Пирс Энтони - Вар Палка

Храм представлял собой монументальное здание с высокими стенами и частоколом из толстых колонн вокруг. У входа в храм стояла охрана с ружьями. Вар, ослабевший после болезни настолько, что даже короткая прогулка утомила его, и безоружный, почувствовал себя неуютно.

Внутри храм наводняли одетые в хламиды жрецы, и было много вычурной мебели. Человек, сопровождающий Вара, обратился к одному из жрецов, тот провел их к другому жрецу, где тоже пришлось объясниться, а оттуда Вара препроводили в комнату, разделенную на две половины рядом толстых металлических стержней, отстоящих друг от друга не более чем на четыре дюйма.

В другой половине комнаты появилась Соли. Увидев Вара, она бросилась к решетке, протянула сквозь нее руку и схватила Вара за руку.

— Ты жив и здоров! — воскликнула она, и голос ее сорвался.

— Да.

Вар не мог понять, что происходит. Почему Соли там, а он здесь? Что с ней творится? Она выглядела неплохо, но что-то настораживало его в том, как она держала себя.

— Почему ты там, за решеткой?

— Я живу в храме.

Соли на минуту замолчала, потупив глаза, потом снова взглянула на Вара.

— Я согласилась кое-что сделать, поэтому я должна здесь оставаться. Мы видим друг друга в последний раз, Вар.

Слова Соли облегчения Вару не принесли. Он не знал, как ему выразить свой протест, что ему нужно сейчас сказать, чтобы заставить девочку открыть правду. Кроме того, рядом с ним по-прежнему находился этот человек, и говорить в его присутствии Вар не мог. Но по скованному, полному тщательно сдерживаемому отчаянию поведению Соли Вар понял, что пока он лежал без памяти и больной, произошло что-то ужасное и что Соли теперь действительно уверена, что они никогда не увидятся вновь.

И что она совсем не хочет, чтобы Вар знал причину этого.

Ее забрали у него с такой же легкостью, как это произошло с Повелителем, — и тоже с помощью посредства третьих лиц.

— Прощай, Вар.

В ответ Вар не сказал Соли ничего. Он просто сжал ее руку, повернулся и пошел прочь, понимая, что в данный момент возможности для эффектного противодействия нет. Ему нужно было разобраться во всем.

Пока они шли обратно, Вар продумал план дальнейших действий.

— Тебе будет нужно обратиться в бюро трудоустройства и пройти курс обучения, — сказал ему человек. — Вначале тебе никто не сможет доверить даже роль прислуги.

— А если я захочу покинуть это место? — Но только вместе с Соли!

— Почему нет? Конечно, ты можешь это сделать — если купишь лодку и припасы. У нас свободный остров. Но для того, чтобы это сделать, тебе понадобятся деньги.

— Деньги?

— Если ты не знаешь, что это такое, следовательно, у тебя их нет.

Вар решил этот вопрос пока опустить. В свое время, когда деньги ему понадобятся, он узнает, что это такое и где их достать. По всей видимости, по сути это соответствовало особому виду меновой торговли.

Они возвратились к больнице и вошли в комнату Вара.

— Через день или два тебе придется отсюда уйти, — сказал человек.

Вар посмотрел вокруг. Из вещей, принадлежавших когда-то ему и Соли, не сохранилось ничего, за исключением браслета Вара, потускневшего от времени и исцарапанного. Вар понял, что браслет именно поэтому и не был у него отобран: по его внешнему виду ни за что нельзя сказать, что это золото.

Кровать, на которой спал Вар, была точно такой же, как в домах в порченых землях, где Вар обитал в детстве. С обеих сторон кровать имела высокие спинки из металлических прутьев, похожие на оконные решетки или фрагменты оград около тех же домов Древних — или на решетку в комнате свиданий в храме. Вполне возможно, Вар сможет вывинтить один из этих прутьев и освободить из рамы…

— И еще одно напоследок, — сказал человек. — Не стоит появляться больше в храме и устраивать там скандалы. Больше ты свою подругу не увидишь, как бы сильно ни просил.

Вар взялся рукой за один из прутьев и повернул его. Прут был закреплен прочно.

— Но почему?

— Потому что она посвященная храму девственница, предназначенная нашему Богу Миносу. Все время пребывания в храме эти девушки находятся в строгой изоляции от окружающего мира.

Вар попробовал на прочность другой прут. На этот раз прут повернулся.

— Почему?

— Таковы правила. Когда девушки достигают зрелости, существует большая опасность того, что они могут потерять свою ценность для Бога.

Прут отделился и оказался в руке Вара. Вар метнулся к человеку и занес свое оружие у него над головой. Все это время ослабшему после путешествия к храму Вару приходилось перебарывать в себе дрожащую муть, которая застилала ему глаза.

— Что с ней там должно случиться?

Человек спокойно посмотрел на Вара и на его импровизированную палицу, так, как будто никакой опасности ему не грозило.

— Послушай, нет необходимости в этом…

— Ответь мне — или ты умрешь.

Вар, ощущающий страх за судьбу Соли, не блефовал. Конечно, он был слаб, но очевидно, что этот человек не сможет противостоять ему в схватке. Одного или двух ударов прутом будет достаточно.

— Хорошо. Она будет принесена в жертву Миносу.

Вар покачнулся, внезапно ощутив, как остатки сил покинули его. Его самые худшие опасения более чем подтвердились.

— Почему…

— Ты умирал. Лечение стоит больших денег. Твоя подруга согласилась отправиться в храм, если мы поможем тебе. Она очень красива, Богу это нравится, и поэтому мы согласились на это не совсем обычное условие. Сегодня мы продемонстрировали ей, что выполнили свою часть договора, и теперь она должна выполнить свою.

— Она — умрет?

— Да.

Вар выронил прут и сел, его ноги подкосились от оглушающего ужаса, навалившегося на него.

— Как…

— Ее прикуют к скале перед входом в лабиринт. Минос выйдет к ней и пожрет ее на свой манер. После этого еще месяц счастье будет улыбаться Новому Криту, потому что наш Бог будет удовлетворен.

Вару оставалось узнать последнюю деталь:

— Когда…

— О, еще нескоро. Через пару лет, наверное. Твоя подруга пока еще ребенок.

Человек многозначительно посмотрел на Вара.

— В противном случае она не соответствовала бы требованию, предъявляемому к избранницам.

Вар не понял странного намека мужчины и пропустил его слова мимо ушей. Облегчение, охватившее его, было настолько же полным, как и только что испытанный им ужас. Два года! Да за это время можно придумать и претворить в жизнь тысячу разных планов по спасению Соли.

— Но помни, кочевник, она заключила с нами договор. Несмотря на свою молодость, она удивительно умная и цельная натура, чем всех нас несказанно удивила. Она ни за что не нарушит свое обещание, вне зависимости от того, что ты собираешься предпринять.