Жорж Блон - На суше и на море 1965

Татарин не отзывался, суетливо распутывал веревку и тревожно смотрел на реку.

— Карабанов, ползи сюда, — попросил Валерка.

— Чего тебе?

— Иди…

Карабанов торопливо нагнулся.

— Ну…

— Ты вот что, Карабанов. Село Печи на Бухтарме знаешь?

— Ну… Ты скорее…

— Ладно… Там у меня баба осталась и… дочка. Так ты зайди. Расскажешь все, значит. Привет, мол, передавал…

Карабанов поежился. Огонь подкрадывался где-то рядом в дыму, дышал жаром.

Валерка трудно перевел дух, пошевелил искусанными губами, хотел сказать еще что-то, но только слабо пошевелил головой.

Карабанов смотрел на Валерку широко открытыми глазами и вдруг понял, что тот умирает.

— Ты чего? — сказал, робея, Карабанов. — Сейчас трос перекинем. Спасемся… А там пойдем… Не думай особенно…

Валерка скривил в усмешке губы.

— Назаров — падаль. Сквитаться бы с ним. Бросил всех… Вы уж за меня… В душе грязь, гниль, а всегда человека играл…

— Путаешь, — сказал Карабанов. — Темнишь… Всегда ты путал. А он Сашку спасать бросился… Сгорел где-нибудь…

— Такой не сгорит, я знаю… Приползет… И что бросил знаю… Не простите ему, а?..

Валерка смотрел на Карабанова, и глаза его тускнели.

— Ты к бабе моей зайди… обязательно, — тихо сказал он. — Нинку жалко. Совсем дура. Меня от рации все тянула. Спасала. Я ее ударил… Жалко.

В горле у Валерки булькнуло, задрожали ресницы, и он заскрипел зубами, проваливаясь в забытье.

Харитон размахнулся и бросил веревку через протоку. Последнее кольцо не долетело до противоположного берега, упало в быструю воду. Он торопливо потащил веревку назад. Теперь она была мокрой и отяжелела. Харитон замер от страха.

Скулила рядом Саша, лезла под руку, мешала.

— Уйди! — бешено закричал Харитон. — Уйди, баба… зашибу…

Саша шарахнулась в сторону, заслонила рукой лицо. Страшен был Харитон.

— Я сейчас, — сказал Харитон. — Я ее, проклятую, заброшу…

Он полез в воду.

Петля зацепилась за черную, вросшую в песок корягу. Харитон натянул веревку, завалившись назад всем телом, испытал ее крепость. Веревка провисала почти до воды и раскачивалась. Он торопливо замотал свободный конец вокруг выбежавшей к самой воде тонкой елки.

— Давай, — сказал Харитон и толкнул Сашу.

Та затравленно оглянулась.

— Ну-ну-ну…

Саша вбежала в воду. Быстрая и холодная, она сдавила грудь.

— Еловый корень, — пробормотала Саша и едва не выпустила из рук веревку. Течение отрывало ноги от дна. Она оглянулась назад. На берегу были Харитон, Жора, Карабанов, Валерка…

Ей вдруг стало страшно остаться один на один с ледяной стремительной водой. Она попятилась к берегу. Убежал в дым Карабанов. «Пропадет», — подумала Саша и полезла из воды.

— Назад! — крпкнул Харитон. Глаза его слезились.

— Я с Валеркой. Я потом… — торопливо сказала Саша.

— Мне не переплыть, — пробормотал Жора и покосился на быстрину кровавыми глазами.

Огонь облизывал на берегу голые камни. Харитон пронизывал глазами.

— Я с обрыва упал, — сказал Жора и стал жевать губу. — В голове звон, и сил нет… Тошнит… Все качается…

Харитон задрал по-цыплячьи лысую голову и закричал:

— Сергей!.. Караба-а-анов!..

— Что? — сказал Жора. — Никого не видел. Пропалп остальные…

— Серге-ей! — орал Харитон.

— Отстань, — рассердился Жора. — Я же говорю: не видал… Я потом вспомню… Что-нибудь…

Жоре показалось, что Харитон спрашивает его о чем-то. Тот стоял к нему спиной, а голова была повернута задом наперед. Тошнота подступала к горлу, цветные палочки кололи глаза, и Жора злился.

— Да отстань ты! — со слезами в голосе выкрикнул он.

Харитон упал на колени, поднял обрывок веревки и стал вязать петлю. Голова у него опять была на месте, и Жора вдруг успокоился, вздохнул.

— А Карабанова нет, — сказал Харитон, посмотрел в глаза Жоре и вдруг заплакал, стал обвязывать Жору веревкой под мышками.

Тело у Жоры было вялым и вздрагивало, как студень. Его рвало.

«Сотрясение мозга», — с тревогой подумал Харитон и всхлипнул.

Все погибли. И Назаров, и Валерка. Зачем хотел вернуть Назаров Сашу? Она жива, а его нет. Назаров не один год проработал в тайге, должен знать, что от пожара не спасаются в одиночку… Оттого и побежал догонять…

Харитон быстро накинул скользящую петлю на веревку и стал приподнимать Жору.

— Ну давай, давай! — просил он, а сам едва шевелил ногами.

Карабанов теперь не вернется. Огонь не пустит. Значит, еще один… Зачем побежал? Бесполезно ведь… Кто остался в живых, тот пробился к реке…

Харитон обхватил Жору поперек тела и потащил к воде. Саша возилась с Валеркой.

— Ты переставляй ноги, переставляй… За веревку держись… Крепче. Мне тяжело… Понимаешь?.. Я не сильный…

Жора кусал губы и поднимался в рост. И уже в воде он вдруг схватил Харитона за грудки.

— А ты не бросишь?..

Харитон замер. Жора тянулся к его горлу скрюченными пальцами. Взгляд его вдруг стал осмысленным.

— Харитон, Харитон… А Назаров убежал. — В глазах появилась звериная немая тоска. — Я как упал… Соне сразу конец. Я как упал… А он на Адама…

Глаза Жоры были широко открытыми, но Харитону показалось, что он мигнул, потому что зрачки его вдруг сразу стали снова безумными.

Жора изогнулся и исчез под водой. Натянулась веревка.

Пара белок прыгнула из травы. Они поставили пушистые хвосты трубой и, подскакивая на беляках, как резиновые игрушки, поплыли к острову.

Харитон присел и стал шарить в воде руками. Вода попадала в рот, и ломило зубы. Зелень на берегу исчезла, встала ровная стена огня.

Тело Жоры было тяжелым, течение валило с ног, и приходилось поднимать его одной рукой, потому что второй надо было держаться за веревку. Тогда Харитог сжал зубы и до черноты в глазах натужился… Жора бредил, проклинал Назарова.

Валерка не дышал. Саша опустилась на колени, прижала ухо к его груди. Под лохмотьями совсем слабо, чуть-чуть, стучало сердце.

Она схватила Валерку за плечи и волоком потащила к реке. Харитон и Жора были уже посреди протоки. Вокруг них кипела вода.

А Саша вдруг стала говорить тихо, ласково, будто и не было кругом огня и никуда не нужно было торопиться…

— Потерпи, Валера… родной… Переберемся через реку… Я тебя выхожу… Мы с тобой тогда заживем… Вдвоем хорошо будет… Ой как хорошо будет… Только потерпи… Ладно?

В эту минуту обо всем забыла Саша. И про то, что никогда и ничего не обещал ей Валерка. А зачем ей было это помнить? Зачем? Самым родным, самым лучшим человеком показался Валерка ей в этот миг. Только он жалел, ласкал… И про жизнь ев знал только он… Никогда не попрекал, не смеялся…