Владимир Лещенко - Идущий сквозь миры

– Добрый день, уважаемые, и вы, достойнейшая, – обратился он к нам, отдельно поклонившись Мидаре, кажется, чутьем старого лакея угадав, кто главный. – Я Юка Хукад, хозяин этого самого заведения. Что вам угодно? Хотите плотно поесть или просто перекусить?

Взгляд его придирчиво и с явным любопытством обежал нас одного за другим.

Должно быть, выглядели мы хотя и не слишком привычно на его взгляд, но, во всяком случае, не слишком чужеродно.

– Просто перекусим, для начала, – ответил за всех Ингольф. – А вообще-то, мы бы тут не прочь остановиться.

– Вы не из Громану? – спросил хозяин, только кивнув.

На всякий случай я промычал в ответ что-то неопределенное.

Любопытно: что такое это Громану? Уж больно заговорщицки подмигивал он мне левым глазом, задавая этот вопрос. Или мне показалось? Вдруг у них с этим Громану идет война или готова вспыхнуть с часу на час? А может, Громану – это местное-сословие, каста или рыцарский орден?

– А откуда? – решил проявить настойчивость собеседник.

– С моря, – веско ответил Орминис.

Хозяин, согласно кивнув, скрылся за дверью, а я, заметив в дальнем углу предмет, весьма меня заинтересовавший, поспешил туда.

Это был глобус – маленький, уже неновый, на высокой неуклюжей подставке. На время забыв о прочем, я принялся его рассматривать.

На ультрамариновом фоне океанов, занимавших тут заметно меньше, чем обычно, места, расположились континенты, чьи очертания можно было узнать не без труда.

На севере и юге все было заштриховано тонкими косыми линиями на белом фоне, наподобие защитной сетки на бумажных купюрах. Не требовалось большого ума, чтобы догадаться – те края покрыты ледником.

В похожих континуумах бывать мне приходилось.

Рассеянно я созерцал россыпь больших островов на юге Тихого океана и беспорядочную смесь воды и суши в Карибском море, огромный массив земли, соединенный узким перешейком с материком на месте Британских островов, и цепь огромных озер, протянувшуюся через всю Сибирь с востока на запад, вдоль края ледников.

Глобус покрывали разноцветные пятна стран, хотя от меня не укрылось, что большая часть территорий, хотя и разнообразно окрашенных, была обведена толстой серебристой линией. Некоторое время я сосредоточенно вглядывался в прямоугольники красного цвета с символами местного языка – несомненно, обозначавшими города. Что интересно, такие же знаки попадались и на бирюзовом фоне местных океанов.

В одном месте, где-то восточнее Астрахани, такая же надпись украшала большой овал серебристого цвета, что наводило на определенные мысли.

К ножке глобуса была приделана штанга, на которой крепился шар поменьше, в кратерах и горных цепях на сером фоне, – несомненно, Луна. И украшала поверхность спутника планеты россыпь уже знакомых прямоугольников с надписями. Я покачал головой: городов там успели построить немало – побольше, чем я наблюдал в бинокль.

Заодно стало понятно, что за чертовщина тут творится со звездами и пятнами на Луне. То ли из-за ледников, пусть и чуть-чуть, но перераспределивших массу Земли, то ли еще по какой причине, земная ось тут имела заметно иной угол наклона.

Увлекшись, я не сразу обнаружил, что рядом со мной и позади стоят мои товарищи, тоже рассматривая карту мира, где мы оказались.

Мидара внимательно изучила глобус, а потом спросила с явной толикой превосходства над недалекими мужчинами:

– Это, конечно, интересно, а вот чем мы будем расплачиваться с этим типом за еду и ночлег? Мы не поторопились?

Впрочем, к тому времени, когда хозяин вернулся, у нас уже был выработан план, как выйти из этого затруднительного положения. И на этот раз миссия выяснить, что и как, была возложена на меня.

– Э-э, уважаемый, – деликатно взял я его за рукав, – где тут можно продать золото?

Он осторожно посмотрел на меня, исподлобья, как бы прикидывая, чего от меня можно ожидать и вообще – что я за тип.

– Мы это… не забудем… насчет благодарности… – полушепотом произнес я.

Он думал еще несколько секунд.

– Сделаем, – наконец кивнул он и как ни в чем не бывало вновь скрылся на кухне.

Повернувшись, я обнаружил, что Ингольф зачем-то сел на корточки и сосредоточенно шарит под одним из столиков.

Но прежде чем я спросил, в чем дело, он уже выпрямился.

– Взгляни. – Он протянул мне несколько металлических бляшек. – Кажется, я нашел здешние деньги: тут под столом валялись.

Монеты были непривычной овальной формы (в большинстве миров придерживаются традиционной круглой), выполнены из светлого твердого металла. Вдоль волнистого края – узор из крошечных семилучевых звездочек.

С одной стороны на них было отчеканено лицо какого-то старца с чуть монголоидными чертами, в высокой тиаре и с длинной узкой бородой. С другой – стилизованный длинношеий дракон, раскинувший перепончатые крылья и вцепившийся в собственный хвост. Внутри – выпуклый кружок. Четырехугольные звезды и полумесяц по краям навели меня на мысль (как выяснилось позднее – вполне правильную), что чудище обвивается вокруг Земли.

На ребре была какая-то надпись, но из-за крошечных размеров букв я даже не сумел толком разглядеть знаки.

Спустя короткое время в дверях опять появился хозяин, несший на подносе тарелочки с салатом из крабов и мелко нарезанных тушеных овощей и узкие бокалы с янтарно-желтым напитком, запах которого не оставлял никаких сомнений – пиво, оно и на Оргее пиво.

В качестве бесплатного презента от заведения нам подали корзинку с мелкими пупырчатыми плодами с запахом арбуза и земляники.

Дождавшись, пока мы поедим, он спросил, будут ли уважаемые господа смотреть номера и желают ли они поселиться вместе или порознь.

Обстановка номера показалась мне, против опасений, довольно уютной.

Несколько квадратных комнат, вытянувшихся анфиладой и соединенных арочными проемами. Узкие стрельчатые окна от пола до потолка давали достаточно света.

Вдоль стен комнаты вытянулись уже знакомые низкие диванчики без спинок. Комнаты соединялись раздвижными дверями, как в японских интерьерах. Матовые бра на стенах. В углу самой большой комнаты стоял аппарат величиной с большую тумбочку, с нишей, внутри которой был большой белый экран из пластика.

Потолки, правда, были низковаты – даже я, подняв руку, мог дотянуться ладонью, а уж Ингольф едва не задевал их макушкой.

Не успели мы как следует осмотреться, как в дверь постучали.

На пороге появился тот самый тип, которого мы встретили на причале.

В руках у него была усыпанная блестками небольшая сумка, а на физиономии – средней силы доброжелательность.

– Приятели, так это ваша сковородка там, у пристани? – спросил он, даже не поздоровавшись.