Николай Димчевский - На суше и на море. 1973. Выпуск 13

В нашем сборнике выступает впервые. В настоящее время работает над книгой очерков «Путешествия».

Очерк

Рис. И. и В. Сальниковых

10 и 11 августа 1968 года в Салехарде проходила традиционная матчевая встреча сборных команд Ненецкого, Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого национальных округов. На соревнованиях был показан выдающийся результат в метании топора на дальность — сто тридцать восемь метров тридцать семь сантиметров. Рекордный бросок сделал оленевод колхоза имени Выучейского Иван Косков.

Азат, подписав протоколы и акт регистрации рекорда, ушел в гостиницу готовить отчет. Писать он закончил, когда все уже спали. Азат выпрямил уставшую спину и задумался. Вспомнилось счастливое лицо героя дня — Коскова. Затем пришли мысли о памятном ему лете 1952 года…

Незаметно наступили последние дни июля. В Нижне-Печорской тундре это самая благодатная пора. С моря днем и ночью дует прохладный ветер, отгоняя мошкару. Олени, вдоволь отъедаясь сочной травой, быстро нагуливают жир. Северное солнце еле пригревает, но исправно светит круглые сутки. При свете волки не решаются подходить к стадам. Да и нет им в этом нужды. Тундра кишмя кишит леммингами, куропатками, утками, гусями и прочен живностью. И четвероногие хищники легко добывают себе пропитание вдали от оленьих стад.

Суров и строг Север. Не прощает ни малейшего промаха. Почти весь год оленеводы в постоянном напряжении. Север испытывает их леденящими душу морозами, свирепыми пургами, разбойничьими налетами обезумевших от голода хищников. Только в конце короткого полярного лета, как бы в награду за стойкость, Север на несколько недель смягчает свой нрав.

Азат проснулся от шума близкого стада. Тысячи копыт с чавканьем месили пропитанную водой почву. Беспрерывно и тревожно хоркали телята, то и дело теряющие в огромном стаде матерей.

Оленеводческая бригада колхоза имени Выучейского, с которой кочевал Азат, недавно перегнала оленей на новое пастбище. Теперь по утрам пастухи собирали стадо у самых чумов. Во время дежурства они лишь изредка подъезжали друг к другу, чтобы, не слезая с нарт, переброситься несколькими словами. В последние часы перед сменой особенно тянет к жилью. Слишком велик соблазн посидеть с приятелем и, неторопливо покуривая, поговорить о всякой всячине.

Вот и сейчас Азат, лежа в чуме, слышал голоса Николая Тайбарея и Михаила Ардеева. Они обсуждали новости, привезенные из Нарьян-Мара Егором Николаевичем — заведующим красным чумом.

Он вернулся вчера утром, безмерно устав от многодневной дороги. Много хлопот доставила и беготня по поручениям, которые ему надавали перед отъездом. Но он хорошо знал, как ожидали его возвращения члены бригады. Много дней назад эта маленькая группа людей отправилась по тундре на север. Все истосковались по новостям. Поэтому Егор Николаевич отложил отдых. В красном чуме собрались и старые, и малые.

После обстоятельного рассказа о том, как доехал, кого в пути встретил, Егор Николаевич выложил главную новость: в этом году День оленя бригада будет праздновать в самой глубине тундры вместе с соседями — оленеводами колхоза имени Чапаева. Так решили в округе. Это известие огорчило слушателей. Вопреки обычаям северян собравшиеся заговорили все разом, не скрывая своего недовольства.

Уже многие годы бригада отмечала День оленя в Хонгурее — маленькой деревушке между двух холмов на берегу Печоры. Сюда же приезжали пастухи других оленеводческих хозяйств. Все они давно перезнакомились и подружились. Чем ближе праздник, тем больше было разговоров о встрече со старыми приятелями. И вдруг такая новость.

Пришлось Егору Николаевичу долго доказывать, что решение правильное. В этом году стада на север передвигались быстро, и сейчас Хонгурей остался южнее километров на двести. Если праздник устраивать там. многие на него попасть не смогут. Оленей в тундре без присмотра не оставишь, да и ехать за двести километров с детишками, со всем скарбом не увеселительная прогулка.

Когда страсти улеглись, стали думать, кто же из знакомых сейчас кочует со стадами колхоза имени Чапаева? Вспомнили о Семене Ледкове, старинном приятеле Лаптандера, о Василии Выучейском — молодом парне, года два назад женившемся на тамошней девушке, и других. Упавшее было настроение постепенно улучшилось, и вскоре радость по поводу предстоящих знакомств и свидания со старыми друзьями полностью вытеснила огорчение первых минут.

Сейчас Николай с Михаилом обсуждали свои шансы на победу в традиционных соревнованиях праздника. Михаил бросал топор за сто метров, в прыжках через нарты тоже опережал многих. Николай не имел равных в мастерстве метания тынзяна — аркана из плетеного ремня. В прошлые годы в Хонгурее они неизменно одерживали победы. А как будет в нынешнем году? Неужели им придется уступить первенство чапаевским парням? И Лаптандер, и Егор Николаевич в один голос уверяли, что их будущие соперники всегда отличались ловкостью и силой.

Это был его первый после окончания Института физкультуры отпуск. Когда в учительской Воркутинского горного техникума Азат заявил, что намерен провести лето в тундре с оленеводами, все дружно рассмеялись. Старые полярники, истосковавшиеся по знойному солнцу, чистому голубому небу, не поняли его. Сами они отдыхали только на юге. Слова своего нового товарища они восприняли как шутку и были уверены, что разговоры об увлекательном путешествии на оленьих упряжках в конце концов завершатся покупкой билета в Крым или на Черноморское побережье Кавказа.

Азат быстро освоился со всеми неудобствами и лишениями кочевой жизни. Научился не замечать мелкого моросящего дождя, который порой шел неделями, насквозь пропитывая сыростью одежду, постель и даже спрятанные в брезентовый рюкзак дневник и спички. С детства привыкший к бедной овощами татарской кухне, он не тяготился однообразной пищей, состоящей главным образом из вареной и сырой оленины. Легко переносил Азат и длительные переезды по тундре. А когда четверка сильных оленей мчала его напролом через кусты да кочки и легкие нарты швыряло налево и направо, он испытывал даже удовольствие.