Анна Кондакова - Нумерат

– Вы беременны? – не церемонясь, спросил Денис.

Зинаида побледнела ещё сильнее и привстала на локте. Татьяна Петровна открыла рот от таких известий.

– Ты откуда знаешь? – Голос Колькиной мамы был тихим, каким-то умирающе-тоскливым.

– Слухи дошли, – коротко ответил Денис и задал следующий, самый главный, вопрос: – Вы собираетесь оставить ребёнка? Или же избавитесь от него, как от Кольки?

Жестоко, чересчур грубо, без капли милосердия и сострадания. Денису сейчас было не до бесполезного сюсюканья. Он – не Вика и не Асель.

– Ты кто такой? – Глаза Зинаиды сверкнули ненавистью и обидой, даже озлобленностью. – Тебя моя жизнь не касается. Катись отсюда!

– Зинаида, ты что же никому не сказала, что ребёночка ждёшь? – Татьяна Петровна умильно приложила руки к груди. – Разве мы не поможем? Да у нас была бы радость какая! Он бы вторым внучком нам всем стал, как Колька, а ты… Мы же здесь одна семья, Зинаида. Одна семья.

Зинаида в бессилии повалилась на подушку и разрыдалась белугой, во весь голос. Колька подскочил к матери и погладил её по волосам. Он тоже был готов разреветься, но держался из последних сил. И без того слёз в этом доме хватало.

Денис наклонился к Татьяне Петровне.

– Можно вас на пару слов? – Когда они вышли во двор, оставив стенающую молодую мать в доме, он сказал: – Не позволяйте ей отдавать Кольку в детдом и помогите с рождением малыша. Если понадобится скорая помощь, то вы знаете, что делать.

В глазах Татьяны Петровны сверкнули слёзы. Она всхлипнула и стиснула Дениса в объятиях.

– Откуда ж ты такой на нас свалился? С небес, что ли, ангел?

Денис окаменел от смущения: для него привычней было слышать в свой адрес Викины колкости, нежели слова благодарности. Он отстранился, прокашлялся и ответил:

– Какой же я ангел, Татьяна Петровна? Я так… просто решал… э-э-э… проблему.

– Ну-ну. – Татьяна Петровна потрепала его по волосам, как маленького, и вернулась в дом, чтобы успокоить Зинаиду.

А Денис поспешил к друзьям. Решение найдено. Равновесие не нарушено. Теперь он был в этом уверен.

Он вспоминал уравнение: «Из двух переменных одна положительная, а вторая стремится к нулю, первая появилась из союза двух отрицательных чисел, а вторая взята в скобки. Вычитание обеих переменных из одного целого равно смерти ребёнка. Начните поиски в селе Трескуново».

И они выяснили, что первая переменная – мальчик Коля, родителей которого положительными назвать вряд ли язык повернётся; вторая переменная – дед Макар, который был близок к смерти. И, если бы не скорая медпомощь, скончался бы в ближайшие дни, заключённый в селе, отрезанном от мира, точно в математические скобки.

Вычитание из единого целого означает «уход» в разных его значениях. Уход деда Макара – его смерть, уход Кольки – переезд в детский дом. Если бы дед Макар умер, а Кольку сдали в детдом, то стопроцентно молодая мать второй раз рожать бы не стала. Отсюда равенство смерти ребёнка. Будущего ребёнка. Ну а единое целое – семья. Настоящая семья, где все друг другу помогают и поддерживают в трудную минуту.

Вот и всё. Тренировочное уравнение решено.

Денис приостановился и достал из заднего кармана джинсов смятый листок с уравнением. Развернул. Так и есть: чернильные строчки пропали, перед глазами лишь чистый лист, вырванный из тетради.

– Тимошин! Где тебя носит? – встревоженный голос Вики выдернул Дениса из кокона мыслей.

Ребята ждали его у ворот дома Татьяны Петровны.

– Нам ещё уравнение решать, а ты гуляешь, – пожурил его Арсений.

– Доставайте карту, отправляемся домой, – устало произнёс Денис, подходя к друзьям.

– А уравнение? – спросила Асель.

– Мы его решили.

– Может, объяснишь?

– Я всё объясню дома. Это место меня угнетает, давайте поскорей уйдём отсюда.

Асель презрительно поморщилась.

– Ты, как всегда, на всех плевал, да? Великий математик хочет домой, и пусть тут все хоть провалятся.

В ответ Денис угрюмо промолчал: у него не было никакого желания что-то кому-то доказывать и оправдываться перед недовольной Асель.

Ночную тишину нарушил протяжный окрик:

– Дядя Денис, подожди-и-и-те! Дядя Дени-и-и-с!

Все обернулись. Громко шлёпая незашнурованными ботинками, к ним мчался Колька. Подскочив к Денису, мальчуган заключил его в крепкие объятия, уткнувшись носом ему в живот. Потом задрал голову и взахлёб забормотал:

– Мама сказала, что ты её ангел-хранитель. Она не может прийти, но просила передать тебе спасибо. Спасибо за семью.

На короткое мгновение улицу заполонило безмолвие. Почти осязаемое, густое и плотное, как утренний туман.

Денис выдавил улыбку и потрепал мальчишку по волосам.

– Передай маме, что я рад… Рад, что у неё появилась семья. Она должна быть у каждого.

Колька рванул обратно в дом матери. Вероятно, он даже не понял, что больше с Денисом не встретится. А может, понял. Денис проводил его взглядом и мысленно пожелал удачи. Она ему пригодится.

Ребята тем временем недоуменно переглядывались.

– Ты разговаривал с матерью Коли? – подала голос Вика. – Что ты ей сказал?

– Я ничего ей не говорил. Она просто попросила помощи у тех, кто готов её оказать… – Денис приложил ладонь ко лбу, ощущая болезненный жар. – Потом вам расскажу. Башка раскалывается.

– У него сотрясение, вообще-то, – напомнила всем Асель и виновато покосилась на Дениса: поняла, что с праведным гневом она поторопилась.

Вика раскрыла журнал о туризме. Карта родного города призывно замерцала на желтоватой странице.

Среда, 07 апреля, 21:30

После возвращения в дом легионеров прошло уже два дня. Никаких известий от связного, никаких новых заданий. Ребята изнывали от скуки: привычных телевизоров и компьютеров в особняке эпохи рококо не предполагалось.

Вечером под конец второго дня бессмысленного времяпрепровождения девчонки удалились на кухню, чтобы, как обычно, приготовить бутерброды с толстыми кусками ветчины и сыра.

– Надоели ваши бутерброды, смотреть на них уже не могу, – ныл Макаров. – Неужели нельзя состряпать что-нибудь нормальное?

– Тебе надо, ты и стряпай, понял? – обрубила его Вика, ставя две увесистые хрустальные тарелки с бутербродами на столик в гостиной.

– Вот они, современные женщины, – вздохнул Арсений и повернулся к Денису: – Ты бы хоть приказал им суп приготовить или жаркое какое-нибудь, а? Они же укокошат нас своими бутербродами… Тимошин, эй, у тебя мозговой ступор?

– Почему связной не появляется? – хмурился Денис, плавая в тревожных раздумьях, как в бесконечно глубоком бассейне. – Ведь уравнение мы решили. Может, у Пифагора проблемы?

– У нуля какие проблемы? – беззаботно отреагировал Арсений.