Сергей Васильев - Туда, где ждут тебя... [СИ]

Ну, она хоть что-то видела. И даже трогала. А чем я хуже? Кстати, так и не понял, для чего они в такую даль на снегоходе перлись, когда испытания, судя по всему, где угодно проводить можно было. «Это потому, — Яся отвечает, — раньше одна концепция дома была. А для Хрона она несостоятельной оказалась. Так что поменяли концепцию и всё нормально». Ничего себе — «нормально»! Ехать за двести километров, ломать снегоход, топать пешком, чтобы потом заявить, что по новой концепции где угодно строить можно. Этот Сергей, часом, не идиот?

«На идиота, — Яся отвечает, — можешь в зеркале полюбоваться. А чтоб о Сергее Викторовиче больше таких слов не говорил. А то развод и тумбочка меж кроватями». Поругались, стало быть. На пустом месте. Ну, помирились-то быстро, есть такой действенный способ. Но это из серии личной жизни, так что не буду.

В общем, Яся, когда остыла, так прямо и говорит: «Хочешь узнать больше, сам и спрашивай. У автора. Он тебя запомнил». Вот, придется на поклон к этому непризнанному гению идти, в ножки кланяться. А что делать — пойду.

Надо за отпуск отрабатывать, надо.

Зашел.

Как вести себя — невдомек, потому как вроде начальник, но из другой совсем структуры. Уровень мне его непонятен. Если он двадцатью человеками управляет, то это вроде как начальник нашего отдела. Только у них вся фирма по численности, как наше мелкое районное подразделение. Всё никак совместить не получается. То ли я ему предписанные дифирамбы петь должен, примерно, как директору моему, то ли можно так снисходительно по плечу его похлопать и вообще чуть ли не водку с ним распивать уже на первой встрече — за знакомство.

Ну, я намек кинул на счет выпивки, так он меня огорошил. Дескать, совсем не пьет. Не нужно ему, видите ли. Вот как с ним разговаривать теперь? Не будешь же прямо с порога бухать: «А не сообщите ли вы мне, как вы эти дома строите? Секретами не поделитесь?»

Я чего говорил, что умный? Иногда да, получается. Решил о Ярославе поговорить. По легенде-то к ней приехал. Ну, он мне комплиментов про нее и рассыпал. И что такая она, и что разэтакая. Что лучшего специалиста, чем она, еще поискать надо. Я чуть было не спросил — какова она в постели, да вовремя язык прикусил: а вдруг, как ответит. Нехорошо выйдет, я ж его сразу пристукну. Решил не рисковать.

Ну, вижу, оттаял он. Можно и по делу кой-чего спросить. Про дома. Как он их оформлять будет, да какие договоренности.

Сергей прямо удивился: «А что дома? Не везти же их с собой. Они ни в один транспортник не влезут. Да и смысл? Легче новые построить, чем тут фундаменты выкорчевывать с непонятно какой глубины». Так и сказал. Дескать, передает построенное в дар местным жителям. Они, конечно, рады-радешеньки — задарма получить жилые строения, прекрасно существующие и без всякой инфраструктуры. Автономно, так сказать.

Я в этом ключе высказался, а Сергей смеется: «У меня таких домов целый чемодан. Даже не домов, а заготовок к ним, потому как сам дом — у меня в голове». Вот тут я чего-то не понял. Но чую — на эту тему ему несподручно говорить: самые секреты начались. Ну, я ж понимаю: если давить, никаких секретов не узнаешь. Надо постепенно. Там одно слово, тут — другое, а здесь — третье. Увел разговор в сторону — о местной жизни на Хроне. Сам-то про нее ни сном, ни духом, а они с Ясей, почитай, месяц тут обретаются. Вот, например, что это за шкура такая у него на стене висит? Ее, как, все тут достать могут, или по знакомству только? Нам бы с женой она совсем не помешала для личного счастья.

Сергей объясняет, что это подарок местного охотника одного, который, кстати, их и подвез до станции. И что стоит она черт знает сколько, я таких цифр и представить не могу. Нет, цифры-то могу, а вот числа — нет. Так что мне не светит. «А Ясе? — спрашиваю. — Чего ей не дали?» А она, дескать, всё проспала. И опять смеется. Веселый, понимаешь. Ну, прям, как местные эти, когда искать Ясю советовали по спутниковым снимкам. Заразно это у них, что ли?

Да, действительно делать больше нечего, на этом Хроне, — побыстрее бы в отпуск смотаться. Но ту информацию про заготовки я переслал, кому надо. Пусть сами разбираются. Чай, поумнее некоторых. Которые в чужие разговоры встревают.

Письмо ответное получил и как-то в неясности остался: радуются они моим достижениям или наоборот, недовольны. Уж больно обтекаемые у них словеса. Только фраза в конце одна и прямая, про то, чтоб уничтожить сразу по прочтению. Ну и еще, чтоб прямо с Хрона я на Грейптадор летел с женой в отпуск. И так, чтобы Сергей был не в курсе — куда мы летим. Это они, конечно, весело придумали, приколисты. Сколько ж пересадок делать придется, чтобы в одном космолете не столкнуться? Одна надежда, что маршрут нам всем троим знающие люди разрабатывали. Они промахи редко допускают. Так что с Сергеем нам с Ясей лететь только до пересадочной станции. А там уж без него — вкруголя.

Это радует. А то лицо его уже видеть не могу. Спасибо компании.

Здравствуй!

Я уже понял. Ты не читаешь моих писем, сразу нажимая на кнопку уничтожения. А, может, и не получаешь их. Иначе не осталась бы равнодушной к моим словам. Или я ошибаюсь? Ты всё прочитываешь, а потом с наслаждением рвешь в клочки досаждающие строки? Не знаю.

Я всё равно буду писать. Мне — нужно.

Один голос твердит мне в ухо: «Забудь ее, забудь и тебе станет спокойно и легко. Не сразу, но обязательно станет». Другой возражает: «Помни о ней. Это единственное стоящее, что было у тебя. Пусть тебе больно — но это настоящая боль. Живи с ней. Пока она есть — ты живой». Кто прав? Кого слушать?

Пока что второй сильнее. Не хочу тебя забывать. Да и, наверно, не могу. Кажется, забуду — и что-то уйдет. Чего-то я лишусь. Самого важного. Я перестану быть собой. Тем, прежним. Беззаботным, веселым, готовым ради тебя свернуть горы. Останется слабый, больной на голову, вечно хмурый и занудный чувак. Это есть во мне, и оно постоянно прорывается. Даже сейчас, когда пишу эти строки. Тебе пишу. Если заметишь, что я ною и жалуюсь на судьбу — не обращай внимания. Скользни взглядом, прикрой глаза. Ты, конечно, скажешь: «Так не ной!»

Не могу, Марина. Не могу. Я надеюсь, это не будет долго продолжаться, и я вырвусь из этого изматывающего состояния, оглянусь по сторонам, пойму, что жизнь не окончена… Вот я пишу и не понимаю тех слов, что написал. Они пока не для меня. Сколько пройдет времени до того, как?.. Не знаю. Не получается думать об этом. Вечность? Десять лет? Год? На какой день я забуду тебя, и твое имя не будет дергать меня за крючок, прицепленный к сердцу?

Марина…

О, да! Я сам дергаю его. Сам. Некого винить.

Хотя… Компания тоже приложила к этому руку. Конечно, никто из руководства и не подозревает, какую услугу они мне оказали.