Михаил Бобров - Перекрестки над «Т» [СИ]

Как там в сказках?

Ты сперва с моим младшим братом справься!

А кто младший брат у моей старшей сестры?

И тогда уже раздается звонок у меня: «Синдзи!»

— … Эй, Синдзи! Ты чего, снова задумался?

— Да, Мисато. Вы же и подкинули… Ю-сан, вопрос можно?

— Конечно. Звони, если что, у сестры мой номер есть.

— Вы… Ну, Туман… Так и не вспомнили, кто вы тут и зачем? Ведь сколько уже времени прошло.

— Увы. Учитывая, как мы тут появились, мы точно должны были завоевать Землю. А корабли мы потому, что у вас три четверти планеты как раз вода. Вот, мы как десантник с амнезией. С неба об землю — в бой! Ближнюю задачу выполнили, моря завоевали, морскую торговлю пресекли, экономику вам подкосили… А подмога не пришла, подкрепленье не прислали. Люди сплюнули выбитые зубы, утерлись, собрали силы в кулак — и напинали нам в обратный зад. А как оно задумывалось, кто теперь знает?

— Ю-сан, так вы все же из космоса?

— Не помню, — русалка совсем по-человечески рассеяно улыбается, — Но с точки зрения космоса, вся Земля — это такое устройство. Светишь на него светом определенного спектра, интенсивности — а оно вырабатывает космические корабли… Синдзи, вот и ваши попутчики подошли… Желаю удачи!

А пассажиры у нас та самая барышня-волан и ее кавалер-идальго. Для внедрения в пеструю компанию «Лагуны» они так вырядились, что ли? И как теперь с ними говорить?

— Икари-сан, вы помните меня? Мана Киришима, у меня была стажировка во «Втором А» классе.

Ага. Помню. И рапорт свой помню. Точно — конспирация не про тебя.

— Икари-сан, не нужно так вздрагивать, — сочувственно вздыхает идальго, — Наверное, у половины девушек планеты вашими фотками стены заклеены. Вас, наверное, любая узнает.

Вот это я дебил! Ну да, я весь такой незаметный пилот одной из трех на всю планету EVA, в компании Рей, Рицко, Мисато — да наша контора стараниями Асакуры даже в бразильской сельве прогремела! Ну кто же меня узнает, ведь не влюбленная же девчонка?

— …Икари-сан, мы благодарны вашей организации за доставку в Токио.

Спрашивать, откуда они в «Лагуне», не хочется: мало ли какие неприятные воспоминания это вызовет. Но ясность Киришима вносит быстро, решительно:

— Пираты из «Лагуны» нас подвезли. От полигона. Там пришлось маскироваться под зрителей, отсюда и все парадные одежды. Переодеться на катере было не во что, только камуфляж нечеловеческих размеров… А потом подумали: ну и пусть будет морской круиз в костюмах. На фоне той же Реви или там Датча мы вполне нормально выглядим.

— И признайся, тебе нравилось отражение под бортом, — добавляет парень, — Я Мусаши Ли Стратсберг, и мы вообще-то курсанты бронетанковой академии в Нага.

— Не разведчики? — вырывается у меня облегченное.

Зеленоглазый Ли Стратсберг приглаживает непослушные черные вихры:

— Твой рапорт капитан всем зачитывал. После этого ни о какой разведке речи не шло.

— Извините, Мана! Мне как-то не очень хотелось, чтобы вы рисковали в спецоперациях.

— Ничего, — отвечает веселым голосом Киришима, — Мы вот в танковых войсках ехали полигон стеречь, а оказались здесь. Куда там разведке!

— Вижу, познакомились. Синдзи, Мана, Ли — занимайте уже места, наш гидроплан скоро взлетает, — Кацураги последний раз обнимается с Реви. Та подмигивает Киришиме правым глазом, а Ли Стратсбергу тут же — левым, и бежит на пирс, в грохот моторов низкого, стремительного торпедного катера.

Мисато тянет нас за рукава к резиновой лодочке, на корме которой почти неслышно урчит маленький подвесной двухтактник. Прибываем к гидроплану; Мусаши подает руку барышне — отчасти продолжая игру, заданную костюмами — отчасти… Э, да он же светится от счастья!

Кацураги тоже это замечает, тихонько пихает в бок, шепчет:

— Синдзи, женись! Не все косяки можно спихнуть на руководство.

С этими словами мы влезаем в салон. Хвост заняла Рей с русалками, следующие ряды — Рицко Акаги с несколькими сотрудниками научного. Большая часть ее подчиненных свернет лагерь и через несколько дней прибудет на контейнеровозе. Потом попутчики — чувствую, Мисато их всю дорогу будет подкалывать на предмет: «Счастья молодым». Нам с командиром остались два места сразу за креслами пилота и штурмана; как только пристегиваемся, авиатор двигает гидроплан в открытый океан, уверенно берет штурвал на себя — и амфибия взлетает быстро, решительно.

За взлетом гидроплана с палубы катера наблюдают здоровяк Датч и аккуратист Рок. Датч с непонятной интонацией бормочет:

— Если ты герой, то вперед… EVA в бой, и в справку печать, — гладит по волосам обеих аватар, — А вот если ты корабельный кот — так об этом лучше молчать. Особенно в нашем бизнесе… Не грусти, Шарн. Юлия пришлет вам новые формы уже послезавтра, прошлая жизнь прошла, кончилось твое невезение… Вы как насчет условий? Уточняю: вам нужно есть? Спать? Движки у нас, конечно, не «ОллРайт», но в каюте на лавке вполне можно заснуть…

Заснуть удается довольно скоро. Благо, командир тоже утомилась обилием впечатлений, и не тормошит меня, и не пристает с шутками-подначками к остальным в самолете. Мы возвращаемся к обычной… Ох, да! К обычной — всего-то одна инопланетная хрень в месяц — жизни. К прежним знакомым.

…В полном облачении католического прелата высокого ранга, в золоте, пурпуре, жемчуге, Козо Фуюцки мерно размахивает кадилом и возглашает дьяконским басом: «От стрелы мадьяра, ярости нормана, неправого судейства Тумана — libera nos domini»!

…Мисато в любимой красной куртке поверх длинного платья знатной дамы размашисто пишет на стене ратуши: «Жаждешь справедливости — иди в Туман!»

…Ли Стратсберг поддергивает толедскую шпагу, чеканит: «Люди бывают трех родов: живые, мертвые — а также те, кто в Тумане!», и Мана смотрит на него влюбленными черными глазками.

…Конго с веером, в шикарном платье придворной дамы короля Испанского — стоит на носу четырехпалубного трехмачтового линейного парусника первого ранга, плывущего сквозь океан!