Януш Цыран - Голос Лема

Человек глядел вперед, на равнину, полную каменных парусов с оранжевыми лампионами у верхушек; те ритмично пульсировали: тик-тик-тик. Тик. Тик. Тик. Тик-тик-тик. Должно быть, человека это раздражало, поскольку он щурился.

— Командор Ларсен.

Он летел над солнечным океаном, свекольно-зеленым от истово трудящихся водорослей, чьей задачей было насытить атмосферу кислородом. Еще минуту назад он шел над континентом, покрытым ковром зачаточной растительности, летел прямо к маленькому желтому солнцу новооткрытого класса GVII. Солнцу нестабильному, а возможно, и с неустойчивым излучением. Солнцу, что делает невозможной колонизацию.

— Командор Ларсен, вы нужны нам в рубке управления.

Голос Валлаверди прыгал внутри черепа Ларсена как шарик для пинг-понга. Мигающие над койкой огоньки отпечатались в распахнувшихся глазах. В наносекунду он вспомнил, кто он и где находится. С большим сожалением распрощался с планетой со сложным и непоэтическим названием Йота/116/47, о которой он читал в последнем номере «Космологического альманаха»: там были отчеты об исследовании — планеты и ее солнца.

— Иду, — пробормотал он сонными губами. Слова еще не были на них желанными гостями.

Влажной салфеткой он отер лицо. Нежная материя прорвалась, соприкоснувшись с жесткой щетиной. Он кинул в рот мятный леденец и вышел из каюты.

Они шли на высокой тяге; ускорение выросло сравнительно с тем, при котором он ложился спать несколько часов назад. Поэтому он уверенно шагал по слегка затемненной палубе, окутанной туманным отсветом висящих каждый десяток метров ламп дневного света. Лини невесомости, тянувшиеся вдоль стен и покрытые самосветящейся краской, тоже давали матовые отблески. Он мог отдать приказ зажечь главное освещение, но не хотел нарушать упорядоченности бортовой ночи на «Порыве». Быстрым шагом добрался до лестницы и взбежал наверх, лишь единожды прикоснувшись к холодным поручням.

«Вход только для звездного персонала», — прочел он надпись на табличке и не сдержал улыбки. Знал, что табличка должна производить впечатление на пассажиров «Порыва», которые — едва он и его люди обкатают корабль — наполнят здешние каюты, апартаменты и коридоры. Звездный персонал — это должно производить впечатление на детей и дамочек, бродящих закоулками палуб, приди они сюда.

Двери раздвинулись, едва он перед ними встал: даже не успел вынуть ключ. Спинки трех из семи кресел венчали головы. Там сидели Саннэ, Омут и Бланко; Валлаверди стоял перед оптическим экраном. Трое отстегнули рукава мундиров «Трансгалактики», и в глаза бросался карибский загар. Только Валлаверди оставил длинные рукава. Ну и он, Ларсен. Его заместитель кивнул и махнул в сторону кабины радиосвязи, прилегавшей к рубке. Там они застали Янссена, склонившегося над Марвайком, вернее, над его спиной. Тот же, с наушниками на голове, что-то писал на карточках. Кто-то передавал кодом Морзе? Ларсен взглянул на Валлаверди.

— «Альбатрос» просит о помощи. Мы достаточно близко…

— Понимаю.

Ларсен посмотрел на листок, заполненный аккуратным почерком Марвайка. Тот писал быстро, но разборчиво, что и требовалось от радиотелеграфиста. Рядом с его локтем лежал разноцветный журнал, раскрытый на статье о «Копернике» — первом фотоннике, достроенном на орбите Луны. «Его конструкторы стали героями массмедиа, инженеры — почти героями, а будущий экипаж наверняка получит статус богов», — с уколом зависти подумал Ларсен.

— Когда они отозвались?

— Пять минут назад, — ответил Валлаверди. — Указали свое место и передали SOS, потом замолчали. Мы пытаемся с ними связаться.

— «Луна Главная»?

— В курсе. Будут все координировать. Расчищают коридоры в секторе. Поблизости несколько кораблей.

Заскрипела авторучка Марвайка, и листок снова покрылся частоколом букв.

«„Альбатрос-четыре“ ко всем. Столкнулся с камнем. Целостность под угрозой. Авария реактора. Жду рапорта ремонтных автоматов. Может быть опасно. SOS».

— Получил метеоритом? — Валлаверди даже причмокнул.

Такое происходило очень редко: со времен несчастного случая с Райманом на «Неру» прошли годы. Ларсен подошел к стене и взял с полки толстую книгу. Долго листать не пришлось.

«„Альбатрос“, двадцать три тысячи тонн. „Западная компания“. Командир — Игорь Макадзе. На службе с…» Он закрыл «Реестр Ллойда», сперва взглянув на схему корабля.

— Тут «Титан Арестерра», меняем курс. Буду ждать развития событии , — услышали из динамиков.

«Титан» тоже здесь? Ларсен, не пойми отчего, обрадовался, что старший брат «Порыва» с несколькими полетами между Марсом и Землей на счету находится поблизости.

Пока ставил книгу обратно на полку, Ларсену показалось, будто что-то не в порядке. Том оттягивал руки, словно в нем внезапно прибавилось страниц. И значительно. Он бросил быстрый взгляд на своего заместителя, но Валлаверди, склоненный над радиотелеграфистом, казалось, ничего не заметил. Только через миг их взгляды встретились. Двигатели заработали сильнее. Янссен прошел мимо них двоих и вернулся на мостик.

— Поворот по большой оси, — пробормотал немало удивленный Второй. — Ты отдал приказ?

— Что?.. — прошептал Ларсен, покачав головой на вопрос заместителя.

Двинулся вслед за Янссеном. Преодолеть эту дистанцию не составляло труда, однако он чувствовал, что каждый следующий шаг дается сложнее.

Войдя в рубку, он заглянул прямо в черный зрачок парализатора. Саннэ крепко стоял на ногах и равнодушно смотрел на капитана. Точно так же бесстрастно мимо прошел Янссен, наверняка возвращаясь ко Второму и радиотелеграфисту.

— В чем дело? — спросил Ларсен с некоторым трудом, не зная, растущая это перегрузка или удивление перехватывало слова в горле.

— Сядь, — сказал Саннэ и стволом указал Первому, какое кресло тот должен занять. Миг спустя в рубке появились Марвайк и Валлаверди. За ними с парализатором шел Янссен. Валлаверди был по-настоящему напуган. Когда в последний раз они слышали о теракте в космосе? Наверняка такого не помнил ни один из них.

Они сели в кресла, и те приняли их в объятия поясов. Пряжки затянулись. Омут тем временем пересел в кресло у пульпита резервного места радиотелеграфиста. Будь рубка радистов уничтожена или случись в ней авария, данные принимались бы отсюда. К тому же все, что принимал или передавал радиотелеграфист, появлялось здесь в виде текстов на одном из экранов — чтобы весь экипаж был в курсе происходящего. Конечно, с согласия командира. Ларсен такового не выражал, но, похоже, из-за этого никто не переживал.

«„Луна Главная“ — „Альбатросу-четыре Ареслуна“. Есть ли облучение на борту стоп отвечайте Морзе стоп фоно не доходит стоп сколько часов можете удержать аварийный режим стоп пеленгуем дрейф ноль шесть запятая двадцать один градус прием».