Яцек Дукай - Экстенса (сборник)

Мы подходим еще ближе.

— ... покрыть весь двор. Горбатый сзади. Я сказал: Горбатый сзади! Я их вижу. Вижу. Как там лес? Пускай делает. Командует он.

Он дает знак, и Ебака со своими людьми бросаются бегом по опушке в направлении первых застроек поселка.

С другой стороны, от моста, который мы видим лишь фрагментом верхней части своей конструкции, разъяренным драконом мчится пылающий транспортер, дым и огонь тянутся за ним рваным флагом.

Ксаврас дает второй знак и сам срывается с места. Мы перескакиваем на другую сторону шоссе и попадаем в придорожную канаву. Отсюда уже видна большая часть сцены театра смерти. Быстрая панорама — сзади: темный лес; справа: мост, шоссе и дорожный указатель; спереди: темный лес; слева и спереди: несколько одно и двухэтажных домишек (метрах в двухстах); слева и сзади: школа, физкультурный зал, интернат, почта, милицейский пост (метров сто пятьдесят — триста); вокруг: покрытые деревьями холмы, а над ними серое небо, на этом сером небе — восходящее солнце, пока что еще анемично бледненькое после короткой ночи.

Ксаврас в свой аппарат:

— Мост.

Мост взлетает в воздух.

Третий знак, и все мы бежим к школе. В этот момент запланированная атака заканчивается, и начинается хаос.

Возле палаточного лагеря караульной роты происходит гигантский взрыв, в небо вздымается огромный черный гриб. Через шоссе за деревней перебегает несколько пригнувшихся к земле выжрыновцев; один, уже добежав до кювета, падает мертвым. Открываются двери домов и из них выскакивают перемешавшиеся с солдатами гражданские; кто из них кто узнать невозможно — все в белье. Из за угла спортивного зала на ужасной скорости вылетает мотоцикл с полуголым солдатом на сидении; кто-то мечет гранату, но не попадает — мотоцикл разворачивается и направляется в сторону моста. Когда он проезжает мимо нас, Флегма снимает мотоциклиста длинной очередью.

— В лес! — орет Ксаврас, и мы все летим под первые деревья. Мотоцикл взрывается. Горящий солдат скатывается с него и начинает ползти по асфальту в нашу сторону, при этом он во весь голос вопит матом. И Вышел Иной Конь Цвета Огня успокаивает его одиночным выстрелом в голову.

Поначалу нестройно, а затем все более решительно отзываются винтовки окруженных в школе и в интернате. Выжрыновцы, уже занявшие дома по другой стороне шоссе, отвечают басом: гранатометы и ручные ракетные станки. Тем временем, изгнанные из своих домов люди разбегаются по всему полю боя; только у небольшой части осталось настолько ума, чтобы укрыться в лесу, но иногда и это оказывается неверным решением, потому что, выбрав северное направление, они бегут на поляков, уже заблокировавших подходы к палаточному лагерю, а те стреляют в каждого, кто не является женщиной или ребенком; точно то же самое делают и выжрыновцы в деревне, пытаясь не допустить к соединению изгнанных со своих квартир офицеров со штабом в школе, составляющим главную точку сопротивления русских. В течение нескольких минут шоссе и вся территория вокруг милицейского поста и почты покрываются десятками тел.

— Минометы! — орет Ксаврас в передатчик. — Минометы!

Теперь за обстрел штаба принимаются минометы.. В соединении с немолкнущей канонадой гранатометов, вскоре это приносит желаемый эффект: школа с интернатом начинают просто-напросто распадаться: сначала стекла, штукатурка и фасад, затем куски крыши и небольшие фрагменты стен, наконец рушатся стены. Поднимается густой туман серо-белесой пыли, время от времени из него выскакивают бледные силуэты людей с оружием или же без него соответствующим образом расставленные снайперы АОП снимают их без особенных проблем. Тем временем, шум, доносящийся от северной части леса, замолкает: с палаточным лагерем покончено.

Еврей в камуфляжной раскраске хлопает Ксавраса по спине и говорит:

— Пора.

Выжрын протягивает ему руку. Похоже на то, будто они прощаются.

— Помни, — еще успевает сказать Еврей, и в этот момент в него попадает мчащийся меж деревьями с парализующим визгом обломок или отрикошетившая пуля. В груди дырища. Еврей падает на спину, стискивает пальцы на мягкой земле, вываливает глаза. Мы только глядим. Над Евреем, обменявшись перед тем взглядом с Выжрыным, склоняется Флегма. Еврей хрипит что-то непонятное, розовые пузырьки вскипают и лопаются в ране на груди. В конце концов он замолкает, и Флегма прикрывает ему глаза. Мы глядим на Выжрына, но тот уже давно отвлекся, рассматривая в бинокль крышу почты.

А на крыше почты стоит четырехствольная противовоздушная зенитка. До нее дорвался заросший усач в грязных подштанниках и теперь не дает высунуть головы выжрыновцам, засевшим в домах и за ними.

— Надо, чтобы Юрусь зашел на него с севера, — говорит Ксаврас в микрофон. — А на почту направьте минометы. Как у вас там с боезапасом? Пускай Румын потормошит снайперов. А в интернат давайте газ. Газ!

Обзывается Флегма:

— До вертолетов из Павловиц осталось четверть часа.

Ксаврас подзывает И Вышел Иной Конь Цвета Огня:

— Попробуй его снять.

— Отсюда?

— Отсюда. Не обязательно, чтобы сразу меж глаз, но пускай почувствует, что он открыт, и смотается. А то дорвался до этой зенитки, как голый до бани.

И Вышел Иной Конь Цвета Огня снимает ануку с предохранителя и готовится к выстрелу. Начинает короткими очередями. Мы отходим от него метров на десять, только лишь на тот случай, если вдруг кто-то пожелает ему ответить.

Раздается грохот, дрожит земля: это Юрусь и его хлопцы сделали свое северные фасады школы и интерната медленно стекают на бетон стадиона; пыли и дыма прибавилось еще больше. Из леса выскакивает пара десятков человек и забегает в дома. Тем временем зенитка замолкает, то ли благодаря минометам, то ли ануке 44 калибра. С другой стороны шоссе выскакивают люди Выжрына. Стрельба переносится в руины.

— Десять минут, — напоминает Флегма.

— Ебака, Юрусь, Квадрат, Румын и Обезьяна! Отходим! — отдает приказ Ксаврвас. — Докладывайте, — после чего выслушивает рапорты отдельных групп.

Стрельба понемногу затихает, до нас начинают доходить плач и вопли женщин и детей, а также треск огня, уже охватившего почту, часть милицейского поста, семь домов, несколько отдельно растущих деревьев и приличный шмат леса.

В доходящем до колен ковре густого газа, вытекающего из лишившегося верхнего этажа интерната, бродит, непонятно откуда появившееся, стадо коров.

— Заряды? — спрашивает Ксаврас у аппарата тут же кратко отвечает на заданный через устройство контрвопрос: — Брать. Остальных расстрелять.

И наконец он подает последний знак: Уходим!

— Семь, — объявляет Флегма, глядя на часы.

Мы убегаем в лес.

Через мгновение нас догоняют грохоты серии взрывов; мы приостанавливаемся и оглядываемся: в воздух взлетели школа с интернатом.