Вася Неторопливый - Экспресс отправляется в полдень

Девушка подошла к одному из столов и уселась на стул. И тут же включился экран. Девушка подскочила как ужаленная:

- Что это он?

- Заработал. Чего еще могло произойти.

По экрану неторопливо ползли буквы:

"Анализ телеметрии завершен. Результаты переданы в хранилище. Повторить?"

Ньют подошел к столу. Столешница тоже оказалась экраном. На нем отображались кнопки, стрелки и просто какие-то кружки. Символы на всем этом были непонятными.

- Чертовщина какая-то...

Ньют прикинул, что раз кресло управления там, наверху, то тут им ничего не грозит. Под испуганными взглядами Дева и Вики, он похлопал ладонью по столу.

- Ньют! Не надо, Ньют!

Девушка обняла его за плечи. Поздно. Возникла красная надпись: "Ошибка управления. Раскрытие антенны в доке заблокировано". Затем эта надпись исчезла, и экран покрылся символами и надписями на загадочном языке. Сверху теперь было написано: "Анализ телеметрии блока Каппа. Наблюдение и тестирование". Дальше пошла череда цифр. Видимо, это и появились пресловутые результаты. Цифры на экране менялись, надписи на странном языке тоже. Появились цветные линии, столбики, круги... Все они жили какой-то странной жизнью.

Люди уселись на диван и завороженно смотрели на эту сюрреалистическую пляску. Ньют подался вперед, азартно всматриваясь в незнакомые символы. Вика прижалась к машинисту, вцепившись в его предплечье двумя руками. Дев поминутно тряс усами, словно не соглашался с диаграммами и цифрами. Никто и не подумал о том, чтобы уйти. Эти данные почему-то внушали трепет. Было как-то очень почетно находиться перед этим свидетельством величия своих предков, через века рассказывающих невежественным потомкам о своих делах. Только вот понять ничего невозможно.

Через час экран выключился. Тотчас Ньют вдруг осознал, как у него затекла спина. Дев кашлянул и спросил:

- Как думаете, а что такое это за антенна?

- Наверное, что-то такое для наблюдения, - Ньют пожал плечами. - Откуда ж мне знать?

- А ведь и там, наверху, что-то для наблюдения есть, только не работает, - Вика взглянула на экран, а потом на Ньюта. - И тут наблюдение. Причем, за Стеной.

Внезапно экран ожил. На нем появилось изображение машины, стоящей на лишенной растительности красноватой каменистой поверхности. Только теперь вместо купола на агрегате красовалась почти плоская чаша со сходящимися от краев над центром балками. Непонятная емкость была чуть завалена набок. Она была велика даже по сравнению с машиной. Но при этом выглядела ажурной, почти невесомой. Потом все изображение заполнило что-то белое, подвижное, в складках. Оно удалялось, теряя детали и обретая форму. Через несколько мгновений стало понятно, что это идет человек. Он был в белой одежде и капюшоне. На грунте оставались четкие рубчатые следы его сапог. Блики играли на стекле, где должно было быть лицо. Ньюту сразу вспомнился костюм для работы с котлами у амазонок.

Между тем, человек встал, заслоняя собой машину, и махнул рукой, словно приветствовал кого-то. И вдруг в помещении раздался надтреснутый старческий голос. Он доносился со словно отовсюду:

- Связи с Землей по прежнему нет. Сегодня я загоню "Божью коровку" в док и заблокирую ворота. Я, Кирилл Тимофеевич Коренев, инженер-колонист второго класса проекта "Гавань", закончил наладку системы последнего блока порта. Завтра проведу полный тест системы. На сегодня все. Еду домой. Домой... - голос старика дрогнул. - В поселок, где уже больше никого нет. Как хочется на Землю! Каждую ночь смотрю на нее в обсерватории и плачу. Я очень устал. Вам, кто увидит этот ролик: не судите меня строго за стариковское брюзжание в отчете. А впрочем... Мне кажется, он никому теперь не нужен. До завтра!

Человек приблизился и заслонил вид. Стали видны складки костюма, затем изображение пропало. Появилась строка: "Запись произведена..." и шел набор цифр, разделенных точками. А в конце было время. Такое, как показывали часы на станции.

- Двадцать три сорок три... - шепотом проговорила Вика и вздохнула. - Теперь я, кажется, знаю, кто в поезде.

- Ты права, девочка. Это он. И внизу время записи. И дата.

