Танит Ли - Серебряный любовник (сборник)

Вот мы забрались на крышу… Я никогда не забуду тот гул и грохот, которые гигантской волной нарастали над городом, практически полностью почерневшим, если не считать вспышек жуткого, похожего на фейерверк света — это рвались кабели флаеров, силовые и электрические провода лопались и загорались. И затем становилось все светлее, потому что вставало солнце, а некоторые дома были охвачены огнем. Неужели сейчас ? Неужели оно ?

А затем неожиданно все прекратилось, будто бы земля осела, сопровождаемая отвратительным, скрежещущим звуком удара. Дед возник у каким-то образом уцелевшего пожарного выхода, и пыль штукатурки в стальных волосах старика добавляла его облику еще большее ощущение апокалиптичности. Он тут же заставил всех возносить молитвенные благодарности Богу, который оставил нас на скамейке запасных, пока подвергал наказанию весь оставшийся нечестивый город.

На несколько месяцев нас переместили на нижний этаж, над общей комнатой мальчиков, (в которой содержалось всего три или четыре тощих ребенка мужского пола), пока члены другого дома Ордена не пришли, наконец, и не подлатали немного лестницу и крышу, и тогда мы переехали обратно в наш дортуар. Долгое время мы не могли спать — были слишком напуганы, — но, в большинстве, мы все были детьми, и сон, в конце концов, нас смаривал. Вторичные толчки оказались слабыми, но новое землетрясение нанесло городу страшный урон.

Тем не менее, неделей после катаклизма мне исполнилось десять. Мой день рождения был отмечен торжественным благословлением, а также я получила особую привилегию омывать чужие ступни.

В следующем году я нашла Книгу.

На той неделе пришла моя очередь мытья посуды, чем я и занималась в подвале дома. Снаружи было пасмурно, приближалась гроза, и все, что я могла видеть сквозь самую верхушку окон, сводилось к зубчатой, медного оттенка линии хмурых облаков над разбитой стеной. Водонагреватель толком не работал (не был автоматическим), и потому половину времени я проводила за кипячением воды на неавтоматической электроплите. Мне было ужасно жарко, я постоянно зевала от усталости и скуки, чуть с ума не сходила.

И тут, спеша обратно к плите за очередным кувшином с кипятком, я неожиданно наступила на участок пола, который подо мной сдвинулся. Я вскрикнула, но никого, кто бы мог меня услышать, рядом не было. Я подумала, что пол подо мной обваливается, и сейчас я полечу в — Адскую? — бездну. Но ничего подобного. Когда я снова твердо встала на ноги, я заметила, что лишь маленький квадратик пола накренился, приоткрывая узкую темную щель под собой.

Я, да и бесчисленное множество других топтали этот пол много лет и ни разу не потревожили его целостности. Но, видимо, один из недавних слабых сейсмических толчков что-то нарушил, какой-то связующий раствор или грунт, когда-то сдерживавший крохотный люк. И вот теперь потребовалась лишь моя узкая одиннадцатилетняя ступня с давящим на нее весом в тридцать килограммов, чтобы люк вскрылся.

Разумеется, я опустилась на колени и заглянула внутрь. Минуту я не могла различить, что там лежало, потому что оно было завернуто в заношенный темный шарф, но когда я наконец что-то разглядела и стала вытаскивать это из тайника, шарф рассыпался, и посреди него зияла теперь огромная дыра. Я слышала о людях, которые прячут в старых домах деньги, само собой, не карты I.M.U., а пяти- и десятицентовые монеты, или даже, если повезет, старинное золото. Сердце мое замерло, но когда я увидела, что в шарф была завернута всего лишь потрепанная книжка в мягкой обложке, меня постигла горечь разочарования. Возможно, для меня это было первое дуновение настоящего мятежа, ведь если бы там оказались деньги, знаю точно, я не сказала бы и слова о них апокалитам. Для них быть хоть в какой-то мере богатым означало поддаться очередному грешному, заслуживающему адских мук искушению.

