Аркадий Фидлер - На суше и на море [1971]

Бассейн реки Конго можно сравнить с гигантским правильной формы блюдом, поперечник которого свыше тысячи километров. Почти вся эта огромная впадина в кольце возвышенностей, как губка, насыщена водой. Котловина занята одним из самых грандиозных в мире массивов дождевого тропического леса. Б периоды паводков он почти сплошь затопляется разливом рек, превращаясь в болото. Каждый день после полудня сырые джунгли орошают необычные по силе, хотя и кратковременные ливни с грозами. И даже здесь, в глуши малопроходимых для людей сумрачных дебрей, в местах, на сотни километров удаленных от больших человеческих поселений, в условиях жаркого, расслабляющего тепличного климата, особенно вредного для европейцев, животный мир в большей своей части истреблен.

Охотничий сезон в экваториальных джунглях обычно начинается в периоды разлива рек, время наступления которых не одинаково для северных и южных притоков Конго, Несовпадение половодья зависит от частоты наиболее интенсивных дождей. Для Уэле этот период длится с марта по ноябрь. Спасаясь от наводнения, животные собираются на любых возвышенных, незатопленных местах и здесь становятся легкой добычей охотников, целые экспедиции которых принимают участие в жестоких массовых истреблениях зверей.

Африканская экзотика привлекала многих богатых иностранных туристов, и ни один из них не уезжал отсюда без трофея. «Дичь» попадалась на каждом шагу, повсюду. В джунглях обитали во множестве обезьяны: мартышки, макаки, павианы-бабуины, дриллы, мандриллы, на лесистых склонах гор Вирунга — крупнейшие из обезьян — горные гориллы, в кронах деревьев скрывались древесные даманы и лемуры; в сырой чаще бродили бородавочники, полосатые окапи, лесные антилопы, буйволы, слоны, леопарды и мелкие хищники, в ветвях прятались удавы и ядовитые змеи, ящерицы; в реках и болотах кормились крокодилы и бегемоты. Джунгли давали приют и необыкновенно красочному миру птиц. На окраинах джунглей и особенно в парковых саваннах кочевали многотысячные стада зебр, жирафов, разных антилоп, слонов, буйволов, носорогов, страусов и те, кто за ними охотился — львы, леопарды, гиены и гиеновые собаки, шакалы; в воздухе парили орлы и грифы.

Флора тропиков также исключительно разнообразна. Безбрежным океаном зелени предстают с самолета дождевые леса северной части Конго. В этих лесах много ценных в хозяйственном и техническом отношении древесных пород. Но усиленная выборочная «охота» за деревьями, дающими высококачественную строительную и поделочную древесины, такими, как терминалия, палисандровое, эбеновое, санталовое, красное, желтое, цинометра, в значительной мере обеднило видовой состав леса и сейчас грозит многим породам деревьев почти полным исчезновением. Между тем эти леса давали приют многочисленным и разнообразным животным и птицам. Но так было еще в недавнем прошлом, которое застал Зайлер-Джексон. С тех пор многое переменилось. В Конго, как и на всем Африканском континенте, хищническое уничтожение диких зверей даже в заповедниках и национальных парках может привести к вымиранию всех крупных животных и птиц.

Безжалостно истребляются и бегемоты. Только энергичные меры по развитию экономики страны, ее хозяйства и национальной культуры поможет в дальнейшем приостановить общий процесс разрушения фауны и флоры Конго, ее национального и мирового хозяйственного, научного и культурного богатства и достояния. «Ловля бегемотов на Уэле» — яркий рассказ об особенностях жизни бегемотов и их лова — с интересом будет встречен читателями. Автор оставил нам живое и красочное повествование о джунглях и о времени, когда дикие звери вне заповедников все еще чувствовали себя повсюду дома. Они не успели тогда еще стать жертвой жестокости и безмерной алчности людей.

Короткие зарисовки, сделанные на промысловой охоте в небольшой таежной деревушке Европейского Севера нашей страны

Рис. В. Колтунова

Я не могу пообещать в небольшом отрывочном повествовании полной картины зимнего промысла белки и куницы хотя бы в одном таежном уголке нашего Европейского Севера. Для такой картины нужна подходящая рамка, что вместит в себя и удачливых охотников, и талантливых собак. А долгие тропы по густым кислым болотам, тропы, по которым доставляют в охотничью избушку крупу, сухари, сахар, керосин для коптилки, связки капканов, питание для приемника и многое другое, без чего нельзя человеку в зимнем лесу, в одиночестве?

А ночные костры из сухих сосен, жарин, сложенных просто и мудро на всю метельную ночь знаменитой таежной нодьей?.. А пурга, слепящая глаза и напрочь забивающая след зверя, когда до куницы осталось совсем немного?.. Ночные звезды, пообещавшие назавтра солнце и тишину, треск мороза по еловым вершинам, пустые выстрелы, неожиданная потеря собаки и нудный голос метели, что третий день закрывает дорогу в лес, отнимая и без того короткие дни зимнего промысла…

Нет, я не осмелюсь взять на себя труд и передать в деталях мир человека, с детства променявшего уют зимних вечеров у семейного самовара на остывшую копоть курной печи, что игластым черным инеем холодно осядет к утру на дверь и стены крошечного лесного жилища. Но сейчас мне очень захотелось вспомнить хотя бы отдельные короткие страницы большой книги о промысловой охоте, которая все еще ждет своего сокровенного автора.

Белка ушла от нас в январе. Вслед за санной дорогой она заглянула в светлые сосняки, и вспыхнули тогда над свежим снегом яркие хвостики белки-огневки. Но сосновой шишки оказалось маловато для орды грызунов, и голодные кочевники отправились куда-то дальше.

Дедка Афоня потряс вслед неблагодарным гостям связкой только что добытых шкурок и обозвал нашего доморощенного* лешего самыми последними словами за то, что умудрился он, старый черт, задолжать соседней нечистой силе все стадо непоседливого зверька.

Старый, подслеповатый охотник узнал еще от своего деда, как надо клясть «лешаев» за неразумные поступки, но сколько помнил напутствования своих предков, столько и убеждался, что никакая, даже самая святая крестная сила не поможет задержать бездомную тварь, успевшую уничтожить всю шишку в нашем лесу.

С января по густым ельникам осталась только наша белка. Изредка ее короткий следок встречался около дороги — она больше ходила верхом, стригла елку, собирала смолистые почки, что давало тому же Афоне право утверждать, будто зверек, прописанный у нас, не опускается на землю только потому, что боится его, Афониных, собак.