Георгий Краснов - Треснутая трубка

Разглядев внутри иголку и комочек кварца, сообразил, что это такое.

— Это же детекторный приемник, — сказал разочарованно. — Вот за него и премировали А. Мусимова книгой.

С наружной стороны для сундучка ребята обнаружили пружину. От нее к карнизу тянулась тонкая проволока. На доски потолка для тепла были насыпаны опилки, и проволоку нелегко обнаружить. Простое, но весьма хитрое приспособление придумал хозяин сундучка, чтобы при открывании крышки сразу зазвенел звонок. Значит, не зря он читал такую толстую «Занимательную физику».

Лида опять почему-то не вмешивалась в разговор, только смотрела и слушала. Когда же все спустились в сени, она взглянула на Никона, потом перевела глаза на Сашу.

— Ребята, у меня есть предложение. Только не знаю — согласитесь ли…

— Как будто ты и без нас не сделаешь, чего тебе хочется! — засмеялся Ромаш, но Лида, обычно бурно реагирующая на все его подковырки, на этот раз не обратила на него внимания.

— Теперь мы знаем, что младший брат Акулины Мусимовны воевал на Балтийском море. И воевал по-геройски! А его сестра, что живет рядом с нами, часто болеет… Вот… я и подумала… надо ей помогать. Правда ведь?

— Шефствовать, значит? — спросил кто-то из близнецов, Гена-или-Гера.

— Можно и так назвать, — пожала плечами Лида.

Обсудили. Все согласились. Решили начать сегодня же. Ребята подметут двор, Лида вымоет полы и в избе, и в сенях. Запланировали: с завтрашнего дня пилить, колоть дрова, а подойдет срок — помочь Акулине Мусимовне убрать весь картофель.

Мальчики пошли искать метлу и лопаты, а Лида принесла из колодца воду и вошла в избу. Когда она домыла сени, во дворе уже не было ни соринки, и мальчики подошли к ней.

— Знаешь что, — сказал ей Саша, — завтра тебе нужно сходить в больницу.

— Опять тебе дают задание первой, — пробормотал Ромаш, явно завидуя. — Можно подумать — настоящая разведчица нашлась…

По тону ясно: Ромашу надоело одному бродить по улицам, и сейчас он горит желанием что-нибудь сделать для раскрытия тайны письма, пришедшего из Польши.

— Будет и тебе задание, не спеши, — остановил его Саша. — Сначала обговорим с Лидой. Ты пойдешь не одна, а с Никоном. Расскажите Акулине Мусимовне обо всем, что нашли на чердаке. Узнайте, что ей известно об этом. Ладно?

— А вдруг она и не знает вообще о сундуке? — засомневался Никон.

— Вот это-то нам и надо знать. Чую — мы, наконец-то, напали на верный след.

— Мне тоже так кажется, — согласился Никон. — И подписи одинаковые.

— Давайте не будем спешить, — сказала Лида. — И так уж сколько раз ошибались. Ведь имен, начинающихся с «А», сколько угодно. Александр, Андрей, Алексей…

— Ну, застрекотала сорока, — снова съехидничал Ромаш, почесывая нос указательным пальцем. — Вечно ты Никону не веришь… Сама же видела: и на письме, что нашли польские ребята, и на «Занимательной физике» подписи одинаковые!

— А может, это нам так кажется? — не сдавалась Лида. — А может, эти, как их… граф… графологи найдут, что почерки разные…

Но предложение Саши она, конечно же, приняла. Ей и самой давно хотелось поговорить с Акулиной Мусимовной. Ведь старушка так доверяла им. Поэтому-то она и не вернула письмо почтальону, а отдала его ребятам…

На другое утро Лида с утра вышла в палисадник и нарвала букет ярких цветов. Мать спросила куда это она так собирается, а узнав, положила в целлофановый мешочек с десяток яблок.

