Андрей Егоров - Эрафия

Я скривился…

Но уже очень скоро убедился, насколько я был не прав, пренебрегая угощением. Вода из родника оказалась поразительно вкусной. От нее исходил волшебный аромат свежести. По мере того, как в меня вливалась вода Эрафии, она наполняла меня силой, делала моложе, дарила уверенность и покой…

А потом на меня вдруг обрушилось счастье. До чего же красиво было в сказочной стране. В реальном мире таких пейзажей не бывает. Там среди множества жилых и промышленных районов встречаются еще небольшие рощицы живых деревьев, но и они превращены местными жителями в мусорные свалки. Леса вырублены, водоемы отравлены, на зараженной химикатами нагой почве ничего не растет. Там, где земля еще не покрыта асфальтом, она торчит безжизненной мозолью, ороговевшим и неживым слоем планетарной кожи.

А здесь в глазах рябит от яркой зелени трав и листьев, синеют глазами юной Кати небеса, манят прозрачностью глубокие озера. Стада белоснежных единорогов с трубным гулом проносятся по широким равнинам, выстукивая копытами причудливый ритм. В небе над нашим небольшим отрядом парят разноцветные драконы – зеленые, красные, желто-коричневые.

Пару раз я видел грифонов. Одного на скалистом уступе. Он стоял, обозревая окрестности с видом истинного владыки этих мест. Другого я имел возможность наблюдать ночью – медленно взмахивая крыльями, величественный зверь летел на фоне полной луны…

Красоты красотами, но настроение мое вскоре стало портиться. По пути нам не встретилось ни одной деревушки. Так что я не имел возможности промочить горло несколько дней. Отсутствие выпивки сделало меня угрюмым и подавленным.

– Что за думы тебя тяготят, колдун Мерлин? – поинтересовался предводитель отряда.

– Просто, настроение дрянное, – ответил я.

Возвращаться назад из этой красочной реальности не хотелось. Но и выпивки мучительно не хватало. – У вас тут что, все трезвенники?

– Конечно, нет, – ответил Миклош. – Но в походе мы должны быть настороже. Враг не дремлет. Зато, когда я и мои воины возвращаемся в город, мы себе ни в чем не отказываем. Эль и вино льются водопадом в наши рты. – Он улыбнулся приятным воспоминаниям. – Если ты так любишь выпить, как говоришь, колдун, то в Стэдвике тебе понравится. Обещаю.

– Скорее бы уже в Стэдвик, – пробормотал я.

– А я что говорил?.. Перенесся бы сразу в столицу. Сидел бы сейчас в таверне и ждал нашего приезда. Не пойму, зачем тебе понадобилось ехать с нами.

– Очень вы мне понравились, – заметил я язвительно. – Пообщаться хотел.

– И ты нам тоже нравишься, Мерлин, – с торжественной серьезностью заверил меня предводитель отряда.– Мы с ребятами обсудили и решили, как приедем в Стэдвик, лично будем за тебя просить Звездочета. А то он тоже, бывает, ошибается. Потом спохватывается, конечно. Нет, говорит, неправильно я в этот раз звезды прочитал. Вот если бы Венера оказалась в таком-то доме, а не в таком-то, тогда он – злодей из злодеев. А так выходит – хороший человек. Спохватится Звездочет, начнут того хорошего человека искать, а поздно – уже сгноили беднягу в пыточных подвалах.

Я закусил губу, эта история мне очень не понравилась.

– Но ты не переживай, Мерлин. Если мы все за тебя горой встанем, Звездочет будет внимательно по звездам читать, и тогда он обязательно поймет, что ты хороший человек, и допустит тебя к королю. А уж король у нас справедливый.

«Ага, – подумал я, – как же, будет вас слушать Звездочет… На то он и маркграф-полиграф, чтобы только своим умом жить, наплевав на чужое мнение»…

По вечерам на привале мы вели неспешные разговоры с Миклошем и другими королевскими мечниками. Поболтать парни любили. Излюбленной темой для разговоров были женщины из многочисленных борделей столицы Эрафии.

– Держу пари, у красоток в Стэдвике ты, Мерлин, будешь в фаворе, – заметил как-то один из воинов.

Я решил, что он надо мной издевается, и нахмурился.

– У меня другие цели, – проворчал я. – Мне надо попасть к королю.

На следующий день я умывался и вдруг увидел в озерной воде свое отражение. Поначалу я даже испугался. Надо мной словно поработал умелый пластический хирург, и уродливые черты лица чудесным образом преобразились. При этом облик не изменился до неузнаваемости, но я стал чертовски симпатичным малым. Толстый ноздреватый нос сделался заметно тоньше, кожа приобрела гладкость, обрюзглое лицо подтянулось. Так хорошо я не выглядел даже в ранней молодости. Эта виртуальная реальность нравилась мне все больше.

На следующем привале, когда речь зашла о красотках, я высказался в том духе, что разбираюсь в женщинах намного лучше, чем все воины этого отряда вместе взятые.

– А чего в них разбираться? – удивился русоволосый мечник. – Знай, плати монеты…

Иногда с дел любовных они переключались на другие темы. Миклоша и остальных очень интересовало, что происходит в других землях, и как люди живут там, откуда я родом.

Однажды, рассказывая о своем мире, я упомянул о том, что Земля круглая.

– Круглая!? – возмутился воин. – Ты кого за дурака держишь, чужеземец? Даже ребенку известно, что Земля плоская, стоит на трех старых-старых бессмертных слонах, покрыта куполом, а вверху яркий свет, потому что там живет сам создатель. Разве по ночам ты не видишь дыры в небесном куполе?

– Это не дыры, а звезды. Такие же, как наше солнце.

Миклош хмыкнул.

– Такой брехни я не слышал даже в тавернах Стэдвика. А уж тамошняя публика поговорить любит.

Я поразмышлял немного, как бы подоступнее обрисовать устройство вселенной, чтобы убедить воинов в истине, очевидной в моем мире для каждого, и решил пойти проторенной дорожкой. Именно так звучало объяснение школьных учителей, когда я был ребенком.

– Видишь линию горизонта, Миклош? – сказал я. – Само ее существование доказывает, что Земля круглая.

– При чем здесь линия горизонта?!

– Ну, как же… Ну-у, – Я помычал немного, стараясь подобрать слова. – Если бы Земля была плоской, мы могли бы видеть очень и очень далеко…

Я замолчал, понимая, что сказанное звучит глупо. Странно, когда-то в школе на уроке географии это доказательство казалось мне очень убедительным.

– И в разных местах она круглая по-разному, – явно издеваясь, проговорил Миклош. – Вон там, на севере – холм, значит, там она закругляется сильнее, а там равнина – там она совсем плоская. Так что ли?

– И все-таки, она круглая.

– Если бы она была круглая, с нее бы стекла вся вода, – заключил Миклош. – И мы бы все давно поумирали от жажды.

Мечники беззлобно посмеивались над моей глупостью. Я вздохнул. Переубедить их не представлялось возможным. Да у меня и не было больше аргументов.

– Черт с вами, пусть будет плоская. Скажите лучше, когда мы, наконец, придем в Стэдвик?