Эль Бланк - Карнавал желаний

— А это девочка или мальчик? — задумчиво интересуется низкий хрипловатый голос. Узкий носок иссиня-чёрного сапога, появившегося в зоне моего зрительного восприятия, постукивает по каменному полу.

— Ни то и ни другое! Они бесполые, — тут же откликается устроитель, мгновенно оказываясь рядом. И столь же быстро исчезает, чтобы ответить на очередной вопрос, заданный в другой части зала.

Любопытный империанин протягивает руку и осторожно касается предплечья стоящей справа от меня личинки. Та беспрекословно шагает к нему, исчезая из моего поля зрения. Столь же быстро пропадает и другая, слева. Её после разочарованного восклицания: «Дихол! Какая разница, кого брать, если они ничем не отличаются?!» уводит за собой женщина, обутая в изящные зелёные туфельки на высоких каблучках.

Через несколько секунд я чувствую прикосновение тёплых пальцев к своему запястью. Вот и моя очередь. Прекрасно осознаю необратимость того, что сейчас происходит, а всё равно ощущение не из приятных.

Однако демонстрировать своё нежелание следовать за тем, с кем приходится контактировать впервые в жизни, чревато. Ашидар наготове. Вон какие предупреждающие волны от него исходят! И хлёсткие ментальные удары, которыми он может наградить, напрочь отбивают желание проявлять непокорность.

Потому и иду, подчиняясь руке, которая едва ощутимо сжимает моё предплечье, словно боится повредить. Чтобы не было соблазна поднять глаза и увидеть своего сопровождающего, сосредотачиваюсь на рассматривании тёмно-коричневых узких брюк, заправленных в тяжёлые высокие ботинки, доходящие до середины голени.

Далеко от зала уйти не успеваем. Неожиданно останавливаемся, и мой взгляд упирается в точно такую же обувь, принадлежащую другому империанину, оказавшемуся на нашем пути. Рядом с ним я вижу босые ступни личинки.

— Ты всё же решился? — мой спутник приветствует своего знакомого.

Вслушиваюсь в приятный тембр, радуясь тому, что он не вызывает у меня внутреннего отторжения. Чувство симпатии к тому, чьи желания теперь для тебя на первом месте, — непозволительная роскошь для ледвару. Но так хочется верить, что это возможно!

К моему удивлению, отвечает ему абсолютно такой же голос, словно я слышу эхо, отразившееся от стен.

— Мне их жалко стало. У этих малышей такой несчастный вид. Почему-то у меня ощущение, что они умрут от горя, если их никто не возьмёт.

Я чудом удерживаюсь от того, чтобы взглянуть на империан и выяснить причину необычного явления. Вот когда мы с тем, кто меня выбрал, останемся одни, тогда на него и насмотрюсь.

— Я тоже только поэтому не стал отказываться.

Меня эти слова нисколько не удивляют. Способность манипулировать чувствами других у Ашидара развита необычайно сильно. Он с лёгкостью эмоционально надавил на гостей, которые изначально не жаждали подобного развлечения.

— Сийола хоть и упрямилась, но тоже передумала, — продолжается разговор.

— Да, я видел, как Ашидар её уговаривал. Уж не знаю, какие именно приводил аргументы, но личинку она в итоге взяла.

— Убедительный субъект.

— Странный.

— Кто он такой?

— Адерианец?

— У них глаза тёмные.

— Но не лорепианин.

— При этом стал устроителем.

— И безопасники ле'Адиса это одобрили.

— Подозрительно.

— Надо выяснять.

Фразы звучат резко, отрывисто, но, несмотря на их краткость, суть мне понятна. Как и второй личинке. Мы с ней обмениваемся тревожными взглядами, потому что становится ясно — выполнять свои обязанности по отношению к беспокойным гостям, которые, вместо того чтобы развлекаться, собираются заниматься делами, будет очень непросто. А если мы не справимся, Ашидару это не понравится!

— Согласен, — подводит итог своеобразной дискуссии мой спутник и вспоминает о нашем присутствии: — А что с этими «презентами» делать? Они разумные?

— Понятия не имею. В памятке написано: «Кормить часто и следить, чтобы личинки оставались рядом». Больше никаких указаний.

— Пф-ф-ф… — натужно выдыхает империанин. — Кормить — оно как бы логично, кто ж без еды-то выживет! Но везде таскать за собой… Что за развлечение? Больше похоже на навязанную ответственность.

— Ну да, — соглашается с ним собеседник. — Какое-то сомнительное удовольствие.

— А ты вообще что-нибудь слышал о ледвару?

— Нет.

Как по команде, они замолкают, и я вновь чувствую адресованные нам взгляды. Понятно. Наведённый Ашидаром душевный порыв начал угасать, вот к ним и вернулась критичность мышления. Но… Как быстро! Обычно воздействие пару часов длится, а тут совсем немного времени прошло. И это тоже не самый благоприятный знак. Сколько же мне придётся потратить сил, если даже воздействие устроителя имело столь кратковременный эффект?!

— Как поступим? — В голосе второго империанина отчётливо распознаётся решимость немедленно докопаться до истины.

— Как, как… Никак. Будем ждать, что из этого получится, — охлаждает его пыл тот, который меня выбрал. Впрочем, скорее всего, делает он это только потому, что не хочет афишировать свои планы.

На этом их общение прекращается. Теперь уже вместе они идут в предназначенные им апартаменты, а мы неслышно шагаем следом. Широкие ступени белоснежной мраморной лестницы, сверкающий зеркальным блеском лифт, пол которого покрыт серебряным ковром, упругая дорожка такого же цвета, ведущая в корпус, отведённый прибывшей делегации… Исгреан. Надпись на пропускном пилоне я читаю с лёгкостью. За время полёта нас научили это делать.

Второй гость и его личинка исчезают в левом коридоре, а мы сворачиваем направо. Широкие створки дверей, украшенные вязью, автоматически распахиваются, и мой спутник указывает рукой вглубь помещения. Просторный холл в бежевых тонах. Огромный проём, ведущий на балкон и открывающий шикарный вид на панораму Лорепа. Яркими пятнами смотрятся на стенах вставленные в фиолетовые рамы объёмные картины. Мягкая мебель, внешне напоминающая плотно сбитые облака. Изящной резьбы деревянный столик рядом с широкой вазой, заполненной цветущими растениями.

Я замираю в центре комнаты, а исгреанин, заперев двери, подходит и останавливается совсем близко.

— Как тебя зовут?

Наконец-то он ко мне обратился! Поднимаю голову, с интересом к нему присматриваясь.

Молодой мужчина, может, и не с классически правильными чертами лица, но отнюдь не отталкивающими. Прямой нос, полноватые губы, тяжёлый подбородок. Совсем тёмные, почти чёрные волнистые волосы, падающие на лоб и виски. Карие глаза, встретившись с моими, розовыми, удивлённо расширяются и чуть затуманиваются.

— Дивария, — неожиданно произносит империанин, отвечая на свой собственный вопрос. И тут же пугается того, что сказал. Встряхивает головой, бросает на меня полный подозрений взгляд и хмурится. — Это ты мне подсказала? Я твои мысли услышал?