Николай Шелонский - В мире будущего

Лейтенант Скробут спросил объяснения этого непонятного явления у геологов.

- Это очень просто, - пояснил мистер Лекомб, - может быть, что лава прорвалась выше нас…

- Но как же мы тогда пройдем? - в недоумении спросил моряк.

- Тогда мы и не пройдем, конечно.

- Но что же делать?

- Ну уж этого я не знаю.

- Может быть, - заметил сэр Муррей, - повышение температуры объясняется тем, что лава проникла в озеро и поднимается вслед за нами. Тогда есть надежда выбраться благополучно.

- Едва ли вы правы на этот раз, - процедил сквозь зубы мистер Лекомб.

Но, к счастью, предположение сэра Муррея оказалось справедливым: путь впереди был свободен, и через два часа испытавшие смертельную опасность путешественники были уже среди своих сотоварищей.

Общая радость при виде их была так сильна, что ни у кого не нашлось слова упрека.

Но мистер Лекомб был недоволен: во-первых, он принужден был сознаться, что проиграл пари, а во-вторых, и второе его предположение не оправдалось. Французский геолог забывал о том, что если б он оказался прав в последнем случае, то никто из них не возвратился бы из глубины вулкана.

После двадцати часового отсутствия участники экспедиции возвратились наконец на борт «Марса».

Но здесь их ждало крайне неприятное известие: батареи Пояркова были испорчены. Рука неизвестного злоумышленника влила в элементы громадные дозы азотной кислоты, баллон с которой находился в общей лаборатории. Таким образом, платина элемента была растворена и батареи не действовали.

Очевидно, что чья-то злодейская рука решила погубить экспедицию. Но и здесь преимущественно злой умысел направлен был против Пояркова.

Решено было произвести самое строгое следствие.

Мистер Смит угадывает приближающуюся опасность. - Неожиданная поездка в Европу. - Появление Зоненберга. - Миссия Ричарда Пинскара

Мистер Самюэль Смит хотя и носил весьма часто встречающуюся в Соединенных Штатах фамилию, но, несомненно, принадлежал к числу семитов, об этом, вне всякого сомнения свидетельствовала его физиономия и предательский акцент. Тем не менее мистер Смит представлялся ярым юдофобом и в редких случаях, когда кто-либо делал ему тонкий намек на его происхождение, отвечал или подавляющей презрением улыбкой, или приходил в неописанный гнев.

Но такие намеки были весьма редки: мистер Смит хотя и имел врагов, и даже много, но он был архимиллионер даже в американском смысле.

Мистер Смит был владельцем Северного банка в Нью-Йорке, считавшемся одним из самых солидных учреждений Нового Света.

Наконец, мистер Смит был железнодорожным королем. Ему принадлежало большинство акций почти всех железнодорожных линий Соединенных Штатов, а за последние годы мистер Смит усиленно скупал акции железных дорог и Старого Света.

Помимо этого, множество всевозможных предприятий появилось на свет благодаря участию Северного банка и было неразрывно связано с этим учреждением.

Вследствие всего этого было весьма мало людей, так или иначе решавшихся затрагивать мистера Смита.

Многие помнили железнодорожного короля еще в то время, когда он впервые появился в Нью-Йорке в качестве мелкого комиссионера и фактора по всевозможным делам. Успех всюду сопровождал мистера Смита, и через двадцать пять лет постоянной лихорадочной деятельности он был первым богачом среди всех богачей Америки.

Положение мистера Смита считалось непоколебимо прочным. Казалось, он добился всего, чего хотел, и теперь ему оставалось только вполне наслаждаться своим благополучием.

Так и было на самом деле: от всей слегка располневшей фигуры владельца Северного банка так и веяло самодовольством и безмятежием духа.

Но вот неожиданно на лице мистера Смита вырисовалась легкая складочка между бровями, придавшая ему выражение некоторой тревоги.

Но о чем было тревожиться мистеру Смиту?

Дела Северного банка шли блистательно, железнодорожные акции поднимались и приносили своему владельцу крупный дивиденд. Что касается семейных обстоятельств, то мистрисс Смит по-прежнему окружала своего супруга проявлениями самой нежной заботливости и внимания. Единственная наследница мистера Смита, мисс Элеонора Смит, была во всем блеске красоты и молодости.

Однако, с каждым днем беспокойство железнодорожного короля обнаруживалось все резче и резче.

Наконец это обстоятельство стало заметно для многочисленных его служащих.

Всеобщее любопытство было затронуто. Начались всевозможные толки и догадки, не приводившие, понятно, ни к какому результату.

Наконец один из клерков высказал совершенно несбыточное предположение, встреченное его сотоварищами взрывом гомерического хохота. Молодой конторщик утверждал, что мистер Смит… влюблен! Что, запираясь на целые часы в своем деловом кабинете, он занимается не обдумыванием сложнейших финансовых предприятий, а просто сочиняет стихи!..

Но подобное предположение мог сделать только неопытный молодой человек. Во всем этом не было и тени правдоподобия.

Но вот разнесся еще более странный слух: мистер Смит уезжает в Европу!

Надолго? Зачем?

Ничего не было известно!

Но слух подтвердился самым неопровержимым образом: в один прекрасный день мистер Смит сел на почтовый пакетбот, совершавший рейсы между Нью-Йорком и Ливерпулем, и уехал.

Тогда было произнесено окончательное решение: мистер Смит задумал небывалую, грандиознейшую финансовую операцию, потребовавшую его личного присутствия в Европе.

Скоро газеты наполнятся слухами об этом новом предприятии.

Но проходила неделя за неделей, а нигде не появлялось даже малейшей заметки, способной пролить свет на причины неожиданного путешествия.

И вдруг в один прекрасный день мистер Смит возвратился после полуторамесячного отсутствия так же неожиданно, как и уехал. Но возвратился он не один: вместе с ним в Нью-Йорк прибыл берлинский банкир Зоненберг, считавшийся железнодорожным королем Старого Света, как мистер Смит - Нового.

На этот раз сомнения быть не могло: было близко осуществление великого плана.

Старик Ричард Пинскар, довереннейшее лицо и правая рука мистера Смита, со всех сторон был осаждаем просьбами хотя намеком дать понятие о великой финансовой тайне.

Но мистер Пинскар отделывался неопределенными ответами:

- Погодите… Придет время, все узнаете… Еще сам не знаю…

Но эти ответы давались таким загадочным тоном, что всякий

из спрашивающих был в полной уверенности в том, что мистеру Пинскару все известно.

А на самом деле Ричард Пинскар не знал ровно ничего. Это до глубины души оскорбляло старого клерка.

За двадцать лет службы первый раз мистер Смит не посвятил его в свои намерения! Каких мучений стоило старику Пинскару скрывать свое любопытство! Его длинная фигура похудела и вытянулась еще более, если только это было возможно. Чисто выбритое лицо пожелтело и осунулось.