Брайан Олдисс - Теплица

Собрат Йе испустил громкий стон.

— Как же нам забраться под этот гигантский овощ? — воскликнул он и с разочарованием хлестнул хвостом по ногам Грена. Тот споткнулся и упал, задев женщину с тыквенной чашей на голове. Вместе они распростерлись на траве, а Собрат извивался между ними, натужно крича.

Женщина издала визг, выражавший что-то среднее между стоном боли и воплем ярости; обеими руками она закрывала кровоточащее лицо. Собрат орал на нее — она не замечала. Когда Яттмур помогла Грену подняться, Собрат Йе обратился к нему со словами:

— Будь проклято ее питающееся дерьмом отродье! Я приказываю ей заставить вторую женщину переместиться во времени и посмотреть, как мы сможем спастись отсюда. Толкни ее, дай ей хорошего пинка, только заставь обратить на меня внимание, — и сразу же подними меня на спину. Да будь поосторожней в будущем.

Он снова принялся кричать на женщину.

Без всякого предупреждения та вскочила на ноги. Ее исцарапанное лицо было подобно смятому фрукту. Ухватив чашу и размахнувшись ею, она с силой опустила тыкву на череп Собрата, и тот затих на траве, лишившись чувств. Чаша разбилась при ударе, и из нее, подобно патоке, медленно, с почти летаргическим упорством вытек сморчок, покрывший ровным слоем голову Собрата Йе.

Озабоченные взгляды Грена и Яттмур скрестились. В глазах обоих застыл один и тот же оставшийся невысказанным вопрос. Рот женщины, умевшей перемещаться, приоткрылся, и она беззвучно захихикала. Ее компаньонка с плачем опустилась на колени; единственный миг неповиновения за весь ее «период бытия» прошел, как не бывало.

— Что же теперь делать? — спросил Грен.

— Попробуем найти нору Собрата; это сейчас важнее всего, — ответила ему Яттмур.

Грен коснулся ее плеча, пытаясь обрести хоть немного уверенности.

— Если ползун еще жив, мы попробуем развести под ним огонь и прогнать его, — сказал он.

Оставив женщин-пахарей дожидаться, когда очнется Собрат Йе, они поспешили к лежащему на откосе ползуну.

Выплеск солнечной радиации усилился, приближая тот день, уже не столь отдаленный, когда Солнце обернется сверхновой звездой, — и растительность еще прибавила в росте, задушив все прочие формы жизни, заставляя их или погибнуть, или бежать в сумеречный край. Ползуны, грандиозные паукообразные монстры с растительной родословной, нередко выраставшие в длину на целую милю, служили живыми доказательствами мощи царства растений.

Сильная радиация стала для них необходимостью. Первые растительные астронавты мира-теплицы, они путешествовали меж Землею и Луной уже бессчетные века после того, как человек свернул собственные шумные проекты завоевания космоса и вернулся на деревья, с которых некогда спустился.

Грен и Яттмур шли вдоль черно-зеленой туши ползуна, нависавшей над ними округлым боком. Яттмур прижимала к себе Ларена, встревоженно глазевшего по сторонам. Почувствовав опасность, Грен остановился.

И посмотрел вверх. С гигантского бока, с высоты, на него уставилось чье-то лицо. После секундного замешательства Грен сумел различить и другие лица. Прячась за толстыми волокнами шерсти ползуна, сверху вниз на него смотрели люди. Множество людей.

Инстинкт заставил Грена выхватить нож.

Видя, что их убежище раскрыто, наблюдатели повыскакивали из укрытия и заскользили вниз по боку монстра. Вскоре перед Греном застыли сразу десять человек.

— Отойди! — крикнул Грен, оборачиваясь к Яттмур.

— Но вострошерсты…

Атака была неожиданной. Расправив крылья или плащи, нападавшие спрыгнули с высоты, многократно превышавшей рост Грена. Они окружили Грена и Яттмур кольцом, подходя все ближе. Каждый размахивал дубиной или мечом.

— Стойте смирно, а не то я вспорю вам животы! — с угрозой выдохнул Грен, выскакивая перед Яттмур и ребенком.

— Грен! Ты Грен из племени Лили-Йо!

Нападавшие застыли, где стояли. Одна из них — та, что кричала, — уронила меч и вышла вперед с широко раскинутыми руками.

Это темное лицо было ему знакомо!

— Живые тени! Лили-Йо! Лили-Йо! Это ты?

— Это я, Грен, и никто другой!

Еще двое придвинулись ближе, плача от радости. Он узнал их, эти уже забытые, но навсегда близкие лица двух взрослых членов собственного племени. Мужчина Харис и Флор, схватившая его за руку. Хоть они здорово изменились, Грен едва ли заметил это, охваченный радостью нечаянной встречи. Он смотрел им в глаза, а не на крылья.

Видя, как блуждает его вопросительный взгляд по их лицам, Харис сказал:

— Ты теперь мужчина, Грен. Мы тоже изменились. Эти люди, что пришли с нами, — друзья. Мы вернулись сюда из Истинного Мира, одолев сам космос в брюхе этого ползуна. По пути он заболел и рухнул здесь, в этой жалкой стране теней. Мы не могли вернуться в теплые леса и оказались запертыми здесь, слишком долго страдая от нападений всевозможных невиданных чудищ.

— Самое страшное нападение еще впереди, — заявил Грен. Ему не понравилось, что люди, которых он уважал и которым подчинялся прежде, якшаются теперь с летунами. — Наши враги собрались, чтобы напасть. Время для рассказов еще придет, друзья… и, сдается мне, история моих странствий окажется невероятнее вашей… Но сейчас огромный отряд, даже два огромных отряда вострошерстов вот-вот ворвутся сюда.

— Ты сказал «вострошерсты»? — переспросила Лили-Йо. — Мы следили сверху, с ползуна, за их приближением. Почему ты решил, что они собираются напасть на нас? В этой жалкой стране голода и холода они наверняка спешат полакомиться упавшим ползуном.

Для Грена эта мысль явилась неожиданностью; и все же, подумав, он согласился с Лили-Йо. Лишь значительная масса пищи, которую представлял собой ползун, могла заставить такое количество вострошерстов забраться так далеко, не отклоняясь с дороги. Он обернулся, чтобы узнать, что об этом думает Яттмур, но той не оказалось на месте.

Грен немедленно вытащил нож, который едва успел вложить в ножны, и пробежался вдоль цепочки летунов, выкрикивая ее имя. Незнакомцы, явившиеся с Лили-Йо, с опаской следили за ним, ощупывая свои мечи, но Грен не обращал на них внимания.

Яттмур стояла поодаль, прижимая к себе дитя и хмуро оглядываясь. Она вернулась к лежащему Собрату, женщины из рода Пахарей безучастно стояли рядом, уперев пустые взгляды прямо перед собой. Рассерженно бормоча, Грен отодвинул Хариса, чтобы подбежать к подруге.

— Что ты там делаешь? — позвал он. — Неси Ларена сюда!

— Подойди и забери его, если хочешь, — ответила Яттмур. — Мне нечего делать с этими странными дикарями. Ты пришел со мной… зачем же ты променял меня на них? Зачем ты говорил с ними? Кто они такие?

— О тени, защитите меня от женской глупости! Ты не понимаешь…