Вадим Артамонов - На суше и на море, 1988 [антология]

Уже работали новые Ходынский, Преображенский, Андреевский и Артезианский водопроводы, потом новый Мытищинский. Вся городская сеть давала населению три с половиной миллиона ведер воды в сутки. Очень мало.

В 1917 году город получил воду из Рублевского водопровода, вода пошла на Воробьевы горы, центр был более или менее обеспечен, но тогда же дала о себе знать промышленность, которая потребляла все больше и больше воды.

К началу 30-х годов Москва-река настолько обмелела, что ее переходили босиком напротив Кремля, где Большой каменный мост. Вся водопроводная сеть подавала в город 15 миллионов ведер воды. А население возросло до 3 миллионов человек.

Как решалась проблема снабжения чистой водой в ту пору — сказать трудно. Все эти малые водопроводы, поиски грунтовых вод, конечно, не могли снять проблемы или решали ее на время. Заглядывать вперед было страшно. Река входила в город и… пропадала в сотнях водозаборов одних только фабрик и заводов. Об очистке воды тогда мало думали.

Но попытки найти способ и возможности для коренного улучшения снабжения водой Москвы не ослабевали.

И вот взоры обратились к далекой от Москвы Волге. Только эта матушка-река могла спасти растущий город от безводья. Но Волга текла севернее Клинско-Дмитровской гряды, высота которой достигала 60 метров над уровнем Москвы-реки. Прорыть канал подобной глубины казалось затеей безумной, тем более что расстояние в 128 километров по прямой…

Инженерная мысль вернулась на два столетия назад: вспомнили вышневолоцкую гидросистему, которую строили при Петре и Елизавете — дочери Петра Первого. Эта система преследовала совсем другую цель: создать водный путь от Москвы до Невы, где уже строился второй великий город — Санкт-Петербург. Строился, не имея хорошего сообщения со столицей, с Волгой, с районами, где выращивали хлеб, где делали корабли и пушки для войны со шведами.

Тогда в русском переводе Б. Волкова (1708 г.) вышла книга французского гидротехника Буйе, которая учит «проводить и углубжать каналы и чинить, дабы реки были проводимы ради удобности коммерции, також учит, что строить надобно в море, делать доки, дамбы, шлюзы, архитектуры гидроличные или водяные».

Надо отдать должное Петру Первому. Для достижения государственных целей он умел находить и использовать людей талантливых и независимо от их, так сказать, социального положения — дворян ли или из бедняков-середняков — предлагать работу и средства, обласкать при удачах, приблизить ко двору.

История с Михаилом Ивановичем Сердюковым, крепостным-найденышем, проявившим незаурядные способности в «гидроличных делах», как раз и служит доказательством государственного ума, способного выделять и награждать людей талантливых — без оглядок на их прошлое.

История интересная, долгая по времени, поучительная по разумению состоит в том, что Сердюков при поддержке Петра все-таки создал Вышневолоцкий водный путь — от Москвы до Санкт-Петербурга без переволок и мучений на порожистых реках Мете, Тверце, внес много нового в тогдашнее представление об исправлении несудоходных рек.

В одной из книг о Сердюкове (Виргинского и Либермана) сказано: «До Сердюкова никому из русских и иностранных специалистов не пришла мысль о создании запаса вешних вод и сооружении с этой целью резервных водохранилищ, с тем чтобы использовать их в летнее время. Это сооружение было последним звеном в комплексе гидротехнических сооружений на водораздельном участке Вышневолоцкого водного пути. Его создание, несомненно, являлось замечательным достижением русской гидротехники первой половины XVIII века».

Сам Сердюков писал:

«Сею заплотиною воды очень много скопить можно, ибо ей по ниским болотным местам разливаться весьма удобно, так что во время крайнего маловодия накопленной в сем месте водою Тверцу реку столько снабдить можно, что по ней барки через все лето… без выгрузки итти могут… и из всего государства к Санкт-Петербургу проходят свободно и туда всякие съестныя припасы, железо с разных заводов, мортиры, пушки и прочие артиллерийские вещи провозятся водою, не токмо без всякого труда, но и весьма сносным коштом».

Он автор «тарас» — струеотводных дамб, спрямляющих каналов, шлюзов, он — пионер в создании новых водных коммуникаций, обеспечивших успешное функционирование первой из водных систем, соединивших Балтийское море с Каспийским, — Вышневолоцкого пути.

Оценивая работы и прозорливость Сердюкова, Ф. Н. Глинка, член «Союза благоденствия», писал в его биографии: «В основе успехов Сердюкова лежат наблюдения за природой; многочисленные, постоянно повторяемые собственные опыты и изыскания; проверка последних наблюдениями и опытом других».

В 1838 году гидротехник Штукенберг пишет: «Этот искусственный водный путь огромностью и сложностью своих средств и пользою превосходит все подобные пути на свете».

Петр Великий наградил бывшего крепостного бриллиантовым перстнем со своим изображением.

Позже, когда построили железную дорогу из Москвы в Санкт-Петербург, Вышневолоцкая система утратила свое значение. Но опыт по освоению рек, несомненно, пригодился, когда изыскивали трассы и методы постройки на Беломорско-Балтийском и, конечно, на канале имени Москвы. Вот здесь, как и на Вышнем Волочке, для переброски воды создали на Волге крупное водохранилище, откуда вода по каналу подавалась на нужды судоходства и в Московский водопровод.

Канал имени Москвы задумывался и строился прежде всего для снабжения столицы чистой питьевой водой и для обводнения самой Москвы-реки — проблемы, казалось, неразрешимой, поскольку все перечисленные нами устройства для водоснабжения, включая Истринское водохранилище, смогли лишь частично решить задачу. Город развивался очень быстро. Еще в 20-е годы река в черте города быстро обмелела, ее глубина не превышала 100–120 сантиметров. Русло заиливалось, пересекалось бесчисленными отмелями. По реке ходили только плоскодонные лодки. Будущее реки представлялось в самых мрачных тонах.

Водоснабжение Москвы мог решить только очень смелый, пусть и дорогостоящий проект соединения Москвы-реки с великой Волгой, водные ресурсы которой поистине огромны.

С какой стороны подойти к подобному крупному проекту?

Современные познания в области гидрогеологии, инженерном деле, отечественный опыт создания крупных гидротехнических сооружений, в том числе и в Вышнем Волочке, на Беломорско-Балтийском и других каналах, наконец, та самая «русская смекалка», о которой писал Ф. Н. Глинка, наблюдения за природой, опыт и изыскания — все было использовано для подготовки проекта, спасительного для нашей столицы.

Волга протекает от Москвы на довольно близком расстоянии, я бы сказал, на дразняще-близком. Ну что такое 130 километров! И разницы высот двух рек невелики и выгодны. Москва над уровнем моря находится на высоте 120 метров, меридиональные долины у Дмитрова — на высоте 162 метра, а село Иваньково на Волге много ниже, всего 107 метров над уровнем моря. Ниже Москвы на 13 метров, но между ними бугор более чем сорокаметровой высоты.