Боб Шоу - Орбитсвилль (сборник)

Лишь с помощью отделяемой капсулы можно было осуществить приземление. Без нее сотня с лишним пассажиров "Тары" были обречены болтаться в космосе всю оставшуюся жизнь.

– С моей точки зрения, – Джим невидяще взглянул на Аффлека, – вы с Кори квиты.

Монтейн знал, что в первые секунды после старта капсулы он должен действовать как можно быстрее.

Прошло уже много лет с тех пор, как Монтейн летал, но у него сохранился присущий любому пилоту автоматизм. Он запустил двигатели на полную мощность и одновременно нажал на единственный рычаг управления.

Нос пассажирского цилиндра поехал в сторону, а картина впереди изменилась самым ошеломляющим образом. Солнце уплыло вверх и скрылось из поля зрения, огромное облако псевдопланет последовало за ним. В течение одного головокружительного мгновения мерцающий занавес стремительно плыл перед глазами, затем он исчез, и кабину затопил космический мрак.

Монтейн вернул рычаг управления в нейтральное положение, остановив разворот капсулы. Вечные звезды снова послушно сияли на своих местах. Проповедник знал, что ему удалось вырваться из липкой паутины, сплетенной дьяволом вокруг одной из этих звезд.

Господь в своем не знающем границ милосердии распростер перед ним Вселенную со всеми ее сокровищами; и каждая из этих сияющих точек таила в себе бесконечное богатство.

Монтейн расхохотался. Смех уносил с собой прошедшие ужасные годы. Он снова был молод и – кто бы стал возражать? – оптимизм и энергия юности разливались по его телу.

Господь выбрал Монтейна для самой благородной и славной миссии.

– Нам придется нелегко, – сказал он своей юной жене. – Мы, возможно, встретимся с немалыми трудностями, когда доберемся до Нового Эдема, но мы преодолеем их. Надо лишь хранить веру в Него и нашу любовь.

– Я знаю, дорогой. – Милли улыбнулась ему из соседнего кресла.

Жемчужный шелк подвенечного платья подчеркивал стройный стан и необыкновенную, чудесную женственность ее облика. Но проповедник знал, что душа Милли еще прекраснее. Стойкость его жены поможет им преодолеть все препятствия предстоящих лет. Радость от ее присутствия становилась почти невыносимой.

– Ты никогда не выглядела столь прекрасной. – Он коснулся ее запястья.

Милли не ответила, лишь счастливая улыбка осветила ее лицо.

Мысль, что его только что приговорили к смерти, Никлин принял на удивление спокойно.

Он не испытывал ни страха, ни ярости, лишь печальное смирение перед судьбой. Стоя вместе с остальными на третьей палубе, Никлин нашел правдоподобное объяснение своему спокойствию. В глубине души он уже очень давно ощущал неизбежность этого момента, неизбежность конца. Смерть неумолимо приближалась к нему по узким переулкам времени с того самого солнечного дня в Альтамуре, когда Джим впервые встретил Скотта Хепворта. Смерть приближалась все быстрее и быстрее, подталкиваемая каждым непредвиденным событием, происходящим как вне, так и внутри корабля. И вот теперь она была совсем рядом во всей своей неотвратимости.

"Я превращаюсь в фаталиста. Самый подходящий момент".

– Может, все-таки, уберем это с дороги! – Он пнул гроб Милли Монтейн, затем впихнул его в каюту и захлопнул дверь.

– Кори, должно быть, сошел с ума.

– Безусловно. Я бы даже сказал, что Кори уже давным-давно жил совсем в ином мире.

– Но куда он направился?

– Туда же, куда направимся и мы, но он окажется там раньше нас. На капсуле нет ни воды, ни пищи, да и кислорода совсем немного.

– Не будет ли кто-нибудь столь любезен и…

Объяснит мне, что здесь происходит? – Флейшер судорожно глотнула в мучительном усилии сдержать очередной рвотный позыв. Лоб ее был в испарине.

– Жена Кори умерла давным-давно, но он не мог допустить, чтобы ее похоронили на Орбитсвиле. – Никлин, для которого за годы знакомства с проповедником эта странная история потеряла вкус новизны, не мог представить, какое впечатление его рассказ произведет на Флейшер, да еще в столь чрезвычайных обстоятельствах. – Думаю, ему была невыносима мысль, что она вернется назад…

– Вы сумасшедший, – прошептала пилот, расширенными глазами глядя на Никлина. – Вы все сумасшедшие.

"Не стоит на меня так смотреть, мадам", – подумал Никлин, но затем ему пришло в голову, что у нее есть основания для возмущения.

– Может, вы и правы. Тогда многое объясняется.

– Если бы я знала, во что ввязываюсь! – Флейшер отерла пот со лба.

– Может, Кори вернется, – Воорсангер обвел их полным мольбы взглядом. – Дети…

"Лучше бы ты этого не говорил". Никлин вдруг понял, что беспокоится не только о собственной персоне.

Среди переселенцев имелось немало детей, родители которых поверили в обещание Кори Монтейна спасти их бренные тела и бессмертные души. Взрослые серьезно ошиблись и должны заплатить за свое легкомыслие, но дети, невинные создания! Их мнения никто не спрашивал, за что они обречены на мучения и смерть?

Джиму стало еще тяжелее, когда он вспомнил, что на борту корабля находится Зинди Уайт. Она и ее бедные родители слепо доверились еще одному лжепророку, и вот результат…

Его самобичевание прервал едва различимый мужской голос, донесшийся из люка над ними.

– Радио! – Флейшер ухватилась за поручень и быстро скрылась наверху. – Это Кори! – Голос Воорсангера победоносно вибрировал. – Я знал, что он не покинет нас. Я хочу поговорить с ним.

Он последовал за пилотом.

Никлин миновал ошеломленного Аффлека и начал подниматься. Когда он вошел в рубку управления, Флейшер уже сидела в своем кресле и лихорадочно возилась с панелью управления. Голос звучал все громче и отчетливее.

– Я повторяю. Это пункт управления космопорта Силвер-Плейнз, Двести второй Портал. Мы приняли ваш автосигнал в общем диапазоне. Есть ли на борту кто-нибудь живой? Пожалуйста, ответьте. Прием. Прием. Повторяю, это пункт управления космопорта Силвер-Плейнз, Двести второй Портал.

– Силвер Плейнз, вам отвечает W-602874. – Голос Флейшер после надсадных рвотных приступов звучал неестественно резко. – Вы меня слышите? Прием.

Прошло несколько томительных секунд, прежде чем вновь заговорил космопорт:

– Это пункт управления космопорта Силвер-Плейнз. Мы приняли ваш автосигнал в…

И снова почти слово в слово прозвучало уже знакомое сообщение.

– Они нас не слышат, – нервно сказал Воорсангер.

– Подождите. – Флейшер взглянула на пульт связи. – Передают с расстояния тридцать пять миллионов километров. Наш радиосигнал достигнет их через пару минут. И еще столько же будет идти их ответ.

– По крайней мере, нас слышат. – Никлин пытался осознать значение происшедшего. – Значит, Скотт был прав. Его Гипотеза Добра работает даже лучше, чем он предполагал.