Вадим Артамонов - На суше и на море, 1988 [антология]

Так, в 70-е годы были застрелены Машка, Дашка и Катька, о чем до сих пор вспоминают с большой горечью. Сегодня, хотя туристов в заповеднике нет, звери-помоечники все же встречаются. Месяца не прошло, как застрелен Аллонж, вскормленный на пищевых отходах вулканологов. Научные работники вынуждены были провести начало полевого сезона в доме с окнами, забитыми листовым железом. Такова плата за допущенную небрежность в обращении с продуктами.

Стоящий перед нами на тропе медведь уже известен. Он держится на Узоне постоянно, возможно, уже привык к людям, но неизвестен характер этой привычки. И не успел ли он уже привязаться к непривычной пище? Эти вопросы решались нами. У медведя тоже были «проблемы», потому что он долго стоял, смотрел в нашу сторону, опускал голову и продолжал сбор голубики, снова смотрел на неподвижные фигуры и как будто бы не собирался уступать дорогу. Логика подсказала ему, что ягоды везде одинаковы, а тут все-таки беспокойно. Удаляться он начал с достоинством, сначала приближаясь, а потом по диагонали пересекая склон. И когда он забрался на вершину, мы еще долго смотрели друг на друга. Наконец он скрылся за хребтом. У него было меньше оснований упрекать себя в нерешительности. Хоть явных ошибок в нашем поведении не было, чувствовали мы себя прескверно, потому что коченели от страха вместо того, чтобы наслаждаться зрелищем дикого зверя в природе. Но это стало понятно уже после его ухода.

Часть пути пролегала по долине истока реки Шумной. Тропа следовала за изгибами первой надпойменной террасы. Ниже, на пойме, — кружево ивового леска. На два метра над землей поднимается путаница стволов, изгибающихся в разных направлениях. Все это увенчивалось зеленовато-желтой монолитно сомкнутой кроной.

В узком русле шумела быстрая Шумная. В этом названии нет загадок. Известно, что русские названия на Камчатке появились вместе с первыми русскими казаками в середине XVII века. И что примечательно, названия никогда не выдумывались. Для любого из них была причина. Реки называли в первую очередь, так как гидросеть служила главным ориентиром продвижения. Только малая часть рек имеет местные названия. Гораздо больше рек, названных по первому, случайному впечатлению первооткрывателей. Одних только Быстрых рек на Камчатке не меньше пятнадцати. Есть еще реки Мутные, Тополевые. Такова и Шумная, протекающая по узкому каньону. В ее верхнем течении стометровый водопад. Он и зрелищен, и звучен. Зимой Шумная не замерзает, а значит, не молчит.

История камчатских географических названий весьма любопытна. Если казаки отражали в названиях свои впечатления, то Витус Беринг именовал открытые им острова, мысы и бухты именами святых. Были и очень осторожные исследователи. С. А. Конради и Н. Г. Келль, участники Камчатской экспедиции Географического общества 1908–1911 годов, давали предварительные названия увиденным сопкам: «Вопросительная», «Предполагаемая», «Сопочка пониже», «Сопочка поближе», «Сопочка подальше», «Сопочка правее», с тем чтобы позднее придумать достойные ученые имена. Но видимо, обосновать новые названия не удалось, и некоторые из этих своеобразных имен так и остались на географической карте. Потухший вулкан Предполагаемый и гора Вопросительная обязаны своим происхождением научной осмотрительности.

Тропа вдоль Шумной обильно покрыта следами и пометом медведей. Чтобы избежать неожиданных встреч перед поворотами, решаем предупреждать свое появление. Перекричать Шумную трудно, и напевная мелодия «Раскинулось море широко» исполняется в два голоса, особенно усердно при приближении к повороту тропы в неизвестность. И пройдено-то всего не больше четырех километров, а уже сумели адаптироваться к неожиданностям, хотя почему неожиданностям?

В Шумной нерестится голец. Появление медведей в период нереста у реки закономерно. Тут и человек-то может поймать рыбу, опустив руку в воду. Кадры о медведях в нерестовых реках, виденные «в предыдущей жизни» на теле- и киноэкранах, вот-вот могли появиться наяву.

Громкость исполняемой песни постоянно менялась, так как любознательность боролась с опасением. Временно замолкнуть нас заставила погода. Потом мы узнали, что района коснулся краешек тайфуна Джуди. Сейчас порывы ветра и стена дождя начали соперничать с нашими непромокаемыми «упаковками». Последние очень быстро доказали свою непригодность для климата Камчатки.

Еще Степан Крашенинников, двести лет назад посетивший Камчатку, написал, «что большая часть времени проходит там в неспокойных погодах», а «наибольшее беспокойство причиняют жестокие и по силе своей неописанные ветры и бури».

Говоря на современном языке, климат Камчатки можно было бы охарактеризовать как холодный, избыточно-влажный, ветровой. Благодаря влиянию холодных Охотского и Берингова морей и интенсивной циклонической деятельности полуостров недополучает тепла по сравнению с другими районами умеренных широт. А циклоны в сочетании с горным рельефом создают чрезвычайно сложную, изменчивую погоду. Короткий период вегетации, резкие колебания температуры воздуха, обильные осадки, густые туманы, сильные метели, штормовые и ураганные ветры — вот тот набор неблагоприятных климатических условий, которые имел в виду С. П. Крашенинников.

Теперь же наступила настоящая непогода. Поэтому, когда мы увидели следующего медведя, четко отграничить одну опасность от другой было трудно. На тропе стояла Она с двумя медвежатами. Опыт предыдущей встречи оказался бесполезен. Поведение самки с детенышами непредугадываемо, особенно если Она увидит угрозу своим детям. Конечно, пройденные километры уже научили кое-чему, но тут опасность более реальна. Медведица находилась прямо на тропе. Слева — крутой борт долины, справа — заболоченная пойма, горная река и крутой правый склон. Сверху изливался океан дождя. Решили обойти опасное место по другому берегу. Там, между руслом и склоном, есть сантиметры пологой суши. Где-то в уме шевелится воспоминание, что медведи умеют плавать. Но может быть, именно этот не захочет причинять себе столько неудобств? Спускаемся в пойму, ищем брод. Тайфун придал реке силу: скорость, глубина, ширина, водовороты — увеличились. Неизвестно, что лучше — медведь или эта неуправляемая вода. Необходимость идти вперед, идти по тропе неотвратима, потому что болотистая пойма оказалась непроходимой. У тропы рос ивовый кустик, весь прозрачный, с поредевшей осенней листвой. Медведица дала нам шанс. Она отошла за этот куст и присела там, наблюдая. Чуть подальше от тропы шевелились ветки кедрового стланика, но медвежат уже видно не было.

Кульминация приближалась. Много позже первой реакцией знакомых на эти впечатления был вопрос: «Ну и как, снимали?» И снова приходится повторять обезжизненные слова: «Стена дождя, порывы ветра, деревянные пальцы». Да и они были заняты. Плотно сцепив руки, идем навстречу, держа равнение на морду. Кратчайшее расстояние сокращается до пяти метров. Ее морда также совершает следящий полукруг, удаляясь, мы даже не прибавляем шагу. Теперь пытаемся сами для себя ответить на вопрос: «Почему не снимали?» Опытный фотограф показал нам позу, при которой можно снимать при дожде. Нет, наверное, нам попался не просто медведь, а медведь Мессинг. Под его гипнозом работало только зрение, а ноги уже переставлялись против воли.