Николай Шелонский - В мире будущего

Первым должен был спуститься Самойлов, как самый легкий из всех. Юнга смело поставил ногу на ступеньку, высеченную в стене, и, держась за веревку, осторожно начал спускаться.

Все трое с тревогой наблюдали за отважным юношей.

Когда свет от его лампы стал казаться едва заметной точкой, мерцавшей далеко внизу, самого же его нельзя уже было рассмотреть, Яблонский не выдержал.

- Осторожнее! - крикнул он. - Ради бога, осторожнее!

- Не бойтесь! Все идет отлично! - донеслось снизу.

- Много еще осталось вам спускаться?

- Дна еще не вижу!..

На этот раз голос долетел совсем глухо. Видимо, Самойлов опустился уже на значительную глубину.

Прошло еще минут десять. На новый оклик сверху голос Самойлова донесся едва слышно.

Выждав около получаса, путешественники решили, что юнга нашел внизу удобную дорогу, - иначе он немедленно поднялся бы кверху.

Теперь приходилось спускаться остальным. Труднее всех было Лекомбу, вообще не отличавшемуся гимнастическими способностями и к тому же еще страдавшему головокружением. Яблонскому пришлось спускаться впереди него, прикрепив к своему поясу ремень, который охватывал и поддерживал совсем потерявшегося от страха француза.

Во все время спуска, продолжавшегося более двадцати минут, Яблонскому приходилось выносить двойную тяжесть: мистер Лекомб был не в состоянии держаться сам. С каждой ступенью становился слышнее шум воды - теперь для Яблонского не было сомнения в том, что внизу действительно протекает река. Одно, что удивляло и тревожило его, - это совершенное молчание со стороны Самойлова. Молодой человек не подавал ни малейшего знака своего присутствия.

Наконец внизу раздалось радостное восклицание французского ученого:

- Я стою на земле! На берегу реки!

В тот же момент Яблонский почувствовал, что он освободился от тянувшей его книзу тяжести. Через секунду он уже стоял около своего товарища.

Они оба находились в обширном подземном туннеле, как бы высеченном рукой человека - так правильны были его очертания.

По дну туннеля катила свои волны подземная река, достигавшая саженей сорока в ширину. С обеих сторон возвышался между водой и стеною довольно узкий парапет, по которому с трудом можно было пройти вдвоем. Но Самойлова не было. Оглядевшись вокруг, Яблонский увидел, что юноша лежит в нескольких шагах от него.

В испуге оба бросились к нему. Яблонский опустился на колени, чтобы посмотреть, что с ним случилось, но тотчас вскрикнул и вскочил на ноги.

- Мистер Лекомб, - произнес он, - помогите мне поднять нашего товарища, но помните, что это нужно сделать моментально, - иначе, если мы пробудем несколько секунд внизу - мы задохнемся.

Быстро нагнувшись, оба сразу подняли несчастного юношу и поставили на ноги.

Самойлов был совершенно без чувств. Лицо его было покрыто смертельной бледностью, губы плотно сжаты.

- Расстегните ему блузу, - сказал Яблонский, - необходимо сейчас же возбудить дыхание… Или нет, лучше зачерпните в фляжку воды - я справлюсь один.

Яблонский расстегнул ворот блузы и приложил было руку к сердцу юноши, но тотчас отдернул ее назад и проговорил:

- Так и есть! Вот и разгадка!

В это время подошел и Лекомб с фляжкой, наполненной водой.

- Что же вы? - вскричал он. - Надо спешить. Держите его - я постараюсь вызвать сокращение грудных мышц…

- Не надо! - поспешно вскричал Яблонский. - Дайте только воды - смотрите, он приходит в себя!..

Действительно, Самойлов вздохнул и открыл глаза. Слабый румянец показался на его щеках.

- Что это? - произнес он, освобождаясь из рук Яблонского.

- А то, - наставительно произнес мистер Лекомб, - что, если бы мы пришли четвертью часа позже, вас не было бы уже в живых.

- Да, мне сделалось дурно…

В этот момент он заметил, что ворот его блузы был расстегнут. Весь вспыхнув, он поспешно застегнул его и пытливо посмотрел на своих спасителей. Мистер Лекомб смотрел на него хмуро, с недовольным видом, но Яблонский усмехнулся и произнес по-русски:

- Будьте покойны. Ничего особенного не случилось.

При этих словах юноша совсем сконфузился.

- Ничего, - вскричал геолог, - побраните его хорошенько и по-русски - он лучше поймет.

- Но что же со мной случилось?

- Вы зачем-то нагнулись?

- Да. Я хотел зачерпнуть воды…

- И потеряли сознание. Внизу воздух вытеснен углекислотой - она тяжелее воздуха и потому опускается книзу. Она струится там как ручей, вы и попали в этот ручей… Все-таки вы были неосторожны, - закончил француз.

- Да, - подтвердил Яблонский, - вы подвергались большой опасности. Скопление углекислоты в пещерах и пустотах внутри Земли - явление весьма обыкновенное, и где образуется тяга - там этот газ всегда струится понизу в виде ручейка. Здесь нам нельзя не только лечь, но и сесть на землю…

- Что очень жаль, - вздохнул мистер Лекомб.

В это время сверху донесся оклик сэра Муррея, начавшего уже спускаться. Француз бросился помогать своему товарищу. Пользуясь его отсутствием, Самойлов протянул руку Яблонскому и сказал:

- Все-таки я обязан вам жизнью…

- О, - отвечал тот, - мы ничем не рисковали, помогая вам. Я только удивляюсь вашей решимости и отваге.

Яблонский взял руку юнги и поднес ее к своим губам. Мистер Лекомб, подходивший в это время, пришел в неописанное изумление!.. Неужели ему померещилось? Нет, он видел ясно!.. Тем не менее он не счел нужным показать своего удивления и дать понять, что им замечено удивительное обстоятельство. Приблизившийся в это время сэр Муррей вывел его из затруднительного положения.

Несмотря на успех, увенчавший поиски, приходилось думать о том, как бы выбраться из потока углекислоты, препятствовавшего усталым путешественникам расположиться на отдых.

Определив направление тяги, решили идти против течения, так как надеялись таким образом вскоре пройти место, из которого источался газ. Сообразуясь с этим направлением, приходилось также двигаться по течению реки, что совпадало с намерением путешественников спускаться вглубь, пока будет возможно, так как, конечно, русло реки представляло собою уклон.

Пройдя около версты по течению, сэр Муррей обратил внимание своих спутников на резкую перемену, происшедшую в строении пластов: вместо базальта и гранита стены и пол туннеля представляли собой сплошную массу каменного угля.

- Удивительно! - воскликнул сэр Муррей. - Я ни за что не поверил бы, что на глубине восемнадцати лье, на которой мы теперь находимся, могут залегать каменноугольные пласты! Это непонятное явление для геолога!

Действительно, как мог очутиться лес на такой глубине? Оставалось только предположить, что в силу каких-либо процессов произошло перемещение пластов.