Яцек Дукай - Экстенса (сборник)

Прадуига вышел из беседки и потопал к небольшой группе, собравшейся возле Охлена; там он дернул за плечо повернутого к нему спиной седого.

— Вернись, кретин!

— А вдруг, все это мистификация? Если все это только ложь?

— Лишь в одном случае они могли бы предвидеть наше прибытие и организовать все это: если то, что говорят, является правдой. И ты прекрасно об этом знаешь. Возвращайся!

Железная логика данного заключения — которое, впрочем, он сам и провел — вызывала у Лопеса головную боль.

— Скажите мне, пожалуйста, — обратился Лопес к седому, — в каком году умер Иисус Христос? Вы уж извините, что я так…

Седой вопросительно поглядел на Охлена, а когда вновь перенес взгляд на Прадуигу, Лопес заметил в нем тот же матовый блеск, что и во взгляде их хозяина. Люблю тебя, человек, кем бы ты ни был.

— Нет… — простонал Лопес.

— Возвращайся!

— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — тупо обращался в пустоту Целинский.

Прадуига повернулся и побежал в сторону беседки. В дверях он столкнулся с Хо; сержант бросился между ним и Круэтом, так что Лопес упал.

— Хо! — крикнул майор через говорилку.

Тот не отреагировал. Он разминулся с группой туземцев и бежал дальше — в направлении леса. При этом он привел в действие миметическую систему: казалось, что он был сейчас лишь воздушным вихрем, джинном, стелящимся над зелеными холмами, дрожащими в столбах жары.

— Хо!!!

Вновь никакого ответа.

Круэт поднял руку, и мертвый сержант свалился на землю.

— Ох, блядь, блядь, блядь… — прошептал майор. Он покачал головой, просчитал про себя до десяти и — уже обычным голосом — рявкнул: — Берем его. Лопес, Ян… — Он глянул на Целинского и передумал. — Пошли, Лопес, перетянем его вдвоем.

Они побежали к трупу сержанта. Круэт отключил его маскирующую систему. Они ухватили тело за руки и потащили в сторону беседки. Когда они шли мимо седого, Охлена и его детей, услышали брошенный кем-то вопрос (на одном из китайских диалектов):

— Вы нас простите?

Они не ответили, даже глаз не подняли.

Труп Хо они положили посредине беседки.

— Две минуты.

Лопес заметил, что майор как-то странно к нему приглядывается.

Правильно, подумал Прадуига, у Калвера крыша поехала, Хо съехал с катушек, Януш тоже, так чья очередь теперь? Кто остался?

Они ждали.

— А если… — начал было Круэт и замолчал. Прадуига не спросил, что тот хотел сказать.

Дети Охлена побежали куда-то в южную сторону, седой с Охленом прогулочным шагом направились к дому. На сталинцев никто не обращал внимания.

— Ну, и какое ты дашь заключение? — спросил майор через говорилку.

— Чего?

— Аннексия этой Земли? Ведь твое решение будет… Ну, ты понимаешь.

Прадуига тупо уставился перед собой.

— Еще пара секунд, — буркнул майор. Он нервно вытирал ладони о плащ, те ужасно потели. — Как считаешь, что случилось с теми Разведчиками? Всеми нашими машинами? — Слова; он должен был выговориться. — Почему Он все это так организовал? Почему Он хотел, чтобы мы…

— Ааааааааааааааа!!! — завизжал Целинский.

Что-то мигнуло воздухе.

За секунду перед переброской Прадуиге показалось, что он увидал выходящую из дома Эсслен, целую, здоровую и улыбающуюся — но ведь это не могло быть правдой.

Зеркальный купол. В хрустальном свете его бесконечности — тысячи отражений. В них: беседка, трое мужчин и труп.

Целинский свалился в обмороке.

— Может, Они дерутся с собой, — шептал Круэт куда-то в сторону, как будто и не замечал, что их уже перебросили. — Все эти Боги параллельных вселенных…

— Что это значит?! — крикнул в пустоту Лопес. — Данлонг!!!

— И нечего орать, — раздался из воздуха голос Директора Пятого Департамента. — Нормальные средства предосторожности. Сейчас снимем: черт его знает, что вы могли притащить с собой. И не удивляйтесь: имеется еще один купол. У нас эта долина несколько лет назад была залита, искусственное озеро тут у нас имеется. Пришлось построить кессон на дне. Хо мертв?

— Мертв.

— Калвер?

— Сбежал. — Лопес зыркнул на Круэта. — Тоже мертв.

Данлонг замолчал.

Зеркальные панели раздвинулись на несколько метров. Тот же самый рассеянный свет, который освещал внутренности зеркального шлюза, удерживал в главной камере кессона раздражающий полумрак. Сплошные тени, тени, тени…

Круэт, молчаливый и задумавшийся, неподвижно сидел на, вроде бы, хрупком стульчике Охлена, всматриваясь в какой-то отдаленный горизонт, затерявшийся среди бесчисленных отражений.

На платформу переброски вбежало несколько картерийцев в полном снаряжении: гуп-гуп, чвак-чвак — синхронный военный танец. Прадуига искусным слаломом обошел их, выбивая пятками синтетический песок, перекувыркнулся, пробежал мимо отключенного Цербера и помчался в сторону установленных подковой контрольных устройств Катапульты, где — как предполагал — находился Данлонг. Тот был там. Сидел на стуле и, засмотревшись в экраны, жевал сигару. Увидав Лопеса, его лицо — он схватился с места и бросился удирать. Прадуига догнал его у самой стенки камеры.

— Данлонг, — тяжело дышал он, — ты сделаешь это, обязан это сделать, ты же мне должен…

— Заберите его! Майер, блин, спишь ты?! Идиоты… Заберите его!

— Амнезия, понимаешь? Я хочу потерять память. Все восемь дней. Вычисть мне. Слышишь? Ты же можешь это сделать, такое возможно, а у тебя есть право, я же знаю… Амнезия — забыть, все забыть…

— Мудаки! Он же три раза мог меня зарезать!

— Я не сумасшедший, — оправдывался Прадуига, которого картерианцы тащили в сторону амбулаторной кабины. — Сделаешь тесты — сам убедишься…

Данлонг выгладил на себе пиджак и подозрительно поглядел на него.

— Возможно… — буркнул он. — Но, так или иначе, вначале я должен иметь полный отчет.

— Будет тебе отчет! Будет! Но потом — амнезия!!! Слышишь: амнезия!!! Амнезия!!!

— Ладно, ладно… — заурчал Данлонг после чего пролаял приказы янтшарам, удерживавшим неожиданно пришедшего в себя Целинского от попытки повеситься на собственном ремне, переброшенном через одну из уцелевших досок крыши беседки.

Извлечение из отчета Лопеса Прадуиги Комиссии по вопросам Завоеваний при Президенте Земли Сталина:

Потому я и делаю предложение закрыть для всяческих коммуникаций, стереть все записи и уничтожить данные, касающиеся Земли Христа или же Ада II. Всех допущенных к тайне предлагаю пропустить через процедуру Сетсоом, после чего необходимо провести соответственные предохранительные мероприятия; так же предлагаю придать Земле Христа статус Мира Пандоры. Это самая опасная действительность, с которой Федерация когда-либо столкнулась. В случае открытия свободных каналов переброски, ущерб невозможно предугадать; он намного больше, чем попытка какого-либо внешнего вторжения. В результате Федерации может грозить полнейшая анархия. Повторяю: я обращаюсь с предложением полностью закрыть Землю Христа.