей, умоляющих спасти своих детей. Были "опровержения" известных генетиков, были даже попытки усомнится в научной честности Большой пятерки - не хотят ли, мол, эти парни таким макаром просто некую скандальную известность себе заработать?