Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

Поэтому я не стал нападать в ответ, не стал защищаться, а лишь скакнул к противоположному гребню стены и сиганул вниз, скользя по ней и управляя скоростью скольжения с помощью нанозахватов.

"Зафиксировано перемещение во времени", — прилежно отчитался Марик; падая вниз, я поднял голову и увидел, как один из крепких на вид домов вдруг засиял ярко-голубой вспышкой света, вздрогнул и осел внутрь себя, моментально занялся огонь и повалил дым.

"Проклятье!" — мелькнуло в голове, я оттолкнулся от стены, перепрыгивая на крышу дома, стоявшего неподалёку, и от души надеясь, что она не так хлипка, как те крыши домов там, в пустыне. Повезло, я ударился пятками, амортизируя удар, присел, схватившись рукой за выступающую печную трубу, и осмотрелся. На улицах, на площадях, в переулках кипел бой, точнее не честный и благородный бой, а грубая простая резня, где на одного льва приходилась сотня шакалов; пожары трещали там и тут, крики, вопли, ругань были ужасны, а запах… Я сморщился, затыкая нос рукавом и едва сдерживая приступ рвоты, стараясь не обонять более этот приторно-сладковатый аромат горелой плоти, эту тошнотворную вонь заваленной трупами и поднявшейся канализации и миазмы разложения, которые царили в городе. Справившись с головокружением, я уговорил сам себя дышать ртом и стал смотреть дальше. Пси-кристалл активатора указывал направление на север, но в той стороне непокоримой, непоколебимой громадой высился дворец, до которого пока ещё не дошла огненная стихия, уже взявшая своё в городе. Значит, сейчас движемся вперёд, мимо той широкой улицы, на которой толпа всадников рубится меж собой, через площадь, где среди баррикад отбиваются в клубах дыма от наседающих полчищ немногочисленная горсточка защитников, потом взобраться на вторую стену, а уже от неё к… — я прищурил глаза, вглядываясь, — обнесённому третьей стеной дворцовому комплексу, где как пик среди нагромождения скал высится Цитадель — активатор указывал именно на неё, сомнений быть не могло.

Я посмотрел по сторонам, прикидывая, где лучше спуститься, чтобы не вступать во все уличные бои, не нашёл и рванулся с места, набирая скорость. Крыша ещё одного дома была прямо передо мной, метрах в трёх, я скакнул с разбегу, поджимая ноги, упал на неё, перекатился, вскочил и побежал дальше, мысленно твердя самому себе, что осталось около пяти часов, что следует поторопиться и добраться пораньше до темпорального маяка, иначе я долго буду лежать на дне океана и пузыри пускать, а также служить в качестве бесплатного аттракциона для любопытных рыб.

Прыжок! Я благополучно опустился на ещё одну крышу и, вдруг заприметив ниже себя движение, сорвался с неё, зацепившись руками за край, сгруппировался и мощно оттолкнулся, втягиваясь в прыжке. И в этот момент из-за угла вынырнул мчащийся во весь опор всадник на красивом могучем коне, я напрягся в ожидании удара и обрушился на него, сбивая это разномастно одетую куклу на землю. Всадник покатился, гремя своими странными доспехами и поднимая пыль, а я уже разворачивал его коня, нещадно раздирая удилами ему рот — конь яростно заржал, вставая на дыбы, я пнул его ботинками в рёбра, и своенравное животное с места взяло в карьер, и от его первого прыжка я чуть не вылетел из седла, вовремя успев сунуть ноги в стремена.

"Какие сёдла? Какие стремена? — пронеслась у меня в голове любопытная мысль. — Какая узда, в конце концов?! Все ж эти прибамбасы то ли скифы изобрели, то ли их отдельная ветвь под названием агафирсы. Или у них тут и вправду Золотой век?..".

