Дмитрий Баюшев - Сокровища Черного Острова [СИ]

Естественно подчиненные черпают из дурного мира людей то, что не надо, и порой вытворяют такое…

Вот, скажем, Чиун Фрей, неплохой обучатель черноделию. Взял, да объявил себя новым Мерлином, земной ипостасью вознесенного чародея, чья нетленная плоть закована в недрах многовекового дуба. Как положено Мерлину, начал творить чудеса: вызывал дождь, град, молнию. Заставлял белую курицу нести черные яйца, а слепого крота играть в гольф. Под его чутким руководством у лошади выросло вымя, а у страуса ослиные уши. Прослыл Учителем, потом и вовсе Спасителем. Народ повалил к нему валом, лобызал нечистые башмаки. Клуб воинствующих атеистов «Нехристь» принялся срочно выстругивать деревянный крест, подыскивать подходящую Голгофу. Вокруг Фрея развернулась такая возня, что он и впрямь возомнил себя мессией. Почему бы не побыть мессией, если умеешь из одного горшка накормить кашей сотню едоков? Если можешь голыми ступнями ходить по раскаленным углям, взглядом утихомиривать взбесившегося быка и наложением рук вылечивать грыжу. Уже и язвы у него появились кровоточащие якобы от гвоздей якобы от прошлого сошествия, уже с губ готовы были сорваться слова признания, что никакой он не Мерлин, а сами понимаете кто, но тут Гагтунгр шевельнулся под землей и зарвавшийся квазоид провалился в преисподнюю.

Или, скажем, посланный в Россию для наведения «порядка» носитель первобытного хаоса Шуй Арм, он же «потомственный дворянин» Антон Скарабеев, который, швыряя направо-налево фальшивые доллары, без всякой на то санкции Эрияура вступил в президентскую гонку и, поддерживаемый народом, несомненно выиграл бы её, кабы не тот же Гагтунгр. Там, в далекой России, уже был свой кандидат. Нечего, понимаешь, лезть поперек батьки в пекло.

А Хемус Лайм, чуть не подорвавший экономику Новой Зеландии? А Пьезо Клуц, едва не ставший Папой Римским?

Лезли и лезли, будто медом намазано. Своим же, чьи кандидатуры были одобрены Гагтунгром, перебегали дорогу. Анархия, своеволие, бестолковщина. Росту никакого, ибо никакого порядка. Изготовленные в числе первых Мамаут, Кострец и Фердинанд так и остались лучшими. Никто из новых не стоял рядом, а почему? А потому, что спесь несусветная и отсутствие дисциплины.

Никому нельзя верить, думал Эрияур, хлебнув неразбавленной энергии. Неразбавленной, то есть не преобразованной для компьютерных нужд, под тысячу вольт. Такое напряжение давно бы уже спалило любую схему, но Эрияур, имеющий большую практику, научился разделять стремительный огненный поток на тысячу быстрых ручейков, которые продирали до самых основ. Это действие сопровождалось крепким энергетическим оглушением, по эффекту сравнимым с опьянением от стакана водки. Когда рассасывалось, Эрияур делал новый глоток.

Никому нельзя верить. Вокруг коварство и предательство. Даже верная Мо и та изменила. Как её не хватает. Как не хватает её кругозора, масштабности. Именно она подсказала, как спастись от катастрофы, долженствующей погубить этот мир. Ведь поворот оси не за горами. Для этого нужно переселиться в область высоких частот, стать, отринув смертную плоть, светом, каковым, к примеру, является тот же ангел. Эта светоносная сущность бессмертна, так как обходится без мерзкой плоти, к тому же имеет возможность путешествовать к дальним мирам, где нет земного коварства. Там славно, там нет такого хаоса, которого здесь, на Земле, по горло. Выжить, наверное, можно и в преисподней, до тех глубин катаклизм вряд ли дотянется, но туда путь заказан.

Шибко грамотные игвы, построившие и оборудовавшие лабораторию, оснастили её такими приборами, которые позволяли экспериментировать и с частотной составляющей среды обитания. У землян таких приборов нет и долго еще не будет, хотя среди них трудится немало игв-метисов. По замыслу папы Гагтунгра осеменение подземными игвами земных женщин, создание расы верных ему метисов является одним из верных способов завоевания Земли. Осеменение женщин, а также назначение преданных игв президентами развитых стран. До этого, правда, еще далеко, двухмерным игвам тяжеловато жить в трехмерном пространстве, так что пока таковыми послужат квазоиды, но время игв придет. Это работяги, привыкшие к чистоте и порядку, эти обгаживать Землю не будут.

Таковы долгосрочные планы папы Гагтунгра, у самого же Эрияура имелись к ним поправки, согласно которым после поворота оси Землю должны были населить способные к размножению ньюмены. Квазоидам была уготована роль рабсилы, что же касается метисов, то они, конечно, преданны и трудолюбивы, но нет у них размаха, романтики. Сами игвы вряд ли привыкнут к трехмерности.

Эрияур хлебнул неразбавленной и потерял нить рассуждений. Файлы в его бездонной памяти перемешались и спутались, выпала из-под контроля речевая функция, он принялся бормотать, как бормочет хватанувший лишнего старый алкоголик. Что видит, о том и бормочет, хает. Что в одуревшей башке всплывет, то у него на языке.

Следует добавить, что существование в состоянии высокой вибрации многократно усиливало эффект опьянения. Будто тяпнул газированной водки.

К бормочущему Эрияуру подошел Мамаут, ласково похлопал по полусфере-лысине, сказал:

— Ну, будет, будет, старик. Успокойся.

— Колбаса в чесноке, — пробормотал Эрияур. — Бублик в дырке. У кого чего болит, тот о том и кукареку.

— Давай мы тебя, старичок, откалибруем, — сказал Мамаут. — Враз отрезвеешь.

— Зарежу, — ответил Эрияур. — Кончу. Брысь, зараза. Отключить хочешь? Я тебе отключу, сволочуге… Кто здесь?

На полусфере возникли хмельные, бестолково ворочающиеся глаза, которые понемногу сфокусировались на роботе-гиганте.

— А-а, Мамаут, — пьяно сказал Эрияур. — Чего тебе?

— Всё в порядке, шеф, — ответил Мамаут. — Показалось, вы меня звали, шеф.

— Ты там это, за порядком следи, — сказал Эрияур. — Чтоб ни соринки. Чтоб все по ниточке ходили.

— Слушаюсь, шеф. Как прикажете, шеф.

— Если, скажем, по острову ракета шарахнет, как будешь действовать? — спросил Эрияур, проверяя на верность.

— Первым делом спасу вас, мой Повелитель, — ответил Мамаут, щелкнув каблуками. — Вторым делом отброшу копыта.

— Вот-вот, — сказал Эрияур. — Правильно. Копыта — это уже дело второе, личное.

Мамаут, которому ничего не стоило ударом стального кулака вдрызг разбить эту кристаллическую полусферу, эту обитель увечного Эрияура, и не подумал обидеться. У него и мыслей не возникло, что пьяный Повелитель перегибает палку. Единственное насилие, какое он мог бы себе позволить, — это откалибровать Эрияура, восстановить исходные параметры, привести в норму. «Голова» у трезвого Эрияура была золотая.

— Ступай, — сказал Эрияур.

Глаза на полусфере исчезли.