Сергей Никонович - Алькурд Пардес I. День Мира.

“Может из-за внешности?” — усмехнулся снайпер.

Девушка была не просто привлекательна. Её, не кривя душой, можно было бы назвать красавицей. Восточные черты лица, изящный разрез глаз, обрамляющий сильный взгляд и шелк длинных черных волос, делали её заметной и выделяющейся из толпы. Если красота юной фатосинки Эспритенсо была солнечно-яркой и бросающейся в глаза, то красота Лусинэ больше походила на восхищение дикой и опасной пантерой, что летит в смертельном прыжке и вот-вот сомкнет свои клыки на твоей шее.

Один раз поздно вечером Никро видел, как Оуян тренировалась во дворе, между корпусами общежития с двумя мечами, лезвия которых имели естественный красивый изгиб и расширялись к концу. Движения девушки были точны и стремительны, грация — обворожительной. Длинные черные волосы, рассыпающиеся по плечам от резких движений, завораживали. Тогда Никро долго наблюдал за кинтиянкой, стоя перед окном и мусоля в руке потухшую сигарету…

— Хмм… — Альберт Тунг немного замялся. Реплика Лусинэ была отнюдь не вопросом, а утверждением, причем сказанным с уверенностью и даже вызовом. Профессор Тунг понимал, что девушка имела ввиду конфликты своей родины и соседних стран, расположенных на островах к югу от Империи Кинти, бывшие до принятия Конвенции всего лишь провинциями. Теперь, с момента получения независимости и по сей день, эти страны вытягивали из бюджета Кинти денежные компенсации.

— Хмм… — снова повторил Альберт Тунг. — Конечно, сложно поспорить с вашим тезисом. Однако, несмотря ни на что, всё должно происходить в соответствии с правилами и законами, обязательными для участников международных отношений. Соблюдение принятых соглашений — якорь, не позволяющий современному мироустройству измениться до неузнаваемости.

Лусинэ Оуян в ответ на слова преподавателя молча прищурилась, превращая и без того узкие глаза в щелочки, сквозь которые пробивался тяжелый укоризненный взгляд.

— Кроме того, — продолжил профессор. — Правила юридического равенства касается не только государств, так как не только они являются участниками международных отношений. Участниками считаются и международные организации, например Алькурд Пардес, — Альберт Тунг растянулся в лукавой улыбке. — Или народности, не имеющее собственной страны, и борющиеся за свое самоопределение. Их нельзя сбрасывать со счетов, не правда ли…Майкл, если не ошибаюсь?

Альберт Тунг обращался к чернокожему зульфакарцу, который растерянно потупился. Преподаватель намекал на революцию произошедшую лет семь назад в результате борьбы этого народа за свою самостоятельность на мировой арене. В результате образовалось новое государство — Зульфакар.

— Можете назвать какие-то ещё народы, в данный момент борющиеся за собственное самоопределение? — продолжил спрашивать Альберт Тунг.

Для зульфакарца этот человек имел совершенно несвойственные имя и фамилию — Майкл Фурье. Услышав это имя, Никро предположил бы, что речь идет о каком-нибудь выходце из Женуарии, но никак не о представителе этого сурового чернокожего народа.

Выглядел Майкл Фурье внушительно — выше Никро на полторы головы и значительно шире в плечах, он казался великаном. За семь дней, что Локк успел провести в группе № 36, он не услышал ни одного слова из уст Майкла. На всех теоретических предметах он отмалчивался, после занятий запирался в своей комнате, в столовой всегда сидел за отдельным столом. Если его кто-то пытался разговорить, он отводил взгляд и притворялся, будто не слышит. Потому, когда Майкл Фурье внезапно ответил на вопрос Альберта Тунга, Никро сильно удивился.

— Я не знаю, — честно признался зульфакарец.

По лицу Профессора Тунга проскользнула тень разочарования.

— Ну, ничего, мы ещё успеем пройти это в течение полугодия.

Альберт Тунг сложил руки за спиной и вновь обвел аудиторию цепким, внимательным взглядом.

— Так почему же в мире, который населяют такие похожие друг на друга люди необходимо постоянно поддерживать хрупкое равновесие. Почему, имея общий язык и ценности, многие просто не в состоянии прийти к достойному компромиссу, который бы устроил каждого? — Альберт Тунг развел руками и обратился в сторону Никро. — Мистер Локк вы можете ответить?

Никро пристально уперся взглядом в глаза преподавателя.

На ум приходила детская притча, которую знал каждый. В ней говорилось о том, как в древние времена люди разных народов и земель задумали создать сооружение столь огромное и величественное, что обеспечило бы им славу в веках. Но так, как все и каждый говорили на своем наречии, чуждом для остальных, то строительство совершенно не ладилось. Часто возникали недопонимания и ссоры. И тогда бог Хайн — прародитель человечества — смилостивился перед своими детьми и усилием своей воли наделил человечество единым языком, понятным каждому. Несмотря на это, конфликты между строителями не прекратились, а лишь наоборот участились многократно. В этом и заключалась мораль данной истории. Ссоры и конфликты заложены в самой природе человека, а различия в языке, внешности, вере — это лишь предлог для них.

В Хайна Никро никогда не верил, да и наличие всеобщего языка объяснялось легко — некогда народ эсперо завоевал территорию практически всей Адамы. Верховенство его власти продержалось несколько веков. Захваченные государства не лишались индивидуальности, но насаждение языка и уплата дани были основными чертами подчиненности страны. Народ эсперо давным-давно исчез, затерялся в глубине веков, растаял в череде поколений потомков, но язык остался.

Практически восемьдесят процентов населения планеты говорило на эсперанто — всеобщем языке. Это был официальный язык множества стран и язык, на котором велись все обсуждения в ООСБ. Более того, эсперанто был обязательным предметом в курсе школьной программы в тех странах, где государственным признавался отличный от всеобщего язык.

— Я думаю это риторический вопрос, — сказал Никро. — И ответ на него следует искать в курсе философии, а не основ международного права.

Альберт Тунг вяло усмехнулся.

— Дерзко, но по существу верно. Чтобы адекватно воспринимать окружающий мир и в дальнейшем строить честные, основанные на справедливости отношения, необходимо знать историю.

Локк мог бы поспорить с этим утверждением, но понимал, что в нем играл дух противоречия. Снайпер терпеть не мог изучение истории.

Никро осмотрелся по сторонам. Итак, группа № 36 состояла из десяти человек, считая самого снайпера. Среднее количество для Алькурд Пардес. Большинство групп насчитывало несколько больше учащихся, но были группы и меньше. Никро вдруг подумал, что возможно с кем-либо из одногруппников ему придется в будущем сдавать практический экзамен — выполнять реальное боевое задание, а возможно с кем-то он будет работать уже в должности миротворца