Конь мне, конечно, попался дикий, не знаю уж, как на нём тот прежний хозяин ездил, но я уже отбил себе весь зад на его скачках, вдобавок ноги ныли — приходилось всё время давать понять этому строптивому мерину, кто здесь главный. Однако скорость он выдавал неплохую, я на пару секунд расслабился — не нужно было по крышам как кенгуру скакать — вдобавок все на улицах прямо бросались к стенам домов и жались к ним, чтобы к нам под копыта не попасть. Я прищурился, вспоминая расстояние до площади… И в этот момент конь подо мной вдруг жалобно заржал — в шею его вонзились сразу три длинные стрелы, ноги его подкосились, он рухнул вперёд, заваливаясь одновременно вбок, и я прыгнул, отталкиваясь что есть сил от седла. Я упал на мостовую, перекатился, прыжком вскочил на ноги, и у меня перед лицом вдруг блеснул солнечный зайчик. Увернувшись, я рукой отбил меч противника, лезвие зазвенело, натолкнувшись на браслеты активатора, резко отступил назад, выхватывая моментально поданные из-под пластин метательные ножи и замер в стойке, изогнув особым образом руки.

Воин, стоящий передо мной, видимо, не ожидавший такой прыти от неизвестного, вдруг пронзительно свистнул, закрываясь щитом и поводя саблей, и я, услышав лёгкие скрип и шорох одновременно со всех сторон, решился.

Тигриным прыжком я рванулся к стоящему впереди меня, с силой ударил ногой в нижний край щита, лицо воина посерело, рот раскрылся для крика, и именно туда я вогнал один из ножей, моментально прячась за спину и щит мёртвого. Лёгкий стук, тело качнуло на меня, оно начало заваливаться, я выскользнул из-за него влево, правой рукой выдирая нож изо рта уже мёртвого воина, и с силой взмахнул руками, посылая ножи в возникшие рядом цели. Лёгкий свист, что-то мелькнуло перед глазами, меня ощутимо толкнуло в грудь, и я попятился, пытаясь сообразить, в чём дело, потом скосил глаза вниз и понял — стрела! Броню из пластистали она ни в жизни не пробьёт, но сила у этих луков оказывается немалая, да и скорость приличная. Я покачал головой, представив, что могло бы быть, ударь эта стрела не в грудь, а в горло, например, вздрогнул, проникся жуткой враждой к здешним стрелкам и быстро нажал на пару символов на панели активатора. Еле слышное гудение, ко мне с лязгом поползла сабля одного из воинов, я наступил на неё ногой, нимало ею не интересуясь (клинок — дерьмо, заточен скверно, баланс вообще отсутствует, сабля годится только, чтобы пугать кого попугливее или девок стращать) — наконец с еле слышным хрустом ко мне метнулись мои метательные ножи и "прилипли" к правой руке, я быстро вытер их и убрал под раздвинувшиеся по моему приказу пластины, затем обернулся и посмотрел на коня, лежавшего в неестественной позе, уже не дышавшего. Погладив его по умной морде и коснувшись пальцами бархатистых ноздрей, я мысленно попрощался с ним и побежал вперёд по улочке в направлении площади, где отбивались немногочисленные защитники, именно от этой площади вёл самый короткий путь ко второй стене.

Откуда-то сбоку из переулка вдруг вывалила толпа разномастно и пёстро одетых воинов, вооружённых чем попало; увидев меня, они замерли в недоумении, тараща глаза и разевая рты, и в этот момент с крыш близлежащих домов на них как гром с ясного неба посыпались неизвестные в тёмных плащах, которые идеально сливались с цветом черепицы, блеснуло железо, передо мной заворочался гигантский клубок из человеческих тел, и закричали раненые и умирающие. Я зажал ладонями уши, давя в себе желание выстрелить из "конвертера" в этот копошащийся и блистающий взмахами клинков водоворот, махнул рукой, разбежался и взбежал по стене близлежащего дома на его крышу, пинком сбросив с неё одного в тёмном плаще, целившегося в визжащий и вопящий клубок из лука. Я торопливо побежал, огибая дымоходы и перепрыгивая с крыши на крышу. Далеко от меня чуть ли не на другом конце города слева вдруг блеснула яркая голубая вспышка, чуть слышно прогрохотал взрыв и взвился клубами пар, я поморщился — не люблю идиотов, которые с перепугу начинают палить из тяжёлого оружия в белый свет как в копеечку, если вдруг возникает какая-нибудь мимолётная угроза.