Сергей Никонович - Алькурд Пардес I. День Мира.

Феномен протекторов малоизучен, овеян тайнами и мифами. Многие люди в мире считают это не более чем ещё одной байкой, цель которой подчеркнуть эксклюзивность статуса миротворца. В отличие от простых обывателей, студенты с первого дня обучения в Алькурд Пардес имели возможность убедиться в том, что протекторы не чья-то глупая выдумка.

Фантастическое существо с другого плана бытия, отдаленно напоминающее женщину, сотканную из языков красного пламени, вновь стремительно вознеслось вверх. Достигнув самой высокой точки свода банкетного зала, протектор разорвался на тысячи искр, которые стали медленным дождём ярких светлячков опускаться вниз и гаснуть в нескольких метрах над головами собравшихся студентов.

Мероприятие вошло в ту фазу, когда музыка, вплетаясь в оживленное шебуршание людей, постепенно становится громче, привлекая мелодичными переливами, отвлекая от разговоров и столов с едой.

Никро безразличным взглядом оглядел постепенно заполняемую танцевальную площадку и, чтобы не помешать никому из остальных гостей, отошел чуть в сторону — к одному из столов. Как это ни было странно, но танцевать Никро умел, и даже очень хорошо — ведь все будущие миротворцы, начиная с третьего курса, обучались танцам — современным, классическим и спортивным. И, как и во всех остальных предметах Никро также преуспел и в этом. Но танцевать он не любил и не собирался менять своих предпочтений. Локк с небольшим презрением и большой долей недоумения смотрел на постоянно увеличивающуюся толпу студентов, “трясущихся” под звуки музыки.

— Эй, ты же со мной в одной группе да? — раздалось рядом. Голос показался до боли знакомым, несмотря на то, что Локк едва разбирал слова из-за громких звуков чавканья.

С удивлением посмотрев рядом с собой, Никро понял, что к нему обращался Рен Траст. Он с интересом смотрел на снайпера и с большим аппетитом обгладывал куриную ножку, наполовину завернутую в фольгу.

Снайпер мысленно укорил себя за неосмотрительность. Разговаривать с этим шумным надоедливым субъектом не было абсолютно никакого желания, но делать вид, будто не заметил или не услышал его вопроса, было уже поздно. Иногда Локк обвинял в подобных ситуациях свой характер, чаще — свое воспитание, не позволяющее в обычной ситуации сказать нечто вроде “отвали”. Никро уже открыл рот, чтобы ответить что-то безразлично-нейтральное, но тут из-за его спины выскочила девушка. Сделав два уверенных шага, она встала между снайпером и Реном, от удивления переставшим жевать белое куриное мясо, и с приоткрытым ртом вопросительно взиравшим на незнакомку.

Девушка, которую Рен сейчас рассматривал, с не меньшей эффективностью завладела и вниманием Никро. Невысокая, она была в том возрасте, когда девочка из взбалмошного и какого-то неаккуратного подростка становится молодой и привлекательной девушкой с оформленной и изящной фигуркой.

Длинные прямые волосы, прикрывающие лопатки и спускающиеся до талии, были белы как лист бумаги. Слегка вьющиеся к концам они напоминали пушистую сладкую вату, немного подтаявшую под ярким солнцем в жаркий день. Одета девушка была в простое белое платьице из легкой ткани, лишь самую малость светлее ее неестественно бледной кожи, как-то нелепо смотрящееся на фоне сине-черной массы миротворцев и студентов в парадных формах. Девушка ясным и каким-то по-детски чистым взглядом окинула стоящего перед ней Рена и, ткнув в его грудь тонким указательным пальчиком громко выпалила:

— Ты голубой.

В её голосе не прозвучало ни насмешки, ни призрения. Ничего кроме непосредственности и неподдельного интереса, с которым она рассматривала Траста. Большие алые глаза двумя солнцами светились на её бледном лице, усеянном мелкими веснушками вокруг аккуратного вздернутого носика.

— Ну, ни хрена себе предъявы… — теряясь и одновременно злясь, пробормотал Траст, отставляя на стол тарелку с едой.

Девушка продолжала смотреть на Рена, слегка наклонив голову набок, с живым интересом, будто на диковинное животное в зоопарке. Рыжий впился в неё возмущенным взглядом, не зная, что делать. Если бы перед ним находился парень или хотя бы ровесница он бы немедленно пустил в ход кулаки, которые, уже наверняка, сильно чесались. Но стоящей перед ним было на вид лет четырнадцать-пятнадцать, более того она совершенно не выглядела как студентка Алькурд Пардес. Худая и хрупкая, странноватая девушка, что она вообще здесь делала?

— Лилиан, — раздался сбоку взволнованный и одновременно радостный возглас.

Зиг Заннинс — альбинос из группы № 36, расталкивая снующих вокруг, подбежал к девушке и схватил её за запястье. Движение было резким, но Никро не мог не отметить, что оно было одновременно осторожным и крайне аккуратным.

— Прости. Это моя сестра, — выпалил Зиг, смущенно смотря в глаза Трасту. — Она… немного… не в себе…

Локк хмыкнул. Два альбиноса для Академии Пардес уже совсем из ряда вон выходящее событие, даже если они и кровные родственники.

— Всем привет. Что происходит? — подошла Полли улыбаясь. Видимо официальная часть вечера, нуждающаяся в ведущих, закончилась. Теперь девушка вместе со своим братом присоединились к массам отдыхающих. Вопрос Полли Смит прозвучал с нарочитой доброжелательностью, предупреждающей нарастающий конфликт.

— Да вот… — Рен буркнул и кивнул в сторону Лилиан. — Она назвала меня голубым.

Полли звонко засмеялась, прикрыв ладошкой губы. Зак, стоящий за её спиной, снисходительно улыбнулся. Траст смерил сестру альбиноса высокомерным взглядом, после чего с видом полным безразличия, ухватил тарелку и продолжил впихивать в себя цыпленка.

В глазах Лилиан впервые проскользнуло что-то похожее на недоумение, и она с беспокойством стала оглядывать всех этих людей так внезапно обступивших ее. Полли Смит, по-матерински добро улыбаясь, подошла к девочке и провела рукой по мягким белым локонам. Лилиан вздрогнула.

— А какого цвета я? — внезапно спросила у нее Полли.

Никро удивленно поднял бровь. Разговор явно терял всякий смысл и скатывался в глубины психоделического пустословия.

Взгляд белокурой красноглазой девушки стал полностью осмысленным. На едва уловимый миг он показался невероятно мудрым и сосредоточенным, хотя Лилиан по-прежнему смотрела, будто бы сквозь собеседницу и избегала встречи с её глазами.

— Салатовая, — после небольшой заминки ответила Лилиан. — И… немного жёлтая.

Полли удивленно хихикнула, чем вызвала у беловолосой девочки новый приступ смущения.

— А ты сама, какого цвета? — не унималась Полли Смит, видимо её забавлял этот странноватый разговор.

— Я… я не помню… — тихо пробормотала Лилиан. Похоже, Полли затронула неприятную для девочки тему.