Акулина Мусимовна, увидев Лиду и Никона с цветами и яблоками, заволновалась, принялась угощать их ими же принесенными яблоками, вытирая глаза полотенцем. Потом она с улыбкой слушала рассказ Никона о том, как он, погнавшись за зловредной курицей, полез на чердак и шлёпнулся там. Но когда он дошел до сундучка и звонка, улыбка исчезла с ее лица, она зашевелилась, попыталась даже подняться и присесть.

— Вы лежите, Акулина Мусимовна, лежите, — придержала ее Лида. — Вы нисколько не волнуйтесь и ни за что не переживайте, дома у Вас всё в порядке. Мы и потом будем приходить к Вам помогать. Мы решили взять над Вами шефство! Согласны?

Акулина Мусимовна, услышав это, снова потянулась было к полотенцу, но тут же повернулась к Никону.

— Так о каком сундучке и звонке ты говоришь, сынок?

— Разве Вы ничего о них не знаете?

— Несколько лет назад поднималась я на чердак, но никакого сундучка не видела там. И о звонке первый раз слышу.

Никон и Лида начали наперебой рассказывать о детекторном радиоприемнике, о секрете звонка, о книгах. Акулина Мусимовна слушала их и только вздыхала.

— Ай, надо же! Десять лет живу в этом доме, и не снилось, что над головой были такие чудеса!

— А Василий Мусимович Вам ни разу о них не говорил?

Больная отрицательно покачала головой.

— По-моему, он тоже ничегошеньки не знал об этом сундучке. Он же хромой был. Не примечала я, чтобы хоть раз поднимался на чердак. Услышь он какой-либо там звонок — рассказал бы мне непременно.

— А знаете еще что, — заторопился Никон, чувствуя, что нить к разгадке тайны опять обрывается. — Мы на всех книгах видели подпись «А. Мусимов». Фамилия-то Ваша… И еще — ой, чуть не забыл совсем! — на дне сундучка я нашёл матросскую бескозырку!

— Настоящую матросскую бескозырку, Акулина Мусимовна! — кинулась ему на помощь и Лида. — Я тоже примеряла. И ленточки есть! А на ободке написано «Аврора».

— Какая ещё «Аврора»?

— Да Вы знаете про этот крейсер! Ну, этот самый, который подал сигнал к штурму Зимнего дворца, когда свергали Временное правительство Керенского! Значит, хозяин этой бескозырки служил на «Авроре»…

— Нет, Никон, из нашей родни никто не был на «Авроре». А ту фуражку, в которой Вася вернулся с войны, я храню на память в комоде, в избе. И обернула я ее не бумагой, а белым платком, что сама соткала…

Никон вспомнил, что на некоторых книгах из сундучка было написано «Книга студента пединститута А. Мусимова. 1940 год».

— Акулина Мусимовна, а Василий Мусимович в 1940 году не учился в педагогическом институте, а?

— Нет, Вася никогда не учился в институте. Он и до войны и после войны — все время на Волге работал, механиком на пароходе.

В это время Лида вспомнила, что давеча старушка сказала, будто она всего десять лет живет в этом доме. И в голове ее мелькнула догадка.

— Акулина Мусимовна! — Лида вся подалась к больной. — Вы сказали, что живете в этом доме всего десять лет. А до этого где жили?

— До этого я жила в деревне, в школе работала, бухгалтером. Потом Вася купил дом в посёлке и вызвал меня к себе.

— Значит, дом номер шестьдесят восемь был тогда не ваш?! — наконец-то сообразил Никон. Акулина Мусимовна, видимо, тоже вспомнила о чем-то и радостно поглядела на ребят.

— Постойте-ка, детки, постойте! — Она суетливо заправила выбившуюся из-под платка седую прядь волос. — Ай, и как я до сих пор не вспомнила? Так ведь я даже сама видела разок хозяина дома. Это было, как только я из деревни переехала. Хозяин был высокий, крепкий еще старик. Сказал, что приехал в город по делу, и захотелось переночевать в своем доме. Вспомнила, детки, вспомнила: Мусим Мусимыч звали его, вот как! Может, потому и запомнила я, что отчество-то как мое у него было…