Бачило Геннадьевич - Настоящик [Сборник рассказов]

– Навигатор! Это его дирижабль!

И точно. Ударили лучи, все стало видно, как днем. Вижу, поднимается над холмом этакая желудочная колбаса величиной с бристольскую колокольню. Под брюхом у нее кабина, по сторонам, на кронштейнах – винты на манер пароходных. Тут же отдает якоря, сбрасывает пары и садится на самую макушку холма. В кабине открывается дверь, трап спускают...

Мы во все лопатки – туда. Тут уж не до раздумий, когда людоеды подпирают. Только чую вдруг – погони-то за нами уже нет. Притормозили каторжники, затаились в траве. Хозяев узнали, что ли?

Посуляй, не останавливаясь, взбегает по трапу прямо в кабину.

– Навигатор! – кричит. – Где тебя носило?!

И я за ним следом лезу, хочу в глаза посмотреть тому человеку, из-за которого мы сегодня весь день изображали загонную дичь. Хотя... какой день? Как был вечер, так и до сих пор не кончился. Надо же! А кажется – год прошел!

Вступил я в кабину, ищу глазами хозяина. Что за черт? Никого нет! Только голос откуда-то:

– Добро пожаловать, милорд!

Тут, наконец, увидел я навигатора, да так и застыл. Никакой это не человек, оказывается. Одна голова человечья, с сигарой в зубах, а остальное – железный шкаф с лампочками. Вот тебе раз, думаю. Как же он сигару прикуривает? И тогда только заметил, что из стен торчат, с потолка свисают и даже из-под пола высовываются коленчатые железные отростки – руки. И чего только в этих руках нет! В одной перо, в другой бумага, в третьей – лорнет, в четвертой секстан, в пятой циркуль... А в двух руках, как раз против окон – по гатлингову пулемету с новомодной ленточной подачей.

Если бы не эти руки, кабина была бы точь-в-точь как та комната, где Посуляй пытался связь наладить – те же пучки проводов, растянутые вдоль стен, те же ящики с клавишами, да лампы, лампы...

Я прямо заробел. Но Посуляй, смотрю, не стесняется, покрикивает на этого навигатора, как на лакея.

– Дина погибла! Кух погиб! Люди... Почему свамперы взбесились?! Что вы тут натворили?!

Навигатор, однако, тоже не робеет, ухмыляется криво.

– Чтобы ответить на все вопросы милорда, нужно начать с какого-то одного.

Голос у него – будто кто-то гвоздем по медному тазу скребет.

– Так отвечай! – кипятится Посуляй. – Что все это значит?!

– Это значит, ваше императорское высочество, что заговор – вещь заразная. Стоит только заплести один, как в него вплетается другой...

– Ты... – Посуляй даже задохнулся. – Ты предал Куха?!

Внутри у навигатора будто ящик с посудой встряхнули – это он так смеялся.

– Ну, что вы! Как можно?! Граф Кух, упокой Господи его душу, был настоящим джентльменом! Но в своем благородном простодушии он не понимал, с кем имеет дело. И вы, милорд, не понимаете...

Посуляй на него уставился, как на уродца из анатомического музея. Да и то сказать, уродец что надо...

– Навигатор, что с тобой?! Я тебя... перестал узнавать...

Тот опять ложки в животе рассыпает.

– А вот это весьма проницательно! Поздравляю, господин Посуляй!

И вдруг голова навигатора откидывается, как на шарнире, проваливается в ящик, а вместо нее появляется другая – вовсе уж мерзкая физиономия, но, лопни мои глаза, знакомая до жути! И по-прежнему – с сигарой в зубах!

Как увидал Посуляй эту физиономию, так сразу за револьвер.

– Лорд Септимер?!

Тут и я узнал старое пугало всего фартового народа. Имел счастье лично присутствовать на Брандон-хилл, когда высокочтимый лорд обещал гражданам Бристоля изловить и развесить шайку карманников вдоль платановой аллеи. Стало быть, и меня в том числе... Только позвольте! А как же... лордовы похороны?!

Но долго удивляться мне не пришлось, потому что оба Гатлинга в железных руках сейчас же повернулись в нашу сторону и давай стволы раскручивать!

– Отдайте-ка ваши револьверы, джентльмены, – бренчит Септимер. – очень не хочется портить обивку...

И чувствую – меня уже шманают по карманам. Выудили ствол, не успел я и глазом моргнуть. С этими бы железными руками – да на ярмарку под Лондонский мост...

Посуляя тоже разоружили, но он до того обалдел, бедняга, что и не заметил, похоже.

– Так вы живы... – шепчет.

– Нет, я умер, – отвечает Септимер. – Но взамен получил бессмертие. Какой смысл цепляться за старческое тело, когда можно получить сразу тысячи рук, тысячи глаз, и находиться одновременно в тысяче мест? Я больше не лорд Септимер. Сейчас я – остров Кетания...

И только он это сказал, как сразу где-то под полом, нет не под полом – под землей, загудело так, что весь остров задрожал. Вдалеке рухнул кусок скалы, прибой ударил, деревья зашумели, будто ураган налетел, луна за окном тронулась с места и поползла слева направо. Чувствую – движемся! Вместе со всей этой трижды проклятой Кетанией отбываем в море!

– Ну как? – лорд золотые зубы скалит. – Впечатляет? И это только начало! В скором времени мне предстоит стать Островной Империей. Уже предчувствую, какая от этого в теле гибкость образуется!

И заскрипел всеми руками сразу, аж ветер поднял. Посуляй и смотреть не хочет, до того ему тошно.

– Рано радуетесь, – говорит. – Один остров не справится с Империей.

– Вношу поправку! – кукарекает лорд. Привык, крючок, в палатах заседать. – Один остров и одна ма-аленькая штучка. Вот эта!

Ближняя рука застучала по шкафу, выдвинула ящичек и достала оттуда кирпич – не кирпич... невзрачный такой булыжник угловатый, весь, мать его, в проводах. Жить они тут без этих чертовых проводов не могут...

Посуляй, как увидал булыжник, совсем посерел. Но гнет свое.

– Тем более, – говорит. – С прожигателем вас и на пушечный выстрел к Имперским островам не подпустят.

Вон что, думаю. Так это и есть тот самый прожигатель, которым каторжников перевоспитывают! То в бессловесных свамперов превращают, то в обезьян-людоедов – по желанию, значит, заказчика. И всего-то в этой дьявольской машинке несколько фунтов весу, а каких бед натворила! Посуляй ее глазами так и пожирает. А лорд смотрит на него с хитринкой.

– Меня-то, – говорит, – может быть, и не подпустят. А вот вас, законного престолонаследника, встретят праздничным салютом! У вас теперь в столице огромное количество сторонников, ваше императорское высочество. Скажите спасибо графу Куху! По всей империи пылают восстания, и усмирить их император не в силах – прожигателя-то у него нет!

И загремел опять ложками внутри.

– Вот зачем, дорогой мой, вы мне понадобились здесь, на острове. Не стану хвалиться – комбинация простенькая. Понадобились услуги всего одного помощника.

– Какого еще помощника? – Посуляй не понимает. – Этого, что ли?

И на меня косится! Прямо зло взяло.

– Слизняк ты позорный, – говорю, – а не принц! Отца родного за прожигатель готов ухайдакать – думаешь, и все такие?! А ты, – поворачиваюсь к лорду, – не меси дерьмо языком своим поганым! А то я тебе и вторую голову в ящик упакую!