Феликс Пальма - Карта хаоса

– Чувствую надежду, – проговорил Исполнитель, не шевеля губами. – У него очень отчетливый след, очень мощный. Думаю, я смог бы последовать за ним туда, куда агент обычно улетает, а потом, прежде чем след исчезнет, вернуться по нему в то место, где осталось лежать тело.

– Что ж, тогда нам нужно ждать, пока у Клейтона случится очередной обморок, хотя нет никакой гарантии, что это произойдет, прежде чем вселенная…

– Прошу прощения, профессор Рэмси, – перебила его старая леди, чье лицо вспыхнуло энтузиазмом. – Я правильно вас поняла? Вы сказали, что нашли эффективную вакцину?

– Да, именно. Хотя теперь она нам не понадобится: благодаря карте вашего мужа мы сможем явиться в нужное место за минуту до того, как произойдет первое заражение, и просто помешаем ему произойти…

– И сделаете прививку Ньютону! – опять перебила его миссис Лэнсбери умоляющим тоном. – Тогда не надо будет убивать его, правда ведь?

Рэмси снисходительно улыбнулся:

– Можно попробовать… Вакцина и на самом деле очень эффективна, но вы, миссис Лэнсбери, должны понимать: при малейшем признаке того, что вирус присутствует в организме животного… Короче, мы не можем допустить, чтобы все началось сначала.

– О, разумеется, я все понимаю… Но это дало бы моей книге такой прекрасный финал, – добавила старушка, а потом повернулась к Исполнителю: – А вы могли бы оставить меня потом рядом с дорогим Ньютоном в каком-нибудь тихом мире, где я спокойно ее допишу? – Исполнитель едва заметно кивнул. – Ну и чего мы тогда ждем? Надо поскорее отыскать этого агента с разбитым сердцем.

Рэмси велел Исполнителю приступить к поискам. Тот встал посреди маленького кабинета, подождал, пока профессор опустит шторы на окне, и поднял трость над головой – торжественно, как король, который демонстрирует свой скипетр подданным. И тотчас трость слегка заискрилась, голубоватое свечение пробежало по ней из конца в конец, становясь все ярче, и темно-синий свет стал теснить царившую в комнате темноту. Затем воздух прочертили, повторив географию мультивселенной, красные линии, похожие на сеть кровеносных сосудов. С приближением Дня хаоса красные линии, обозначавшие каждый из миров, начали располагаться параллельно подобно струнам арфы. Но теперь каждая, прогибаясь, тянулась к соседней, соприкасаясь с ней – или даже переплетаясь – в отдельных точках, а порой линии сливались, вызывая серии вспышек и фиолетовых разрывов на гладкой голубой поверхности – ткани вселенной. Эта беспорядочная путаница верно передавала то, что сейчас происходило, и служила схемой опустошения, напоминая дивно расцвеченную раковую опухоль. А еще там можно было различить дюжины зеленоватых следов, перепрыгивающих с одной линии на другую, потом на третью, – они соединяли линии подобно корсетной шнуровке. Это были следы хронотемиков, бесстрашно скачущих по мирам в поисках спасения от наступающего хаоса. Но хаос неодолим. От него нельзя спастись. И своими безумными прыжками они добивались лишь одного – истрепанный коврик бытия покрывался все новыми и новыми прорехами.

– Вот она, настоящая карта хаоса, – прошептала старая леди.

Рэмси почтительно кивнул.

– И ежели агент Клейтон упадет в обморок прямо сейчас, в какой-то части карты появится золотой след, – пояснил он и указал на прекрасный разноцветный туман – свидетельство величайшей из катастроф, когда-либо пережитых вселенной.

– Тогда нам остается только ждать, – сказала миссис Лэнсбери. – Поскорее бы он заснул…

“Господи, только не дай мне заснуть прямо сейчас”, – думал Клейтон в этот самый миг.

Маркус Риз отобрал у Джорджа пистолет и книгу, и теперь оба предмета висели в воздухе в нескольких метрах от агента.

