Сергей Герасимов - Часть той силы

– Она рассказала, ты грозился ее убить.

– Что?

– Она рассказала мне все. Ты хотел ее убить, и ты это сделал. Теперь я сделаю то же самое с тобой. Жди.

И он бросил трубку.

Однако, все эти угрозы не так уж сильно волновали Ложина. На самом деле он видел и слышал все происходящее так, как, возможно, видит и слышит рыба, плавающая в аквариуме. Этот аквариум был его собственной выпуклой и прозрачной болью. Вопрос о собственной жизни или смерти в те дни не волновал его вовсе. При всем этом, он ходил в магазины, общался с соседями по подъезду, оплачивал коммунальные услуги и даже запломбировал зуб. Все это он делал, внешне оставаясь нормальным человеком, но на самом деле он был почти мертв. Он явно чувствовал это. Кроме того, с каждым днем ему становилось хуже.

Однажды он пришел на рынок и совершенно забыл, что собирался там купить. Он остановился и долго вспоминал, почему же здесь оказался.

– Иди отсюда, – тихо подсказала ему женщина с цепким и хищным взглядом.

– Я не могу. Мне плохо, – ответил Ложин.

Женщина посмотрела на него оценивающе.

– Плохо, значит, лечись, – сказала она.

– Это не лечится.

– У нас все лечится, если есть деньги, – сказала женщина. – Деньги есть?

– Деньги всегда есть, – ответил Ложин.

– Тогда подожди. У меня, конечно, нет, но я могу спросить. Я вижу, что тебе на самом деле плохо. Никогда не уходи. Это тебе поможет. Я так свою племянницу спасла. Просто из гроба вытащила.

Ложин остался стоять на месте. Через несколько минут к нему подошел мужчина в ватнике и, глядя в сторону, сунул ему в руку нечто, завернутое в газету, при этом сообщил, что товар свежий и без подделки. Назвал сумму. Ложин отсчитал деньги, при этом мужчина смотрел на него, как на сумасшедшего. Странный мужчина испарился так быстро, что Ложин даже не успел его поблагодарить.

Придя домой, Ложин развернул газетку и нашел пять микроскопических пакетиков с порошком, а также рукописную инструкцию по применению. Он сразу же принял порошок, и ему на самом деле стало легче. Боль не исчезла, но отодвинулась, а ее место заняла большая и приятная теплая пустота. Когда закончилось действие пятого пакетика, он снова пошел на базар, и, как ни странно, без особого труда нашел все ту же женщину с хищным взглядом. На ее лотке было полно всяческой мишуры, но посредине, на самом видном месте, лежали пипетка, шприц и резиновая перчатка.

Все, что произошло после этого, вспоминалось с большим трудом и лишь короткими отрывками. Можно даже сказать, что на этом месте память Ложина обрывалась. Того человека больше не существовало. Догорающие клочки памяти того человека, которого нет.

Человек, которого нет, вскоре обнаружил выход из пустыни. У выхода лежал его рюкзак, высохший на солнце, пропахший рыбой. Все вещи остались на месте. На месте был и камешек Ауайоо.

– Что это значит? – спросил Ложкин.

– Ты выглядишь лучше, чем я ожидала. Вполне нормально, для человека, которого нет. Почти нет, и вскоре совсем не будет.

– Что это значит? – повторил он.

– Именно то, что ты видел. Твое настоящее имя – Андрей Ложин. Ты убил свою девушку, после этого стал наркоманом. Брат девушки и ее приятель решили тебя убить, из соображений мести, как я понимаю. Они накачали тебя наркотиками, посадили в твою же машину и отправились к озеру. Сейчас оттепель и лед тонкий. Они рассчитывают на то, что машина проедет некоторое расстояние, а потом провалится под лед, где ее никто не найдет. И правильно рассчитывают, между прочим. Сейчас, в данный момент, ты лежишь в машине без сознания, твое сердце едва бьется, а умирающий мозг выстраивает странные картины. И ты видишь то, что видишь. Меня, например.

Ложкин посмотрел вокруг.

– Ты хочешь сказать, что весь этот мир мне снится?

– Снится, это немножко не то слово. Скорее всего, твой больной мозг бредит. Весь этот мир – порождение твоего бреда.

– То есть, – спросил Ложкин, – все это вокруг меня нереально? Это не существует?

– Ничего подобного, – возразила Ауайоо. – Это все совершенно реально.

– Как так?

– Все миры снов, фантазий и даже бреда совершенно реальны. Я ведь говорила тебе о бесконечной множественности миров. Ты просто плохо понял мои слова. Миры снов кажутся нам нереальными только потому, что нам редко удается увидеть их четко. С близкого расстояния. Они кажутся нам размытыми и неправильными, потому что их законы не совпадают с законами привычного нам мира. Но это всего лишь дело точки зрения. Законы других миров не должны быть эквивалентны нашим законам. Так что этот мир ничуть не хуже любого другого. Этот мир рожден твоим воображением, но, после того, как ты умрешь, он не исчезнет. Сейчас он никак не зависит от тебя. Он самодостаточен.

– Если я умру? – спросил Ложкин. – Как долго мне осталось?

– Каждая минута в том мире соответствует суткам в этом. Там ты можешь умереть в любую минуту. Значит, здесь ты можешь умереть в любой день. Точно сказать нельзя, но думаю, что больше десяти или пятнадцати дней тебе здесь не прожить.

– Я ничего не могу сделать? – спросил Ложкин. – Совсем ничего?

– Можешь, – ответила Ауайоо. – Последний выход всегда остается. Но проблема в том, что даже я не знаю, в чем этот выход состоит. Я не знаю, что именно ты должен сделать. Это единственная вещь, которой я не знаю в этом мире. Но кое-что я могу предположить.

– Что?

– Мир, в котором мы с тобой разговариваем, это не просто мир, а мир-водоворот, мир вины. Поэтому, скорее всего, ты должен сделать нечто, искупающее или хотя бы смягчающее вину. Может быть, я ошибаюсь. Это все, что я могла тебе сказать. Дальше думай сам. На твоем месте я бы не засиживалась здесь, а поскорей отправилась домой.

Ложкин поднялся и накинул лямку рюкзака на плечо.

– Я буду показывать направление, – сказала Ауайоо, – здесь есть несколько мест, где легко заблудиться. Ты поворачиваешь влево, а оказываешься справа. Что-то вроде невидимого лабиринта, основанного на искажении пространства. Просто иди по стрелке, и ты дойдешь. И не очень-то доверяй своим глазам. Верь только мне, иначе с тобой могут случиться серьезные вещи.

Серьезные вещи, о которых предупреждала Ауайоо, к счастью, так и не случились. Ложкин был осторожен, старался не смотреть по сторонам, и прошел лабиринт без особых проблем. Он чувствовал себя послушным мальчиком, и ему нравилось быть таким. Он был по горло сыт приключениями. Его ни капли не интересовали сейчас те удивительные тайны, которые, вполне возможно, хранил лабиринт. Однако самое главное ждало его впереди.

Он перешел через мост и оказался в хорошо знакомом месте. Уже подходя к окраинам города, он увидел девушку, сидящую на камне.