Дмитрий Баюшев - Сокровища Черного Острова [СИ]

Мамаут вышел из отсека Повелителя, преисполненный рвения и трудового энтузиазма. Вроде бы ничего не было сказано, а взбодрил, старикан, взбодрил. Умел он это делать. По земным меркам уже десять веков стукнуло, Повелителю-то, а запал тот еще, как у юноши.

С животворящим излучением это он здорово придумал. Все как на крыльях порхали. Правда, время от времени, дабы не было перебора, излучатель автоматически переключался, переходя на частоту много ниже обычной, и тогда всё застывало. Ощущение было такое, будто ты взорвался и окаменел, затем, через секунду, сознание гасло.

Пробуждение бывало внезапным и противным, будто тебя, сомлевшего, окатили холодной водой. Плата за обман Природы. Живешь себе в третьем измерении и живи, а в четвертое не лезь.

Мамаут прошествовал мимо подготовленных к выпуску, но еще обесточенных квазоидов. Двадцать один квазоид, нечетное количество. Повелитель всегда требовал, чтобы в партии было нечетное количество.

Шуганул коротышек, затеявших игру в догонялки между застывшими квазоидами, подошел к собирателю гавваха Карагану, спросил, как нынче?

Урожайно, ответил Караган.

Гаввах, любимое лакомство Гагтунгра, являл собой приправленные кровушкой спрессованные страдания людские. Страдания сии, плавающие в эфире в виде клочковатых рваных тучек, подчинялись эфирным ветрам, чем и пользовался Караган, установивший на макушке острова широкозахватный уловитель. Уловитель имел мощный всасывающий эффект и перераспределял эфирные потоки в радиусе пяти тысяч миль. Этого было вполне достаточно для приличной ежедневной жатвы. Год от года к радости Карагана страдания людские множились, соответственно урожайность плантации повышалась.

Гагтунгр щедро расплачивался за гаввах подземными ископаемыми и помощью игв.

Сам Караган, биоробот высшего класса, баловался гаввахом, отчего начал покрываться шерстью, которую приходилось каждое утро сбривать. Эпиляция не помогала.

Мамаут направился дальше, к чанам с биомассой, но тут немалое пространство зала прошил душераздирающий рев.

Ревел упившийся Повелитель, которому во хмелю примерещилось черт-те что.

У людей эта фаза именовалась белой горячкой.

Мамаут поспешил к ополоумевшему Эрияуру.

В критической точке тарелка остановилась и начала мелко вибрировать. Сработанные умельцами-игвами двигатели наращивали мощность, но её, увы, не хватало, чтобы преодолеть земное притяжение.

А Луна была так близко — рукой подать.

Лео сбавил обороты и бросил тарелку вниз. Выключил двигатели.

Поначалу аппарат падал бесшумно, потом, когда пошли плотные слои атмосферы, возник свистящий шум, и корпус начал нагреваться. Вскоре в кабине стало жарко, но Лео с его инертной оболочкой на это было наплевать. Он врубил двигатели только тогда, когда на плоскостях заплясали веселые язычки пламени.

Сделал лихой вираж, пытаясь сбить пламя. Не помогло. Понял, что хватил через край, и направил тарелку вниз, в темноту, в океан, ориентируясь по мелкой россыпи прибрежных огней…

Капитан, тот самый, владелец катера, которого мучила бессонница, увидел прочертивший небосвод пылающий метеорит и на всякий случай загадал желание. Желание, чтобы наконец-то собраться на Черный Остров. Насобирать там перстней с бриллиантами наподобие того, каким с ним расплатились три джентльмена. Немедленно сбыв перстень одному процентщику, кэп на вырученные деньги купил новый катер. Вот сколько стоила эта безделушка. Можно было в одночасье стать шибко богатым. Процентщика, кстати, этой же ночью зверски замучили и ограбили, но капитан, естественно, не связал это с перстнем…

Подняв тучу брызг, тарелка ушла в воду. Она была сработана на славу, эта тарелочка, не лопнула, не треснула, а гравиамортизаторы в кресле пилота стопроцентно погасили силу удара.

Корпус быстро остыл, и тогда Лео пошел на всплытие. Тарелка с шумом вырвалась из объятий океана и, роняя водопады воды, взмыла вверх. На высоте одной мили Лео выровнял тарелку.

Именно в этот момент пришло сообщение, что в ядерном центре некой восточной страны должен произойти выброс в атмосферу облака радионуклидов. Событие было достаточно заурядное, присутствовать при сём вовсе не требовалось, вполне хватало диагноста, зафиксировавшего ошибку персонала и доложившего об этом своему начальнику, то есть Лео, но что-то погнало последнего к далекой Азии. Проснулся вдруг ученый, который понял, что ситуацию еще можно выправить. А ведь говорилось в Инструкции Эрияура — не вмешиваться. Только наблюдать…

День здесь был в самом разгаре, народу внизу — как в муравейнике. Они здорово плодились, эти азиаты, и все находились при деле, поэтому экономика у них имела бурный рост. А каких-то двадцать лет назад, во времена кормчего, это была беднота голоштанная.

Над центром реял робот-диагност ХХМ, оповестивший Лео об ошибке. Он имел вид диска и был раз в десять меньше тарелки Лео.

— Докладывай, — приказал Лео.

ХХМ доложил во всех подробностях, картина стала предельно ясной. Память ученого Леванди, вычищенная Мамаутом от глупых эмоций, услужливо подсказала, что нужно делать.

Лео спроецировал вниз, в пультовую, своё изображение, которое, объяснив в двух словах, чем чревата ситуация, четко, внятно изложило последовательность действий по предотвращению аварии.

Речь фантома прозвучала на английском, однако азиаты быстро врубились. Видели бы вы, как они забегали.

Вскоре оплошность была выправлена. К тому времени Лео убрал свою проекцию.

— Неправильно, — сказал ХХМ.

— Что — неправильно? — спросил Лео, уже зная, что сделает в следующую минуту.

— Нельзя подсказывать. Должен быть бардак. Великий Вождь сказал: чем хуже, тем лучше.

— Почему? — спросил Лео, включая дезинтегратор.

— Людишки должны дрожать от страха, — ответил начитанный ХХМ. — Страх мешает добраться до причины. Не зная причины, людишки впадут в панику и сами себя изведут.

— Экий ты умный, — сказал Лео, направив на него дезинтегратор и нажав гашетку.

Ослепительный луч ударил в маленького диагноста и мгновенно его уничтожил.

А что делать? Ведь доложил бы. Непременно бы доложил.

После этого Лео передал телепатему Мамауту, что ХХМ бортовой номер такой-то по неизвестным причинам самоликвидировался. Прямо на глазах у него, у Лео.

— Что с выбросом? — спросил Мамаут. — Большую ли площадь накрывает?

— Выброса нет, — ответил Лео. — Персонал предотвратил аварию.

— Странно, — сказал Мамаут. — Очень странно. А с диагностом вообще сплошной знак вопроса. Лео!

— Что?

— Как там поживает Леванди?

— Какой Леванди? — спросил Лео.

Голос его при этом чуть заметно дрогнул, и от Мамаута это не укрылось.