– Ну что ж, дорогие мои друзья. – Приторно-сладкий голос Риза прозвучал где-то над пистолетом, дуло которого поворачивалось то в сторону супругов Уэллс, то в сторону полицейского. – Боюсь, наша приятнейшая встреча близится к концу. Ваша компания доставляет мне огромное удовольствие, однако там, снаружи, существует множество миров, которые я еще не успел исследовать, так что, к великому моему сожалению, должен вас покинуть. Джордж, я обещал убить тебя и твою жену без лишних мучений, а я человек слова. Так что просто пущу каждому по пуле в голову. Надеюсь, это куда милосерднее, чем способы, к каким я прибегал прежде. Хотя, разумеется, даму мы пропустим вперед, – прошипел он, прицелившись в Джейн.

Уэллс загородил ее собой, он был так бледен, словно его вылепили из снега. И вдруг Клейтон громко расхохотался. Пистолет несколько раз дернулся и повернулся к нему.

– Что вас так насмешило, агент? – гневно спросил невидимка.

Клейтон еще несколько раз прыснул, пытаясь взять себя в руки.

– О, простите… но я против воли вспомнил тот день, когда выстрелил вам в ногу – там, в доме миссис Лэнсбери…

– Да и я не забыл ваш выстрел, уж поверьте, – зарычал человек-невидимка с угрозой в голосе. – Из-за этой пули я прыгнул раньше, чем получил книгу… А ведь сколько сил было потрачено на поиски старухи! – Пистолет подплыл по воздуху к Клейтону подобно смертоносному насекомому. – Так значит, это были вы… – Голос невидимки казался липким от ненависти. – Я не сумел разглядеть вас там, на лестнице, так как было темновато. Решил, что в меня пальнул слуга…

– Вот ведь какая жалость, – посетовал Клейтон. – Знай вы тогда, что в доме находится агент Скотленд-Ярда, сразу бы догадались, кому передана книга, а не подозревали бы все это время Уэллса… Ужасная ошибка!

– Да нет, ошибка как раз пустяковая, раз книгу я все равно в конце концов получил! – рявкнул невидимка, помахав ею в воздухе. – Но вы правы в одном: догадайся я еще тогда, что у Джорджа ее нет, все мы испытали бы куда меньше неприятностей. Но я был просто уверен, что никому, кроме него, старуха отдать “Карту хаоса” не могла. Когда я позднее вернулся в ее дом, чтобы довершить дело, из болтовни полицейских, которые проводили обыск, легко было понять, что миссис Лэнсбери прыгнула, и мне пришлось опять гоняться за ней, хотя теперь обнаружить ее было проще. Мои способности все больше развиваются, и с некоторых пор я умею учуять след человека, только что совершившего прыжок. Я нашел ее в бедном домишке, куда проник среди ночи. Старуха спала, но не могу сказать, чтобы мирно и безмятежно. Скорее ее мучили тревожные сны, во всяком случае, из-под опущенных век текли слезы, и она шептала… – Злодей заговорил тонким голоском, подражая миссис Лэнсбери: – “Берти, дорогой, мне так жаль… Мне пришлось отдать ее, отдать книгу и прыгнуть сюда без нее, прости… Но она теперь в надежных руках, он позаботится о ней не хуже нас, я уверена…” Вот ведь черт! Пришлось ее разбудить и пытать, пока она не сказала, кого имела в виду… Как я понял, это был Уэллс из здешнего мира, ведь именно ему она прежде отправила записку со своей бестолковой служанкой. Так мне открылся весь ее план. Несколько лет я искал дорогу сюда, но вернуться куда-то во второй раз гораздо сложнее, чем может показаться, уж поверьте мне на слово. Только человек, наделенный мощнейшим талантом, способен на такое… Я умею ориентироваться по оставленному мною же самим следу, но, пока я выслушивал сделанные во сне признания старухи, мой последний след испарился. И все-таки я вернулся. Да не один раз, а целых два! Сначала явился в Брук-Мэнор, а оттуда – со стрелой в плече и без одного глаза – снова прыгнул. К тому времени я уже сделался целиком невидимым – и я, и моя одежда, ведь она теряла молекулы с такой же скоростью, как и тело… Но это только усилило мою власть… Правда, должен признать, что тот бой выиграл Джордж со своими друзьями. Кстати сказать, особенности моего молекулярного строения не только делают меня невидимым, но и помогают быстро залечивать любые раны. Поэтому, прежде чем след от моего последнего прыжка исчез, я снова двинулся сюда.