Роберт Уильямс - Пропавший линкор

Это подходил Мрак.

Рэнд поднялся на ноги.

— Я пришел за шкурой медведя, — кратко объявил Мрак.

— За шкурой медведя?

— Она моя. Мое колдовство убило медведя. Шкура моя по закону, и я хочу получить ее.

Мрак выглядел очень решительным.

Рэнд рассмеялся.

— На это я тебе ответил еще на горе, — напомнил он.

Мрака скривился от смеха охотника. За всю историю племени не было колдуна, который мог бы позволить смеяться над собой. Власть колдунов всегда держалась на страхе.

— И ты не боишься моего колдовства? — вызывающе крикнул Мрак.

Рэнд молчал. Он был Пещерным Рэндом, но также и Джоном Рэндом из двадцатого века. Мысли о Джоне Рэнде постоянно были у него в голове, как смутные призраки. Переход из одного человека в другого никогда не был полон. И тусклые воспоминания Джона Рэнда подсказали Пещерному Рэнду, что колдовства Мрака не надо бояться.

Рэнд опять засмеялся.

— Колдун, ты угрожаешь мне своим колдовством?

— Конечно, — ответил Мрак. — Я направлю колдовство на тебя. Я наложу на тебя проклятье зимы, так что тебе всегда будет холодно. Я наложу на тебя проклятье лета, так что кровь твоя закипит. Я наложу на тебя проклятье бездичья, так что когда ты станешь охотиться, то вся добыча станет убегать от тебя.

Пег перестала скоблить шкуру. Мрак угрожал ужасными вещами. Пещерный Рэнд тоже понимал, как это ужасно. Проклятие зимы или лета он бы еще пережил, но проклятие бездичья… Если охотник не сможет найти дичь, он будет голодать. Тусклые воспоминания Джона Рэнда подсказывали, что проклятие бездичья тоже не имеет смысла. Джон Рэнд не был суеверен. Он не боялся темных сил зла. У него было очень нелестное мнение обо всех колдунах.

Рэнд опять рассмеялся. Внутри его что-то дрожало, но что-то смеялось. Он был двумя людьми. Один человек немного боялся колдуна. Другой не боялся вообще ничего.

— Если ты наложишь на меня свои проклятия, то я сломаю тебе шею, — сказал Рэнд. — Хочешь, чтобы тебе сломали шею, колдун?

Вот так нужно было вести себя с колдунами. Рэнд услышал, как Пег тяжело дышит. Мрак выглядел озадаченным, ошарашенным. Может ли быть, что Пещерный Рэнд не верит в колдовство? Как это вообще возможно? Все люди верят в него.

Мрак стал копаться в своем мешке из шкурок выдр, где держал свои волшебные предметы. Он нащупал свое ожерелье из зубов лисы, разноцветную гальку… Сейчас он покажет этому мятежнику, что бывает с теми, кто презирает его колдовство.

— Вон отсюда! — взревел Рэнд, шагнул к Мраку и потянулся к его шее.

Рэнд был шести футов ростом, весил больше двухсот футов, в нем не было ни унции жира, лишь кости и мышцы.

Мрак взглянул на руки, тянущиеся к его шее и внезапно усомнился в силе своего колдовства. «Проклятье — хорошая штука, но у Рэнда такие мускулы!..» Мрак забыл о колдовстве и внезапно ринулся прочь. Рэнд рассмеялся и позволил ему убежать.

— Приятно смотреть, как он бежит, — неопределенно сказала Пег. — Но…

— Ты хочешь сказать, что боишься его колдовства? — прорычал Рэнд.

— Что-то во мне боится его, — медленно произнесла Пег. — И что-то презирает его. Приятно видеть убегающего Мрака, но я боюсь, что это еще не конец. Убежавший колдун — опасный человек.

— Я переломаю ему все кости, — проворчал Рэнд.

Но уже через час он понял, что должен будет исполнить свою угрозу.

Через час группа охотников во главе со Старейшим, мудрецом пещерных людей, понуждаемая Мраком, подошла к костру Рэнда.

Рэнд встал, когда они подошли, и потрогал рукоятку каменного ножа у себя на поясе.

— Что все это значит? — спросил он.

Мрак держался на заднем плане. В группе было трид-цать-сорок человек, все охотники, кроме Старейшего, который был слишком стар, чтобы охотиться.

Старейший вышел вперед. Рэнд знал, что он справедливый человек. Он был слишком стар для охоты и большую часть времени сидел у костра и думал. Племя уважало его. Он не был их вождем. Они еще не развились до такой общины, когда будут необходимы вожди. Так что Старейший не был их руководителем. Он был стариком, которого уважали за мудрость.

— Мрак требует шкуру медведя, — начал Старейший, медленно, нерешительно, тщательно подбирая слова. — Он говорит, что Большой Медведь был убит его колдовством, и что шкура — его.

Этими спокойными словами Старейший точно обозначил свою позицию. Рэнд тоже ответил прямо:

— А я говорю, что он лжет. Колдовство Мрака не имеет никакого отношения к убийству медведя. Медведя убил громадный камень, который мы с Пег скатили с уступа прямо ему на спину. Когда медведь покатился по склону, то остался лежать на брошенном Мраком мешке.

Охотники тревожно зашевелились. Они понимали логику того, что сказал Рэнд. Он был могучим охотником.

Он принес домой больше оленей, чем любой другой охотник. Да, они понимали логику Рэнда. Но они также понимали требование Мрака. В конце концов, медведь умер на волшебном мешке колдуна. Мешок, так или иначе, имел какое-то отношение к смерти медведя. У них еще не было ясной концепции причины и следствия. Закон причины и следствия еще не был ими открыт. Следствие для них часто возникало из неизвестных причин. Значит, следствие часто бывало колдовским.

— Это может быть, — ответил Старейший. — Но…

Он колебался, пытаясь найти слова, которые хотел использовать.

— Что «но»? — спросил Рэнд.

— Мрак сказал, что если ты не отдашь ему шкуру, то он наложит проклятие бездичья…

— На меня? — мрачно рассмеялся Рэнд. — Пуская трудится. Я буду по-прежнему приносить больше оленей, чем любой из охотников.

— Не на тебя, — ответил Старейший.

— Не на меня?

— Нет. На все племя.

— Какого… — ругательство застыло непроизнесенным на губах Рэнда.

Проклятие бездичья на все племя! Ему не надо было видеть взволнованные, испуганные лица охотников, чтобы понять, что это значит. Никто в племени не найдет добычу. А если охотники не смогут найти добычу, то все племя будет голодать.

Вот о чем думало племя. И не имеет значения, произойдет ли это на самом деле. Люди считали, что произойдет. Охотник преследует оленя, олень замечает его и убегает. Просто охотник был небрежен. Олени частенько убегают. Но если на племя наложено проклятье бездичья, то охотник станет думать, что олень убежал из-за него. Охотник считал бы, что олень спасся не из-за его небрежности, а из-за проклятия Мрака.

С присущей ему изворотливостью Мрак нашел оружие, против которого у Рэнда не было защиты. Если бы он наложил проклятие бездичья на Рэнда, то Рэнд доказал бы, что он лжец, просто принеся добычу. Но если он наложит проклятье на племя, тут Рэнд беспомощен.

— Мрак наложит проклятье бездичья на племя, — повторил Старейший, — Если мы не заставим тебя отдать ему шкуру медведя, которая, как он сказал, принадлежит ему по закону.