Стив Альтен - Мег. Адская бездна

– Будь ты проклят, Макрейдс! – кинувшись за вертолетом, закричал он, и его голос эхом разнесся вокруг.

Марен споткнулся о поваленное дерево, но удержался на ногах, затем, с воплями и площадной бранью, принялся пинать ствол.

Остановился Марен только тогда, когда нога начала болезненно пульсировать. Открыл рюкзак, достал оттуда карту, которой снабдил его Макрейдс, и развернул.

Он держал в руках карту Кливленда.

Марен разорвал ее пополам и, припадая на ушибленную ногу, зашагал вперед.

Джонас открыл глаза. Селеста ушла, в палате было темно. Впервые за долгое время Джонас чувствовал полное умиротворение. Мысленно он уже представлял, что именно скажет жене. Он предложит ей переехать, продать дом, сняться с места и начать новую жизнь там, где она пожелает. У него будет работа с нормальным графиком, а уик-энды он станет проводить дома, чего бы это ни стоило. И вот так, пока смерть не разлучит их.

Глухой рокот нарушил ход его мыслей, стены палаты затряслись. В оконной раме задрожали стекла. Вода из стакана расплескалась по подносу.

Несколько секунд спустя толчки прекратились.

В палату снова вошла медсестра.

– Вы в порядке? – улыбнулась она.

– Что это было? Землетрясение?

– Нет, просто тряхануло немного. У нас это обычное дело. Люди уже не обращают внимания. Господи, вы бы видели последнее извержение вулкана Макушина! Все кругом было засыпано пеплом.

– А я и не знал, что на острове есть вулкан.

– На Алеутских островах полно действующих вулканов. Ведь как ни крути, мы часть Тихоокеанского огненного кольца. – (Джонас окаменел, его вдруг словно ударило током.) – Вы в порядке, мистер Тейлор?

– Нет, сестра. Прошу вас, не уходите. Мне срочно нужна ваша помощь… Мне необходим доступ к компьютеру.

– У моего сына есть лэптоп…

– А можно им воспользоваться? Пожалуйста, это очень важно. Вопрос жизни и смерти!

Бенедикт Сингер склонился над круглым световым столом. В люминесцентном свете его изумрудные глаза скорее напоминали глаза животного, нежели человека. Слева от него стоял Владислав Прокович, недавно назначенный капитан «Бентоса», справа – доктор Лю Гуань, профессор в области физики плазмы. Все трое внимательно изучали батиметрическую карту Марианской впадины и Марианских островов.

Цепь вулканических островов казалась длинной дугой, протянувшейся с севера на юг. Миллионы лет назад острова эти поднялись из океанского ложа, когда Тихоокеанская плита опустилась под Филиппинскую. К востоку от островов находилась самая глубокая в мире впадина – извилистое ущелье, разделенное на дне перешейком шириной примерно тридцать миль на северную, более глубокую, и южную часть.

Синяя точка в южной части впадины обозначала местоположение «Бентоса». Бенедикт нарисовал красным маркером букву «X» в северной части впадины:

– По словам Селесты, Джонас Тейлор указал этот участок как место погружений «Си клифа». Владислав, как скоро мы сможем туда прибыть, если идти с максимальной скоростью?

Владислав Прокович потрогал черную повязку на левом глазу – вечное напоминание об Афганской войне:

– Склона ущелья мы достигнем примерно через тридцать часов. После чего «Бентосу» придется подняться на тринадцать тысяч футов, чтобы выйти из ущелья, пройти еще двадцать восемь миль на север вдоль морского ложа, затем опуститься в северную часть впадины, откуда до Ущелья дьявола двадцать часов хода… В общей сложности семьдесят два часа, возможно, меньше – в зависимости от течений.

– Пожалуй, будет не лишним, если «Голиаф» прямо сейчас начнет получение данных для Ущелья дьявола методом газовой хромотографии, – предложил Гуань.

Прокович покачал головой:

– Нет. Нельзя, чтобы «Голиаф» уходил вперед, пока нас продолжают атаковать эти твари.

– Почему нет? – не согласился Гуань. – Корпус «Бентоса» невозможно пробить.

– Все верно, но балластные цистерны с бензином, расположенные под обтекателем днища, очень даже уязвимы, впрочем, так же как и «Эпиметей», – сказал Прокович. – Выигрыш во времени не оправдывает всех рисков.

– Как только мы начнем подъем, эти твари от нас отстанут, – заметил Бенедикт. – Распорядитесь, чтобы «Голиаф» продолжил следовать за нами до начала подъема.

– А что с девчонкой? – спросил Прокович. – Теперь, когда Сергей мертв, будет неразумно предоставлять ей полную свободу действий.

– Ее свобода действий – всего лишь иллюзия, – заявил Бенедикт. – Мои глаза следуют за ней повсюду.

– Тогда почему вы позволили ей убить Сергея?

– Я просто-напросто отпустил ситуацию. Девчонка оказалась хитрой, а Сергей – слишком беспечным. Алкоголь разрушил его мозг. Он заслужил смерть…

– Мы можем приставить к ней охранника…

Бенедикт погладил капитана по короткостриженым морковно-рыжим волосам:

– Не волнуйся, Владислав. Девчонка – это мой объект. Отчаявшаяся мышка, попавшая в лабиринт, откуда нет выхода. Как исследователь человеческой природы, я втайне наблюдаю за ней, изучаю ее реакцию на стрессовые ситуации.

– Она слишком много знает, – нахмурился Гуань.

– И кому она может рассказать? – спросил Бенедикт. – Пока она жива, у нас остается шанс в случае возникновения непредвиденных обстоятельств использовать ее в качестве заложницы. Когда мы закончим нашу миссию, моя маленькая мышка будет препарирована, а ее останки должным образом утилизованы. А пока пусть себе побегает по клетке.

Терри остановилась и с замиранием сердца прислушалась к приглушенным голосам, доносящимся из отсека с ядерным реактором на уровне F. Открыв водонепроницаемый люк, она спустилась вниз, закрыла за собой люк и наконец оказалась на палубе G.

Войдя в пустой коридор, Терри быстро прошла через холл в сторону защищенных замками дверей, ограждавших вход туда, где, как ей говорили, находятся складские помещения. Достав магнитную карточку Сергея, она провела ею по замку.

Дверь, щелкнув, открылась.

Терри попала в тускло освещенный коридорчик. Дождавшись, когда дверь у нее за спиной закроется, Терри прошла по узкому проходу, с правой стороны которого находилась еще одна дверь. Девушка прислушалась и осторожно вошла, оказавшись в пустой раздевалке. Вдоль трех стен располагалось с десяток кабинок для переодевания. В каждой кабинке на крючке висел защитный костюм, подобный тем, что Терри видела на «Голиафе».

Из раздевалки Терри прошла по ковровой дорожке мимо отделанной кафелем душевой, оказавшись перед стальной дверью. На двери висело объявление на английском, русском, корейском и арабском: «ПРИМИТЕ ВОЗДУШНЫЙ ДУШ ПЕРЕД ВХОДОМ В ЛАБОРАТОРИЮ ТЕРМОЯДЕРНОГО СИНТЕЗА».