Гарднер Дозуа - Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов

– Загорают, – пробормотал я.

Вдруг, не успели мы войти внутрь, Ник остановился и повернулся ко мне, охваченный особым мальчишеским задором.

– Кстати, еще не говорил тебе, что мне стало известно буквально на днях?

– Ты о чем?

– Поразительно, что я не знал этого раньше, учитывая всю проделанную работу. И обнаружил это совершенно случайно. Пептиды, имею в виду само слово «пептиды», – от греческого «πεπτος», что в переводе значит «питательный». Сколько всего неизведанного в природе. Орехи, чипсы, оливки, фаршированные кусочками вяленых томатов… Пептиды могут означать «вкусная закуска».

– Потрясающе, – ответил я с непроницаемым лицом. – Наследие греков дает о себе знать, – продолжил я, прекрасно зная, что он вообще не владеет греческим языком.

При этих словах Ник напустил на себя торжественный вид и произнес:

– Теперь я гражданин мира.

Мы продолжили путь, поднялись вверх по склону и вошли в просторное помещение. Внутри полукругом располагались ряды кресел, рассчитанные человек на шестьдесят. Но кроме нас двоих здесь больше никого не было. Когда мы вошли, половина комнаты осветилась неярким светом.

Я сел в кресло в первом ряду. Ник остался стоять перед экраном, он заметно нервничал: теребил волосы, пропускал их сквозь пальцы и вытягивал.

– Ответь мне, почему ты здесь? – наконец спросил он. не глядя на меня.

– Просто хочу поговорить с тобой, Ник, – ответил я. – У меня нет иных целей. Эй, старик, нам действительно пора кое-что обсудить. Как насчет будущего?

– Хм, – пробормотал он, словно завороженный этим словом. Он коснулся рукой датчика, и экран позади него вспыхнул ярким светом: на заставке появился федеральный флаг Индии. – Хорошо, – четко произнес он.

Изображение на экране начало видоизменяться, превращаясь в графики и схемы, вскоре экран заполнился изображениями химического строения пептидных соединений: бесконечные петли и изгибы угловых соединений, оплетающие шестиугольные бензольные кольца.

– Минутку. – Ник оглянулся назад. – Это неверно. – Он щелкнул патьцами. Некоторые участки сложных молекулярных соединений исчезли в затемнении.

– Как это барнумо-бейльно [93] Цирк Барнума и Бейли – путешествующий музей, зверинец, цирк и шоу уродцев. Создан крупнейшей фигурой американской индустрии развлечений XIX века – Финеасом Тейлорох Барну. мом, прославившимся мистификациями и эффектными представлениями. , – усмехнулся я.

– Кальмодулин, внутриклеточный белок, связывающий кальций, представлен в формате ЗБ, – продолжил он. – Это изображение всегда напоминало мне бумажные гирлянды. Хотя в другой версии оно похоже на карту звездного неба. На молекулярном уровне так много свободного пространства, чаще всего наши репрезентативные коды скрывают это. Вот посмотри, это лизин. – Он пританцовывал на месте. – В твоих волосах он содержится в большом количестве. От NН 2тянутся вниз светящиеся линии к Н и Н 2Х, а О и ОН кажутся замершими с открытыми ртами. – На экране появилось новое изображение. – Одна из разрушенных форм лизина называется кадаверин. Ты знал об этом? Молекулы распада и смерти, гниющих трупов – путресцин, кадаверин. Кто придумал эти названия?

– Это имеет какое-то отношение к теории об удивительных свойствах волос? – уточнил я.

– Лизин, – произнес он. – Волосы. – Подняв правую руку, Ник провел большим пальцем по дисплею: картинки на экране мгновенно начали сменять друг друга. – Что же мы делаем?

– Ты уже спрашивал об этом, – откликнулся я.

– Инновации, и изобретения, и новые блестящие достижения в области технологий.

– Я – просто юрист, Ник. Ты – новатор.

– Но тут появляется компания, не так ли? Ее дело – поставить научно-технический прогресс на службу всему человечеству, чтобы улучшить мир.

Мне показалось, он косвенно намекает на Кейт, поэтому я ответил грубее и резче, чем должен был.

– Да, они стремятся к этому, – огрызнулся я. – Черт возьми, не пытайся доказать мне обратное.

Он посмотрел на меня широко распахнутыми глазами, не ожидая такой агрессии.

– Бесспорно, они ставят перед собой такую задач}', – продолжил он немного удивленно. – Старик, не пойми меня неправильно. Хорошенько все проанализируй. Вот что я хочу сказать. Ты разговариваешь со мной, помнишь об этом? Научно-технический прогресс, новые достижения, восхитительные новинки, разработанные нашими современниками, – все это действительно великолепно. Ты не услышишь от меня ни слова против.

– Я за час долетел из Денвера в Мумбай. Ты бы хотел, чтобы мне пришлось добираться сюда три месяца по морю?

– Ты смотришь не с той стороны, дружище, – произнес он. – Послушай, прогресс – это замечательно. Но он всегда был и будет привилегией зажиточных людей. Бедность и технологии просто несовместимы. Сейчас многие становятся миллионерами самыми удивительными и разными способами. Но неимущие так же, как и их предки, голодают, страдают от болезней и умирают молодыми. Нехватка денег значительно ограничивает и усложняет жизнь.

– Все не так плохо, как ты говоришь, – возразил я. – Новые технологии постепенно становятся известны всем.

– Конечно. Но гаджеты богатых всегда на шаг впереди. До сих пор на Земле существуют те, кто не использует колесо, – они перевозят товары и вещи на санях или переносят на себе. Некоторые армии экипированы игольчатыми ружьями и шрапнельными снарядами, другие – антикварными АК-сорок семь, а есть и те, кто сражается с врагом мотыгами и лопатами.

– Как тебе удалось заставить правительство Маратхи предоставить тебе этот маленький замок и вооруженную охрану?

– Необходимые условия для достижения цели, – ответил он.

– И что это?

Существует особое молчание, которое возникает только в конференц-залах при обсуждении высоких технологий и новых разработок. Тишина изолированная и искусственная.

– Это поразительная разработка, – коротко ответил он.

– Естественно.

– Она действительно поразительна. Я расскажу тебе в общих чертах. Особый компонент взаимодействует с лизином, содержащимся в волосах, и далее следует по проводящим каналам внутри каждого отдельно взятого волоса по всей его длине. Существуют еще более сложные процессы, которые происходят через биоинтерфейс в кровеносных сосудах кожи головы. Сказав, что ни одна из этих разработок не запатентована компанией, возможно, я немного слукавил. Ее небольшой вклад здесь есть – материал о процессах кровезамещения в сосудах кожи головы. Но основное ядро данной технологии – волосы – это моя разработка. Только моя. Это инновационная технология. И я намерен внедрить ее в массы. Очень скоро миллиарды людей получат специальные препараты. Это огромное… – Ник окинул взглядом пустые кресла, – количество, – закончил он, запнувшись.