Виктор Колупаев - Билет в детство. Рассказы

Мой товарищ жил в двухкомнатной квартире. Его жена только что пришла с работы и сразу же начала жарить картошку. Трое ребятишек, от шести до девяти лет, затеяли с нами возню.

Мы распили бутылку вина и часов в одиннадцать ушли. Я проводил Катю до общежития и даже зашел в коридор. Мы проговорили еще с час, но я уже не приглашал ее в экспедицию. Я и сам бы с радостью согласился продавать вместе с ней газеты.

Мне всегда все хотелось узнать до конца, и я спросил Катю:

- Ну, а все же какой смысл в этих завтрашних газетах?

- Я-то знаю, - ответила она.

- Но ты все равно ничего не можешь сделать!

- Как знать, - ответила она мне загадочно. - Завтрашние газеты приходят разные. Не во всем, конечно. В мелочах. Погода чуть теплее или холоднее. Чья-нибудь болезнь или выздоровление, чья-нибудь радость или грусть. Газеты приходят немного разные, а я выбираю какую-нибудь одну. И уж это и есть настоящая газета.

Она резко наклонила мою голову, поцеловала в губы и убежала, крикнув:

- Завтра в девять!

А я остался стоять, растерянный и счастливый.

Утром я встал часов в семь. Сосед по комнате еще спал, его храп разносился, наверное, по всей вселенной. Он не давал мне спать всю ночь, и выслушивать его рулады у меня не было больше сил. Я оделся и пошел в буфет съесть горячую сардельку. Потом вернулся в комнату, взял портфель, пальто и спустился в фойе. Там я просидел, наверное, с час. Я должен был зайти к Кате в киоск в девять часов, а было еще только восемь.

В полдевятого я не выдержал и ринулся в морозное утро. Было ничуть не теплее вчерашнего, и, наученный горьким опытом, я теперь передвигался по улицам только бегом.

Газетный киоск, как и вчера, блестел, словно усыпанный алмазами. Я постучал в окошечко и вместо приветствия крикнул:

- Катя-Катюша, я замерзаю!

Она не ответила, скомканная газета зашуршала внутри киоска, я дернул дверь и ввалился внутрь.

Катя сидела, повернувшись ко мне всем корпусом и прижимая к груди кипу пахнущих типографской краской газет.

- Я вовремя? Не опоздал?

- Не знаю, может быть, - сказала она еле слышно.

Это меня несколько удивило и озадачило. Она была чем-то расстроена и словно не хотела со мной разговаривать. Я спросил:

- Что-нибудь случилось?

- Случилось, - сказала она. - Мне нужно уйти.

Я ничего не понимал.

- Прости меня, Дмитрий. В десять часов загорелся… загорится детдом на улице Вершинина. Я должна предупредить.

Я мельком взглянул на часы. Времени было еще больше часа. А до улицы Вершинина, где расположен детдом, я знал, было минут десять ходу.

- Здесь есть где-нибудь поблизости телефон? Надо просто позвонить им.

- Телефон есть в институте радиоэлектроники. Но по телефону могут не поверить. Надо идти.

- Мы успеем еще, - сказал я. - Давно ты это прочла?

- Только что, когда ты стукнул в окошечко.

- Бежим, - сказал я.

- Не ходи со мной. Я должна одна.

- Ерунда. Подробности известны?

- Известны, - ответила она, но как-то через силу, словно не хотела отвечать, словно говорила неправду.

- Дети все невредимы?

- Все…

Я выскочил из киоска, за мной вышла Катя, закрыла киоск на замок и сунула ключ мне прямо в карман. Я был немного взвинчен и не так остро чувствовал мороз, как пять минут назад.

Она схватила меня за руку, и мы побежали.

Возле кинотеатра «Октябрь» мы срезали угол и очутились на улице Вершинина, прямо напротив детского дома. Здание было новое, двухэтажное, кирпичное, в окнах горел свет, и ничто не предвещало близкого пожара. Мне даже вдруг показалось, что Катя подшутила надо мной, что она зачем-то проверяла меня. Но она так решительно дернула калитку небольшого, не выше метра, заборчика, что у меня пропали всякие сомнения. Калитка тотчас же со скрипом отворилась, но возле парадного нам не повезло. Или звонок не работал, или его никто не слышал. И только когда мы догадались обежать дом, то сообразили, что парадное наверняка завалено всяким хламом и входить нужно с черного хода.

Дверь была открыта, а свет - конечно, в целях экономии - выключен. Натыкаясь друг на друга и на ступени, мы добрались до коридора. В нем было светло. Напротив можно было угадать парадную дверь, заваленную почти доверху грудой самых разнообразных предметов. Слева располагалась кухня. Оттуда тянуло приятными запахами. Рядом была комната, что-то вроде столовой, и там уже сидели ребятишки. Две воспитательницы с подносами ходили вокруг столов. Напротив была спальная комната. Что находилось на втором этаже, я, конечно, не знал.

Катя сразу же направилась к двери столовой и поманила женщин рукой:

- Можно вас на минутку?

Воспитательницы взглянули на нее удивленно, и одна из них, поставив поднос на тумбочку, подошла к дверям.

- Не спрашивайте, откуда я это узнала, - начала Катя. - Я не смогу объяснить этого толково… Около десяти часов в этом здании возникнет пожар.

- Ой, - схватилась за грудь женщина.

- Надо одеть детей и договориться с соседними домами, чтобы их приняли.

- Ой, - повторила женщина и позвала вторую: - Мария Павловна!

Дети с интересом поглядывали на нас и уже начинали шуметь и шалить.

- Мария Павловна, пожар у нас, - запричитала женщина.

- Что случилось? - строго спросила Мария Павловна. - Вы кто такие?

- Я продаю газеты, он - инженер. В десять часов у вас будет пожар. Детей надо выводить.

- В такой-то мороз выводить? - снова строго сказала Мария Павловна.

- Так ведь пожар, - прошептала первая воспитательница.

- Действовать надо, - решился вступить в разговор и я. - У вас тут есть телефон?

- Есть, - ответила Мария Павловна и показала рукой. Телефон оказался за моей спиной.

- Он позвонит в пожарную, а вы одевайте детей. - Катя говорила спокойно и негромко. Она старалась говорить убедительно, чтобы ей поверили.

Первая воспитательница, испуганно ойкая, убежала на второй этаж. Из кухни вышла повариха и присоединилась к нам. С улицы пришел дворник, закутанный шарфом до самых глаз, и стукнул об пол деревянной лопатой, которой сегодня на улице делать было совершенно нечего. Я набрал номер и, когда на другом конце провода ответили, сказал в трубку:

- Нужно пожарную машину к детдому на улице Вершинина.

- Давно горит? - деловито осведомился мужской голос, а невидимому для меня собеседнику крикнул: - Седьмую на выезд! Что горит-то? - Это уже относилось ко мне.

- Пока ничего, но в десять часов загорится.

- Снова шутники, - недовольно сказал голос, и трубку повесили.

Я набрал номер второй раз, но разговор кончился так же безуспешно. Мне не верили.

Со второго этажа спустились три женщины. Одна из них была заведующая детским домом.

- Противопожарная безопасность у нас в порядке, - сказала она нам. - Вы с проверкой?