- Вряд ли, - вмешался Дев. - Дата пишется по-другому. Тут бы было написано, ну, как-то, сто тридцатый день восемнадцатой тысячи, например.

- А если раньше писали так? Ведь это отчет. Могли и точно указывать. Тогда все сходится. Самое начало: две тысячи сто двадцать пятый день.

Ньют прикидывал что-то, глядя на надпись, потом кивнул головой:

- Похоже, вообще-то. А остальное?

- Кто их разберет теперь? Первые много всего оставили.

- Пошли лучше перекусим, и на улицу. Все лучше, чем торчать тут.

День клонился к вечеру. Люди брели между огромными стволами. Древние исполины словно с усмешкой наблюдали за ними. Ньют обнял Вику, Дев прошел вперед. Кроны чуть слышно шумели о чем-то, словно разговаривали.

- Надо его похоронить.

- Кого?

- Кирилла. Надо его похоронить здесь, в обсерватории. Тут он был ближе всего к своей Земле. И голос его... Мы отнесем его в "Божью коровку"! Смешное название, правда?

- Да, хорошая идея! Идем к поезду, - кивнул Ньют. - Дев! Надо будет похоронить парня!

Открыв дверь, они в нерешительности остановились. Скелет упал на пол и рассыпался. Пришлось собрать все в куртку. Это был не гроб, но ничего лучшего все равно не нашлось. Из куртки выпала карточка. Вика подобрала белый прямоугольник и пошла за мужчинами.

Нести было не тяжело: мог справиться и кто-то один. Но так было пристойнее: вроде как похоронная процессия. На улице почти совсем стемнело, когда останки внесли в машину.

- Давайте оставим его здесь.

Дев и Ньют бережно опустили кости в кресло управления и прикрыли курткой. Коротко поклонившись, мужчины встали по бокам и подняли арбалеты, как повелось на траурной церемонии. У Вики текли слезы. Постояв минуту, Дев и Ньют убрали оружие.

- Пойдемте.

Когда они вышли из лифта, девушка приложила карточку к кружочку. Дверь закрылась. Вика всхлипнула и Ньют обнял ее.

- Все. Он теперь на Земле. Пойдем в обсерваторию, посмотрим на нее.

- Так не работает же.

- Светло было. Он же... - Ньют сглотнул неожиданно возникший комок, вспомнив Кирилла. - Он же как раз ночь смотрел. Пойдем, попробуем.

Когда они поднялись, Ньют указал на кресла:

- Садитесь! Тут ничего страшного. Просто темно и надписи появляются. Эта штука никуда не поедет. На всякий случай, ничего не трогайте.

Дев и Вика уселись в кресла, столики послушно закрылись. Ньют уселся последним и нажал на вновь появившейся панельке верхнюю кнопку. На фоне темноты появилась табличка с надписями на том самом непонятном языке, что уже не раз попадался в разных древних агрегатах. Справа от слов появились цифры и непонятные значки. Впрочем, значок температуры был знаком. Вот почему дальше шли цифры с разным количеством черточек справа вверху, было непонятно. А потом... Ньют вдруг увидел, что перед ним раскрывается бездна. Ощущение такое, что висишь над шахтой вверх ногами. Словно вплываешь в бесконечную тьму, утыканную тысячами махоньких лампочек. Миг, и вот уже вокруг совсем ничего нет, кроме них. Затем огоньки поползли. Руки и ноги стали ватными, голова закружилась, тошнило. Путались мысли. По спине потекли струйки пота, дышать стало тяжело. Что-то непонятное появилось с краю. Через несколько секунд перед Ньютом висел голубой пухлый серп, будто нарисованный на темно-сером диске. По поверхности серпа тут и там были разбросаны белые пятна. Ньют закрыл глаза. Но это почти не помогало. Он чувствовал, что тонет в этой бесконечной глубине. Ньют снова приподнял веки. Стало совсем худо. Серп затуманился и начал опрокидываться, огоньки кружились. Крик Вики привел Ньюта в чувство. Он почти наугад ткнул в кнопку выхода и выпал на пол. Пошатываясь, ринулся к девушке и вытащил ее. Дев выбрался сам и теперь стоял на четвереньках, издавая противные звуки над неаппетитной лужей. Ньют сглотнул вставший в горле ком, поспешно отвернулся и начал приводить в чувство девушку; когда смочил ей виски водой из фляги, бледность стала проходить, а веки затрепетали. Вика открыла глаза.