Алексей Лебедев - Рассказы

— Как давно у вас эти способности?

— С детства. Я не знаю, откуда это. Отец знает, но молчит.

Подозреваю, что кто-то похимичил с моими генами. Я ведь ребенок из пробирки…

Иштра вздохнула.

— Иногда я сама не понимаю, что со мной происходит. В последнее время мне все чаще снится какой-то рыцарь. Вы не знаете, кто бы это мог быть?

Однажды Ивин вернулся в свой кошмар.

Кровавый дождь кончился. Смрадный туман плыл над землей.

Ивин подошел к дому, но, отворив калитку, оказался вдруг в знакомом круглом зале. Зрительские ряды были пусты, свет притушен. Стояла мертвая тишина.

Послышался тихий скрип шагов, и в круге света возникла человеческая фигура.

— Это я, — раздался голос Мьора. — Надо поговорить.

— Нам не о чем разговаривать.

— Неужели? Тебя больше не интересуют мои мотивы?

— Мне их уже объяснили.

— Эта маленькая негодница Иштра? У нее мания величия, впрочем, как и у всех нас. Так ты хочешь узнать правду?

— Правду — от тебя?!

— Не хами! Лишь немногих избранных боги удостаивают такой милости. Поверь, я способен испытывать благодарность.

— Верю. Говори.

— Как-то мне принесли на подпись проект учебника по новейшей истории для государственных школ. Чистая формальность, но я от нечего делать пролистал. И понял — там ничего нет! Одни торжественные съезды партии и постановления правительства о мерах по дальнейшему развитию, углублению, расширению… Цифры экономических показателей, неуклонный рост благосостояния граждан… Пустота. Ноль. Самодовольство и тупость застоя. Нас постигла большая беда, которой никто не заметил; имя ей — конец истории. Это состояние устойчивого равновесия, минимум социальной энергии. Дальше — только разложение и гибель.

— И ты решил все изменить?

— Да. Если законы истории завели нас в тупик, то вывести из него может только беззаконие. Не разум, а безумие. Не логика, но абсурд. Ты думаешь, я стремился решить какие-то проблемы? Я только создавал их! Я расколол общество; я заварил такую кашу, которую надеюсь, будут расхлебывать долго. Конец истории — прекрасная возможность написать ее заново.

— Ты пишешь кровью.

— А чем еще, по-твоему, пишется история? Сахарной водичкой?

Конечно, обо мне будут спорить. Для одних я буду святым, для других — исчадием ада. Историки назовут меня противоречивой фигурой. Ну, ты знаешь, как это бывает.

— Представляю. Но с чего вдруг этот разговор?

— А с того, Лев, что у меня возникли проблемы.

— Ты же сам их создавал.

— Речь не об этом. Похоже, Дьорк жив…

— Что?! Это невозможно.

— Откуда смертному знать, что возможно, а что нет, когда сие неведомо богам? На Юге что-то происходит. Я чувствую, что должен быть там. Пора расставить все точки над «и». Поэтому я и пришел попрощаться — на всякий случай.

— Значит, снова битва богов?

— Да. И не ломай себе голову, как это происходит. Я слишком обжился в этой реальности, но игра идет на другом поле. Здесь — только отголоски. Прощай…

В ту ночь над запретными землями бушевала гроза. Спутники фиксировали вспышки невероятной энергии.

В ту ночь непокорные тьюры в тайных убежищах молились за своего предводителя. Небеса отзывались раскатами грома.

Хонст вернулся с победой и стал королем.

Так исполнилось предсказание.

Бесследное исчезновение харизматического лидера нанесло серьезный удар по радикал-оптимистическому движению. Вчерашние шестерки быстро перешли от состояния растерянности к выяснению отношений и дележу власти. Каждый клялся в беззаветной любви к Родине и утверждал, что только он один знает, как вывести страну из кризиса. Партия раскололась на фракции, которые тут же передрались между собой. Глядя на это безобразие, обыватель быстро протрезвел и начал тосковать по старому режиму, в котором было столько хорошего. Через пару недель «новый порядок» пал под ударами добровольческой армии, выходящей из подполья. Народ встречал освободителей с искусственными цветами в руках.

Законный президент вернулся в свою больничную палату и подписал указ о публичной казни мятежников. Публика была в восторге.

Они шли навстречу друг другу по звездному мосту — прекрасная амазонка и доблестный рыцарь — по другую сторону мироздания, в ином континууме, куда влекла их судьба, дабы вручить ключи от Грядущего. Юные боги смотрели друг на друга сначала настороженно, а потом с интересом. Она сняла свой армейский комбинезон, он — сверкающие доспехи. Время войны прошло. Настала пора любви.

Лев Ивин без лишнего шума вернулся на Землю и занялся огородом.

На белом песке под жарким солнцем лежали два смуглых тела, утомленных любовью. Ничто не нарушало одиночества этой пары на берегу безымянного островка. Даже спутникам-шпионам, пролетающим где-то далеко в черной выси, не дано было видеть их.

Девушка села и устремила свой взор в синюю даль океана.

— Я хочу ребенка, — задумчиво сказала она.

— Не начинай, — буркнул юноша, не оборачиваясь. — Тебе же объяснили. Ты же знаешь, что это невозможно.

— Да, знаю. Ну и что? Ты слишком рационален. Что же это за мир, в котором даже боги не верят в чудеса?

— В этом мире нашим детям не нашлось бы места.

— Не смей так говорить! Слышишь, не смей!

— Ладно, молчу.

Холодный ветер пронесся над песками — и вот уже нет никого.

Только волны лижут пустынный берег…

Молодой король читал «Основы генной инженерии», уединившись в тишине внутренних покоев замка. Если честно, быть королем ему уже порядком надоело. Упоение могуществом прошло, и Хонст вполне ощутил тяжесть государственных забот. В глубине души ему хотелось идти по стопам отца, проникая в тайны природы. Вместо этого приходилось разгребать завалы истории.

В дверь деликатно постучали, и на пороге появился первый советник. Он имел право беспокоить короля в любое время.

— А, это ты, — вздохнул Хонст, откладывая книгу. — Что слышно в королевстве? Как продвигается строительство Храма Отца моего?

— Оно идет полным ходом, сир. Пожертвования поступают со всех концов страны.

— А что говорят жрецы?

— Они лояльны к вам, сир. На последнем соборе Иерархия постановила, что сила вашего Отца была от Бога.

— Я в курсе. Тогда последняя наша проблема: что поделывают колдуны? У них вроде намечался какой-то праздник…

— Именно так, сир. Летнее солнцестояние. Много колдунов собралось в Голубом Лесу. Жители окрестных деревень слышали песнопения и видели странный свет… А сегодня утром ко двору явился посланец Круга и просит принять его.

— Давай его сюда.

Впервые Хонст встретил взгляд этих бледно-зеленых, в красных прожилках глаз, когда волна Силы вынесла его в центр сосредоточения магии. Это случилось накануне великой войны в трех планах бытия… После войны наступил мир, и с тех пор сыну безумного профессора нечасто приходилось использовать свои паранормальные способности по делу (если не считать тайных свиданий с подружкой — дочерью экс-президента Вейрии).