Роберт Уильямс - Пропавший линкор

И тут появился Томми. Он мчался через поляну в зарослях кедровника, пригнувшись, словно неуклюжий зверь. Нам он казался всего лишь небольшим черным пятнышком, но я заметил, как он оглянулся через плечо на собак.

Собаки неслись за ним. Я услышал, как они разразились лаем, увидев свою дичь, и побежали еще быстрее, ведомые уже глазами, а не носом.

Томми нырнул в кедровник.

Собаки уже неслись через поляну. Впереди было четыре пса с высунутыми языками…

И внезапно они исчезли во вспышке белого света.

Все произошло слишком быстро для осознания. На поляну вылетели еще четыре собаки, и тоже исчезли в белой вспышке. Третья вспышка, казалось, взметнула на воздух всю поляну. А четвертая…

И только тут до нас долетел звук взрыва! Вверх полетел громадный шар дыма, и кедровник аж лег на землю от ударной волны. В последующей затем тишине было слышно, как ударяются о землю падающие камни. От собак не осталось и следа. Некому было лаять.

Лицо шерифа посерело. Я от всего сердца полагаю, что он не испугался — он не знал, что такое страх, но когда раздался взрыв, его лицо стало серым. Он взглянул на Эллен, словно сказал ей, что решение послать за Томми Сонофагуном отряд было правильным. Я был с ним согласен. Затем он шагнул вперед.

— Куда мы идем? — спросил я ему в спину.

— Туда, — шериф кивнул на поляну, где только что прогремел взрыв. — Думаю, мне лучше поскорее взять Томми, если я вообще смогу это сделать.

Мы с Эллен остались на гребне и глядели вниз. Эллен не произнесла ни слова после взрыва, но по тому, как она стискивала мне руку, я понял, насколько она испугана. Я чувствовал, как она дрожит.

Шериф скрылся внизу в кедровнике, но я знал, что он где-то там преследует Томми Сонофагуна. И еще я знал, что где-то внизу есть его помощники, а вторая группа, вероятно, перекрывает долину сверху. Ловушка захлопнулась.

— Что же все это значит? — прошептала Эллен.

— Это значит, что вы должны ехать домой, — ответил я.

Но она бы не поехала. Она была Леди Помощница, а Томми был тем, кто нуждался в помощи.

День подошел к концу. Мы оставались на хребте, пока не спустилась темнота, и ждали… хоть чего-нибудь. Я вздрагивал всякий раз, когда вспоминал взрыв, убивший собак. Гранаты так не взрываются. И речи теперь не могло идти о совпадении. Собаки бежали за Томми, и он уничтожил их.

— Бен, — сказала внезапно Эллен, — мы должны найти Томми.

— Что? — до меня не сразу дошли ее слова.

— Мы должны найти его раньше отряда. Эти люди бояться его и не станут брать его живым. Даже шериф боится. Если они найдут Томми, и он попытается бежать… или то, что он сделал с собаками… они застрелят его. Бен, мы должны отыскать его, чтобы спасти ему жизнь.

Мне понадобилось какое-то время, чтобы вникнуть в ее слова. И когда я вник, они мне совсем не понравились. Я попытался отмахнуться от них, смеясь.

— Ну да, у нас есть превосходные шансы найти его, когда это не может сделать целый отряд.

— Я могу найти его. Я знаю, где он.

— Что?

— Примерно в миле отсюда у него есть пещера. Каждый раз, когда у Томми появляются проблемы, он бежит и прячется там. Он бежал наверняка туда, когда его нашли собаки. Если мы пойдем к этой пещере, то наверняка отыщем его там.

— И он превратит нас в фарш для пирога, как тех собак! — возразил я.

— Он не… Он ничего не сделает мне. Он знает меня. Мы с ним дружим!

— Глупости, милая! Никуда мы не пойдем.

— Ах, так! — вызывающе воскликнула она. — Тогда я пойду одна.

И она действительно пошла.

— О, боже! — простонал я. — Хорошо, я иду с вами. Но у вас есть преимущество, которого нет у меня.

Пещера была в склоне ущелья, ведущего из Десятимильной долины. К тому времени, как мы добрались до нее, взошла луна, но на дне ущелья все равно было слишком темно. Из кедровника повсюду торчали валуны, казавшиеся темными пятнами, за которыми могло скрываться все, что угодно. Вход в пещеру был тоже лишь темным пятном, только еще чернее.

— Т-томми! — позвала Эллен.

Никакого ответа. Я вглядывался в темноту и чертовски хотел оказаться сейчас в своем офисе, набирающим статью об этих событиях на линотипе. Эллен так цеплялась за меня, словно хотела оторвать мне руку.

Потом мне показалось, что у входа в пещеру мелькнула какая-то тень.

— Томми, — быстро сказала Эллен. — Не бойся. Томми, мы принесли тебе конфетки. Ты ведь хочешь конфетки?

Тишина, лишь ветер шептал в кедровнике, да тихонько стучали мои зубы.

— У нас с собой конфетки, Томми.

Раздался чуть заметный звук. Он шел из пещеры. Я ничуть не сомневался, что Томми Сонофагун сидит там и наблюдает за нами, сжимая в руке рогатку и пытаясь понять, не пришли ли мы, чтобы схватить его. В этот момент моя память решила напомнить мне, что случилось с собаками. Они тоже бежали за ним. И если он сейчас выстрелит, от нас также ничего не останется.

Холодный пот струился у меня по всему телу.

— Почему бы тебе не выйти и не взять конфетки, которые мы принесли тебе? — спросила Эллен.

— Мне страшно, — унылый, сдавленный голос донесся со стороны пещеры.

Значит, Томми действительно там. Он наблюдает за нами. Он хочет конфетки, но боится.

Но он и неа десятую долю не боялся так, как я! Диллин-джер [4] Дшшинджер — знаменитый американский гангстер первой половины двадцатого века. с револьвером был бы не так опасен, как этот получеловек, прячущийся в пещере. С Диллинджером можно было бы вступить в переговоры. Он не стал бы стрелять без причины. С Томми тоже можно было разговаривать, но не было никакой уверенности, что он вас поймет.

— Тебе не нужно бояться, — продолжала Эллен. — Мы не причиним тебе вреда. Ты ведь помнишь конфетки, которые я приносила тебе? А помнишь, как я принесла тебе прошлым месяцем новый комбинезон. Разве он был плохой, Томми?

— Угу. Хороший. Я ношу его и сейчас.

Тон его не казался враждебным.

— Так выходи и возьми конфетки, — сказала Эллен, открывая сумочку.

Пять минут ей понадобилось на то, чтобы выманить его из пещеры. И для меня это были адские пять минут. В голосе Эллен не было ни тревоги, ни страха, вообще ни малейшего беспокойства. Слушая ее, можно было подумать, что у нее нет никаких забот. Вот только сила, с которой она стискивала мою руку, выдавала, насколько она испугана.

— Вот, держи, — сказала она, протягивая Томми шоколадный батончик.

Томми съел его вместе с оберткой и фольгой. На меня он не глядел. Он отлично видел меня, но не доверял мне, поэтому не смотрел в моем направлении.

— Как ты сделал такой сильный шум? — спокойно спросила Эллен.

— А? Сильный шум?

Он снова показался испуганным.

Я набрал полные легкие воздуха и приготовился прыгнуть на него.

— Большой бум, — пояснила Эллен. — Ты знаешь, как фейерверк, только немного погромче. Фейерверки же делают прекрасный бум.