Джером Биксби - Забытые имена [антология]

Потом он почувствовал, что падает в пустоту.

Пилот стоял перед панелью управления, сжимая рукоять подъема. «Буря» ровно и быстро неслась в высоту.

— И как я вам говорил, товарищ Григореску, — рассказывал он, трещина была заделана. Чтобы вернуться назад, я дал Ханибалу знак открыть люк камеры. И вдруг лицо у него пожелтело, как воск. Я кинулся к нему и успел только схватить за ногу: все тело висело уже за бортом. Мне пришлось тащить его до самого люка. И трудно же это было! Но посмотрим теперь, как пойдет дело. Наша «Буря» летит прямо кверху. И мы уже поднялись на 7 600 метров.

Когда они вошли в каюту, Ханибал Калотэ уже встал с койки, где только что лежал в обмороке. Он сидел перед своими аппаратами, все еще немного бледный, однако толстое лицо его сияло, а глаза обратились к товарищам с несказанной радостью.

Он ничего не сказал. Его короткие пальцы быстро забегали по кнопкам аппарата.

Придвинув к себе микрофон, он закричал во всю силу своих легких:

— Алло, ракетодром! Алло! Говорит «Буря»! Мы возвращаемся, да, возвращаемся… и с какими результатами! Вы спрашиваете, отчего я кричу? Как отчего? От радости!

Капитан Даль решил еще раз просмотреть архивные фактографии. На его счету было немало полетов, и Космический кодекс не был для него пустым звуком. На собственном опыте он убедился, как иногда трудно бывает неукоснительно следовать букве закона, но знал он и то, что порой еще труднее бывает поступать вопреки ей.

Даль, межзвездный капитан первого класса, в глубине души не хотел изменять кодекс, а уж тем более оказаться первым, кто будет приводить свои поступки в соответствие с им же измененным законом. Однако факты требовали от него определить свое отношение к этой проблеме.

Сначала он решил просмотреть архив.

Уже читая о первых десяти полетах, он обратил внимание на три случая, когда командирам приходилось прибегать к третьему параграфу кодекса и ради спасения одного товарища рисковать всем экипажем.

Именно поэтому два полета из десяти окончились трагически. Даль продолжал просматривать материалы. Несмотря на технические усовершенствования, уменьшить процент катастроф не удавалось. Капитаны явно слишком часто пользовались правом, которое давал злополучный параграф.

Даль переключил проектор Центральной библиотеки на последние записи. На экране стереовизора появилось объемное изображение, живая хроника событий.

Полет лейтенанта Альта. Кто не знает о нем? По лентам и бортжурналу Информационный центр сделал фильм, который благодаря дополнительной информации, почерпнутой из рассказов, документов, писем, вероятно, стал почти точной копией действительности.

Даль был убежден, что Альт совершил ошибку. Даже сам спасенный, возвратясь на звездолет, заявил: «Никогда не прощу себе, что из-за меня была упущена возможность познакомиться с нашими космическими братьями».

Экспедиция окончилась трагически именно потому, что Альт ждал. Для этого тоже требуется мужество. Лейтенант явно не знал, как поступить. Это было видно по его записям в дневнике:

«0:20. Жду. Все еще жду. Не могу же я дать ему погибнуть».

Вероятно, он что-то предчувствовал, потому что, словно оправдываясь, полностью процитировал третий параграф:

«В особо сложных ситуациях командир имеет право принять альтернативное решение, которое временно создает большую опасность для звездолета и экипажа».

И все же все члены экспедиции погибли. Именно Даль нашел их тела и странные конструкции, сооруженные иным разумом. Вот отчего фильм об этой экспедиции так взволновал его. Он был первым, кто прикоснулся к необычным, стрельчатым, решетчатым башням, которые разбудили в нем отчаяние и надежду встретить космических братьев.

Даль представил себе, как лейтенант обрекает на гибель одного члена экипажа. Это страшно, но все же… Если б он поступил так, единственный в истории исследования космоса явный след другой цивилизации привел бы к контакту. Они в тот момент уже наверняка были на орбите. Альт непременно обнаружил бы их. И тогда…

Но все было иначе. Альт слишком долго ждал. Геолог вернулся, но, прежде чем они успели стартовать, пульсация уже началась. Что с того, что она была неполной и очень быстро затухла. Старт был невозможен. Даже слабой пульсации оказалось достаточно, чтобы разрегулировался компьютер управления. Отрегулировать они его не смогли. Они попросту умерли с голоду.

Сейчас, после полета лейтенанта Альта, уже известно, что космические братья существуют. Ведь те конструкции, которые нашли Альт и его товарищи, а затем и Даль, были предназначены для изучения звезд. Сомнений быть не могло. Стало быть, чужие тоже изучают звезды и улетели перед самым взрывом. Теперь контакт — только вопрос времени. Очевидно, единственный способ осуществить его — это послать в тот район космоса как можно больше звездолетов. Судя по конструкциям, оставленным инопланетянами, у них есть что-то похожее на фотонный привод, а значит, они, вероятнее всего, находятся в радиусе около ста световых лет. Правда, чтобы отыскать их, нужно известное везение. Иначе обычные поиски займут несколько сотен лет.

Даль выступил одним из первых. Он видел, что члены Совета внимательно следят за его речью. Он уже заметил, что с некоторых пор к нему, первому прикоснувшемуся к обнаруженным Альтом конструкциям, стали относиться не так, как прежде. После возвращения из этого полета еще не было случая, чтобы кто-то стал спорить с ним или отказал в чем-либо. Привыкший в студенческие годы к жарким баталиям, он чувствовал себя неловко в этой атмосфере всеобщего внимания.

В конце выступления он предложил изменить третий параграф Космического кодекса и сформулировать его так:

«Командир ни при каких обстоятельствах не имеет права действовать так, чтобы даже временно подвергать звездолет опасности уничтожения, а экипаж гибели. Командир освобождается от исполнения третьего параграфа только в том случае, когда речь идет о возможности установить контакт».

Даль был почти уверен, что его предложение пройдет без малейшего сопротивления. Тем большее облегчение, а не удивление он почувствовал, когда в дискуссию одним из последних включился социолог Нат. Он говорил кратко, но убедительно:

— Установление контакта в ближайшем будущем становится необходимостью. Все видят это не хуже меня. Благодаря капитану Далю мы обрели уверенность, что мы не одиноки в космосе. Поэтому я призываю Совет выделить как можно больше средств, чтобы решить задачу как можно скорее. Однако я решительно протестую против изменений, предложенных капитаном Далем. Нельзя лишать командира права на риск. Ведь не всегда причины, которые в случае с лейтенантом Альтом привели к воистину трагической для нас невозможности установить контакт, будут оказывать подобное же воздействие.