Эрик Расселл - Часовые Вселенной

Билл Грэхем кивнул сержанту, наклонился над телом и перевернул. Его не отпугнуло выражение ужаса, которое жестокая сверкающая смерть запечатлела на лице жертвы. Он сноровисто обыскал покойного, выложил содержимое его карманов на стоящий радом стол и изучил с кропотливым вниманием.

— Бесполезно! — недовольно произнес он, закончив осмотр— Ничего путного отсюда не выжмешь.— Он перевел взгляд на маленького франтоватого человечка, беспокойно переминающегося за спиной сержанта — Так, значит, вы были ассистентом Треливена? Что вы можете мне сказать?

— Бобу позвонил Падилья,— пробормотал коротышка. Его взгляд испуганно перебегал с Грэхема на лежащий на полу труп. Ухоженные пальцы нервно теребили аккуратно подстриженные усики.

— Это нам известно. Кто такой Падилья?

— Ценный деловой партнер и личный друг Боба.— Человечек застегнул пиджак, снова расстегнул, потом опять занялся усами. Казалось, у него слишком много рук и он не знает, куда их деть.— Падилья — владелец патента на термостатический усилитель. Это самоохлаждающаяся радиолампа, которую мы производим по его лицензии.

— Продолжайте,— ободряюще сказал Грэхем.

— После этого звонка Боб очень разволновался. Сказал, что необходимо распространить новость, чтобы ее не смогли замолчать. Что это за новость, он не сказал, но, очевидно, считал ее сенсационной.

— А дальше?

— Он пошел прямо в лабораторию, чтобы кому-то позвонить. Через пять минут в здание ворвалась целая шайка светящихся шаров. Они уже несколько дней околачивались поблизости, похоже, следили за нами. Все бросились наутек, кроме трех сотрудников с верхнего этажа.

— А они почему не убежали?

— Еще не прошли обработку, поэтому ничего не увидели и не поняли, что произошло.

— Ясно.

— Когда шары убрались, мы вернулись на свои места и нашли Боба радом с телефоном — мертвого,— Он снова нервно потеребил усы и перевел взгляд с Грэхема на труп.

— Вот вы сказали, что витоны целыми днями околачивались вокруг,— вступил в разговор Воль.— Они за это время нападали на кого-нибудь из сотрудников, чтобы выкачать их мысли?

— Даже на четверых.— Человечек еще больше разволновался.— За последние несколько дней они атаковали четверых. Мы все пришли в ужас. Ведь никто не знал, кого они изберут следующей жертвой. Днем мы не могли нормально работать, а по ночам нас мучила бессонница.— Он бросил на Воля страдальческий взгляд.— Последний случай был вчера днем. После их нападения человек сошел с ума. Они бросили его за воротами, превратив в бессвязно лепечущего идиота.

— Когда мы приехали, их поблизости не было,— заметил Воль.

— Возможно, они удовлетворены: ведь благодаря нанесенному контрудару завод перестал представлять для них источник потенциальной опасности, во всяком случае на ближайшее время.— Грэхем не смог удержаться от улыбки — уж очень контрастировала пугливость маленького человечка со слоновьей невозмутимостью сержанта.— Они еще вернутся!

Он отпустил свидетеля и остальных сотрудников радиозавода, ожидавших своей очереди. Вместе с Волем они обыскали лабораторию, стремясь обнаружить хоть какую-нибудь записку, блокнот, любой с виду никчемный клочок бумаги, который мог бы дать ключ к разгадке, как это бывало с предыдущими жертвами.

Все усилия оказались напрасными. В их распоряжении был один-единственный факт: Боб Треливен мертв, решительно и бесповоротно.

— Что за черт! — в отчаянии простонал Воль,— Никакой зацепки. Ну ни единой, крошечной, паршивой зацепки! Нам везет как утопленникам.

— Где же твое воображение? — поддел его Грэхем.

— Ты хочешь сказать, что обнаружил какую-то улику? — Вытаращив глаза, он в искреннем изумлении обвел взглядом лабораторию, пытаясь найти то, что упустил.

— Да нет,— Билл Грэхем взялся за шляпу.— В этом безумном деле никто не доживает до того, чтобы предоставить нам какую-нибудь ценную улику. Поэтому остается только состряпать улики самим. Пошли, пора возвращаться.

Когда они проносились через Стэмфорд, Воль оторвал задумчивый взгляд от дороги, посмотрел на своего спутника и спросил:

— Ну ладно, ладно, это что, семейная тайна или как?

— Есть несколько задумок. Во-первых, у нас мало данных о Падилье. Нужно раскопать побольше, кое-что может нам пригодиться. Еще: получается, что Треливен провел у телефона пять минут, пока его не вывели из игры. С Сангстером он успел поговорить от силы полминуты, и это был его последний звонок в нашем грешном мире. Значит, если ему не потребовалось четыре с половиной минуты, чтобы дозвониться до Сангстера,— а это маловероятно,— можно предположить, что сперва он позвонил кому-то другому. Вот мы и выясним, звонил ли он кому-нибудь, а если звонил, то кому.

— Ты просто гений, а я еще тупее, чем кажется! — воскликнул Воль.

Грэхем смущенно усмехнулся и продолжал:

— И наконец, есть неустановленное количество любительских радиостанций, работающих между Буэнос-Айресом, Барранкильей и Бриджпортом. Пара-другая из них могла, рыская в эфире, поймать коммерческий канал. Если кто-то прослушивал эфир и поймал разговор Падильи с Треливеном, он нужен нам так же позарез, как и витонам. Мы должны срочно найти этого парня, пока еще не поздно!

— Надежда вечно бьется в человеческой груди,— продекламировал Воль. Взгляд его случайно упал на зеркало заднего обзора, и он застыл, как загипнотизированный,— Но только не в моей! — сдавленно закончил он.

Повернувшись на сиденье, Грэхем выглянул в заднее окно машины.

— Витоны — гонятся за нами!

Его зоркий взгляд скользнул вперед, пробежал по сторонам, с фотографической точностью фиксируя местность.

— Гони!

Нащупав пальцем кнопку экстренной подачи энергии, он быстро вдавил ее. Воль тем временем до отказа выжал акселератор. Включился аварийный запас дополнительных батарей, и под натужный вой динамо гиромобиль рванулся вперед.

— Бесполезно! Считай, что мы попались! — хрипло выдохнул Воль и бросил машину в крутой вираж. Их трижды заносило, но он каждый раз выравнивал ее. Дорога широкой лентой неслась под бешено крутящиеся колеса.— Нам не удрать, будь у нас скорость даже вдвое больше.

— Впереди мост! — предупреждающе крикнул Грэхем. Удивляясь собственному спокойствию, он пригнулся, глядя на стремительно приближающийся мост.— Сворачиваем на берег и ныряем в реку. Это единственный шанс.

— Дерьмо, а не шанс,— буркнул Воль.

Грэхем, не отвечая, снова оглянулся и увидел горящих зловещим огнем преследователей на расстоянии двухсот ярдов. Они быстро приближались. Их было десять; вытянувшись цепочкой, они без видимых усилий неслись по воздуху с той безудержной стремительностью, которая отличала полет витонов.