Обложкой книге служила черная просмоленная бумага без рисунков и слов. Не зная, что еще с ней делать, я открыла книгу. Что, собственно, вы обычно и делаете с печатными изданиями, только мне до сего момента не приходилось открывать ничего, кроме улучшенных религиозных трактатов. (Даже к Библии нас не допускали, только Дед от случая к случаю зачитывал нам предостерегающие выдержки из текста).

И название той книги тоже казалось угнетающе похожим на религиозные труды: « История Джейн ». Однако ниже следовало: «Опубликовано Издательством Поймай-Нас-Если-Сможешь. Будьте осведомлены, что, становясь владельцем этой книги, вы рискуете быть запуганными и привлеченными к суду Городским Сенатом. Не читайте эту книгу в каких-либо публичных местах. Вас предупредили!»

Я села на полу, изумленно глядя на книгу, за спиной из кувшина на плите выкипала вода.

По лестнице кто-то спускался. По глухим, тяжелым шлепкам ног я узнала Биг Джой [3] Big Joy — букв. «большая радость». , старшую девочку, которая несла ответственность за всех остальных нас.

Я вскочила, засовывая книгу в карман халата для мытья посуды. Крышку маленького люка я пинком вернула на свое место и побежала за кувшином. Когда вошла Биг Джой, я, как добродетельный маленький апокалит, уже волокла его к раковине. Джой была задирой, но будь это кто-то другой, возможно, мне пришлось бы поделиться своей находкой. Сейчас судить трудно.

Несколько дней спустя, кто-то другой наткнулся на люк, девочка вывихнула себе лодыжку. Но, как вы понимаете, к тому времени в тайнике ничего не было.

Это странно, но я почему-то подумала, что книга была старинной (я все-таки рассчитывала на удачу?). Но оказалось, что она была опубликована подпольным издательством всего несколькими годами ранее. Предполагаю, кто-то неместный, но причастный к возлюбленному нами Ордену, — возможно, из тех, кто приходил чинить нам крышу с лестницей, — решил оставить ее в полу подвала дома на Вавилонском Бульваре. Либо они прятали ее ради собственной безопасности, либо таким образом они тайно передавали Книгу, зная, что однажды она снова всплывет, и кто-то другой прочтет ее. Думается мне, у Книги Джейн и Сильвера было много читателей, и вы наверняка в курсе. Целый секретный клуб, перечитывающий ее, шепчущийся о ней, передающий от одного участника к другому, чтобы и тот прочел и шептался. Если вы сейчас читаете это, полагаю, и вы были частью той блестящей, теневой цепочки.

Я тоже прочла ее. От корки до корки.

Что я могу сказать вам о ней?

Что вы можете сказать мне ?

Но, возможно, я беру на себя смелость. Возможно, вы не читали.

Окей. Сюжетная линия: Вот вам девчонка шестнадцати лет (Джейн), богатая и наивная, находящаяся под ногтем тираничной, кровожадной, мозготрахательной сучки-матери — только невинная Джейн не знает, как ужасна Мамочка. Но в один прекрасный день девочка встречает робота. Мы используем роботов уже долгие годы, да. Они выполняют большинство работ, которыми раньше занимались люди, — отсюда перманентное существование низшего слоя общества, безработного плебса на субсидировании, вроде меня. И, тем не менее, мы привыкли к машинам, и они действительно всего лишь машины: коробки, трубы на колесах, модули, которые выглядят так же убедительно, как плоховато сработанная статуя. Но только тот — другой. Он — один из новой линии, сконструированной для доставления удовольствия во всех возможных и невозможных смыслах. И выглядит он как человек. Прекрасный мужчина. Он высок, силен, элегантен и красив. Музыкант, любовник. И кожа его — серебряная, а волосы — красновато-коричневые, глаза — кусочки янтаря. Если вы дотронетесь до него, — а это все, о чем вы будете мечтать, — он покажется вам человечным. Но в сравнении с человеческими существами он все равно, что солнечный свет против маломощной лампочки. Он… неописуемо… прекрасен.