Евгений Ленский - Рай-на-задворках (Дорога)

Станислав проводил взглядом последнюю тележку и приготовился дать команду на излучатель, но в наушники ударил крик — у штабеля столов и кресел медленно падала фигура в скафандре. Комарову бросился в глаза даже не человек, а выпадающий из его руки серый кубик. Станислав кубарем скатился с машины и побежал на площадь. На полпути его догнала ослепительная вспышка. Оператор самостоятельно дал залп. Гигантский смерч света вспыхнул на месте здания, резко высветил лежавшего, застывших вокруг и откатившийся кубик.

Зеленый шеврон на левой стороне скафандра упавшего светился — жив. Пока Станислав радовался, пострадавшего уже понесли. По дороге кто-то задел ногой валяющийся серый кубик и ничего не произошло. Тем не менее все кубики манипуляторами перенесли в отдельный транспортник. Один из врачей, сопровождавших группу, тихо развернул вездеход с кубиками, и они унеслись к «Алене». После пережитого страха Комаров заспешил: планета, наконец, показала когти.

Универсальная машина издали походила на гибрид слона и жирафа. Она закинула назад длинную решетчатую ферму, из прямоугольной башни показалась кишка гидравлической лопаты. Изгибаясь, она быстро гребла оплавленную землю и резко дергалась, отбрасывая ее. Через двадцать минут в глубоком котловане заблестело дно — покрытие туннеля. Машина еще потопталась вокруг, расширяя площадку, и втянута гидравлику. Дрогнула земля — короткими ударами лазера машина пробивала отверстия в перекрытии по периметру котлована. Пробив последнее, она затихла. В одно из отверстий спустили световод: под этим местом не было ни Сержа, ни каких-либо предметов. Бур снова вытянул гидравлическую лапу и нанес удар по перекрытию. Свод обломился и кусок, площадью метров в десять, рухнул внутрь. К отверстию ринулись все. Станиславу пришлось прикрикнуть. Наконец первая поисковая группа скрылась в проходе, операторы разошлись по своим местам, остальные расселись вокруг котлована. Станислав снова взгромоздился на купол машины, хотя понимал, что скорее получит информацию по связи, чем что-либо увидит. Он не сводил глаз с котлована и потому не сразу заметил одиноко идущую через площадь фигуру в скафандре особой защиты. А заметив — не узнал. Его только возмутило, что кто-то прогуливается. Комаров уже собирался рявкнуть на подходящего, но тот опередил: — Привет, координатор. Вы не меня случайно ищете?

Главный Ведущий кон Ропур никак не мог заснуть. Сегодняшний день выдался тяжелым. С утра ему пришлось лететь в Реанду на открытие памятника Фиеру. Не там, ох, не там они его поставили! Если бы не конна Мина, он бы никогда не разрешил установку памятника на месте проклятого входа. Такие уж времена, что Грассой правят не Ведущие, а конна Мина, «Шагнувшая первой», чуть ли прямой потомок Болла. Да и ее власть только днем. А по ночам — неофиты Амана. Как все-таки несправедливо! Ведущий Мук, сын Болла, первым разглядевший возвращенный Дар, сошел с Дороги, так и не оставив себя-второго, а этот дряхлый старик, Аман, еще сидит где-то под Реандой и властвует. Впрочем, слава Уру. Было бы хуже, возглавь неофитов Морт. Этот не ограничился бы ночными бродягами. Радостно ли Уру видеть планету расколотой на дневных и ночных грассиан? О Боллпровозвестник, что тебя ждет, Грасса? Нет, сегодня кону Ропуру уже не заснуть.

Он нажал кнопку и заказал двойную орру. Змей с ним, с Аманом и его слепцами. Есть вещи поважнее. Когда-то, на заре Свершения, Мук привез во Дворец группу ученых и с тех пор никто из Ведущих, кроме Главного, не переступал порога отведенных им помещений. Когда Совет единогласно избрал его, Ропура, новым Главным, первым шагом было объявление Мука сыном Болла, а потом он пошел к этим ученым. Вечная Дорога, все Ропур мог предположить, только не это! Есть же святые запреты. Веками сохранялась неприкосновенность жизни, а эти выдумывали смерть! Ропур слушал объяснения, и у него подкашивались ноги. Если бы не вера в Мука! И все же Ропур запретил создание способного принести смерть, распустил конов-ученых и почувствовал облегчение. Только одно из придуманного ими он приказал оставить. Вот этот серый кубик. К счастью, он не предназначен обрывать жизнь, он дает только сон. Так убеждал себя Ропур, хотя знал, что из этого сна человек не выйдет без другого кубика — белого — и постепенно умрет от истощения. Вот он, чуть поблескивает на столике в изголовье, но все же это не орудие убийства! Долгие годы, до гибели Фиера, Ропур собирался выкинуть и кубик и самую память о нем. Какой страшный миг пережила Грасса!

Все произошло в Реанде, напротив Храма. Фиера узнавали, где бы он ни появился, и всегда сбегалась толпа. Ведущий Мук, опасаясь, что неофиты могут его оскорбить, запрещал ему это, но Фиер и простым ученым не любил подчиняться, а уж теперь! Он снова и снова разъяснял грассианам сущность Дара. А зачем он стал спиной ко входу в подземелье?

Жители Реанды особенно восторженно встречали кона Фиера. Может быть, потому, что Город слыл центром Учения? Кон Ропур в тот раз сопровождал Фиера и видел все. Колонна неофитов вошла в толпу, как нож в созревшую мякоть орры. Плотно сомкнувшись плечами, тесно прижавшись, задние к передним, они шли как одно огромное неторопливое тело. Тело кого? Уж не Змея ли? И толпа расступалась, пропуская их. Но Фиер не захотел уступить. Верил ли он, что сила его правды способна превозмочь слепой фанатизм? Ему, кону Ропуру, и в голову не пришло мешать колонне. По негласному договору Мука с Аманом, власти не препятствовали неофитам, ведь они просто шли, и все…

Фиер вытянул руки:

— Стойте! Во имя Дороги, стойте!

И тогда из первой шеренги выскочил тот — вертлявый, маленький, сгорбленный. Кону Ропуру долго снилось его лицо с выкаченными глазами и разинутым в крике ртом:

— Нам ли бояться рождения Змея?

— Посохом Болла исчадие Рука! — четко откликнулись неофиты.

— Ляжем на скалы, над пропастью ляжем!

— Будет Дорога, где нету дорог! — ответила колонна, качнувшись вперед.

Ее громовой голос заглушили слова Фиера, и Ропур видел, как Фиер пятился ко входу и кричал, вскидывая руки. Еще он видел, как, сделав очередной шаг назад, Фиер сорвался и покатился вниз по лестнице, странно и неестественно размахивая руками и ногами, ударяясь ими и головой о крутые ступеньки. Внизу Фиер замер, невероятно вывернутый, поломанный, как выброшенная кукла. Колонна спустилась по лестнице, неразборчиво и грозно гудя «Песнь неофита».

Когда Ропур сообщил эту страшную новость Муку, у главного Ведущего был очередной приступ. В такие минуты кон Мук словно уходил с Дороги. Он неподвижно смотрел вперед, не реагируя ни на что. Но когда приступ проходил, оказывалось, что он все слышал и с прежней энергией принимался за дело.