П Джунковский - В глубь веков [Таинственные приключения европейцев сто тысяч лет тому назад. В дали времен. Том III]

Известие это подействовало на ученого, по-видимому, оживляющим образом.

— Господа, — произнес он взволнованно, — не будем терять времени на эту бесцельную остановку, несите меня скорее туда. Ведь мы имеем случай наблюдать маленький эпизод того великого акта, который называется заселением земли человеческим родом.

Закройте глаза и попробуйте представить себе какую-нибудь неведомую, благодатную страну; заставьте столетия мелькать перед вашим внутренним взором с быстротой минут, и тогда вы увидите, как мало-помалу разрастается в целое племя маленькая горсточка ее первоначальных обитателей, и как все теснее становится там жить человеку. И вот племя это раздвигается во все стороны, занимая все новые и новые места. Эти движения его бывают то постепенные, едва заметные, то порывистые и сильные. И тогда оно, будто волна от брошенного в воду камня, расходится во все стороны, передвигая и смешивая людские племена. Почем знать, может быть, выброшенные этим толчком с насиженного места жители этой местности пойдут далеко на юг и, так сказать, на наших глазах совершат заселение Цейлона?

— Ну, я вижу, что пребывание в корзине не мешает работать вашей фантазии, — язвительно заметил Иоганн.

— Ведь эти люди не умеют перебраться даже через несчастную речку, каким же образом переберутся они на Цейлон через широкий морской пролив?

— Да им и не нужно будет перебираться через пролив, — победоносно отвечал ученый, обрадованный возможностью основательно возразить своему противнику. — Вы забываете, что в настоящее время Цейлон соединен еще с материком перешейком, который впоследствии опустился в волны океана, так что в ХХ-м веке только летом можно нащупать его горную цепь, называемую в наши времена Адамовым мостом.

— Как, так значит, теперь существуют не только иные люди и звери, но даже и земля находится еще не в своем настоящем виде? — воскликнул пораженный Иоганн. — Неужели же и после этого, господа, вы не поспешите убраться отсюда как можно скорее!

— В самом деле, нечего нам попусту тратить время, — заметил Ганс, — ну-ка, Бруно, принимайся за дядюшку!

И братья, подхватив корзину с ее научным содержимым, бодро двинулись в дальнейший путь.

Когда, через полчаса ходьбы, они вышли, наконец, на возвышенный берег знакомого ручья, то на низменной стороне его увидали переселенцев, уже собиравшихся в дальнейший путь. Все суетились, разбирая свои корзины, и над всей этой толпой стоял беспокойный, нестройный гул голосов.

Со своего возвышенного берега наши друзья прекрасно видели выступление в путь этого странного каравана, который двинулся с места, разбившись на небольшие кучки и наконец, мало-помалу, исчез в лесной заросли, а на месте его недавнего бивака, задумчивая и растерянная, стояла семья хозяина, с печалью глядевшая вслед удаляющимся соотечественникам и, почем знать, может быть, уже ощущавшая неясное беспокойство за свою собственную участь. Даже прибытие дяди Карла в корзине не могло оторвать их от грустных мыслей, и после молчаливого обеда они как-то вяло принялись за работу, помогая братьям перетаскивать валуны к месту постройки.

— Завтра все мы пойдем за плодами, — сказал хозяин, обращаясь к Гансу, — а вы останетесь здесь с детьми.

— Но разве наших плодов уже нет? — удивился тот.

— Да, их уже нет, потому что мы дали их женщине, которая с детьми ушла в ту сторону, — отвечал хозяин. — У нее нет мужа, а дети еще очень малы.

— Но почему же эти люди уходят туда? — решился задать вопрос Бруно.

— Почему… Не знаю, — с печальным недоумением и как-то неохотно отвечал хозяин, — но все они говорят, что там, где они жили прежде, теперь уже нет плодов…

Братья решили не трогать более этого вопроса, так как он, очевидно, волновал этих бедных людей.

Проработав еще часа два над своей печью, они решили немного отдохнуть и отправились прилечь в тени, где уже покоился ученый муж сном не в меру набегавшегося ребенка. Здесь к ним присоединился и Иоганн. Изобразив на своем лице чрезвычайно хитрую улыбку, он обратился к братьям со следующими словами:

— Ну, господа, хотя я и не хотел было говорить этого, но теперь, так уж и быть, открою вам весьма интересную тайну.

— Ого, что же это такое?

— Приготовьтесь услышать весьма и весьма приятную новость.

— Ах, дорогой Иоганн, поверьте, что приятную новость человек бывает готов выслушать всегда.

— Конечно, конечно, уж лучше не мучьте нас и говорите прямо.

— Извольте, господа, вот вам моя тайна: сегодня к ужину у нас будут печеные яйца, а может быть, даже и яичница.

— О-о, да, это действительно очень аппетитная новость, однако все же я советую вам устроить это так, чтобы наши хозяева не знали о вашей затее, ведь пришельцы, которых они называют «другими людьми», тоже едят яйца, а нам не следует походить на тех, к кому местные жители, вероятно, не питают особой симпатии, — заметил Бруно.

— Не беспокойтесь, это у меня уже предусмотрено и эти несчастные травоядные ничего не узнают о нашем пиршестве.

— Во всяком случае вы, Иоганн, молодец, — воскликнул Ганс. — А много ли вы достали яиц?

— Ах, вот в том-то и дело, что я их еще не достал.

— Эге, так значит, я похвалил вас немного рано.

— Не совсем так, ведь птичьи-то гнезда уже найдены и притом даже в большом количестве; но этого мало, я, кроме того, заручился уже и обещанием достать их для меня, так как самому мне вовсе не пристало лазить метров на десять вверх по совершенно гладкому стволу.

— А кто же обещал вам помочь, — удивился Бруно, — ведь вы же говорили, что из наших хозяев никто не посвящен в вашу тайну?

— Да, да, они об этом ничего не знают, но я сегодня утром встретил неподалеку отсюда какую-то очень милую старушку местного происхождения, вероятно, она тоже переселенка, теперь, нужно вам сказать, вокруг нас бродит немало этого народа, так вот она и обещала помочь мне. И знаете ли, Бруно, ведь вы были неправы, полагая, что у этого народа нет никаких предрассудков, так как она потребовала, чтобы я непременно одел вместо этих листьев листья какого-то «птичьего дерева», уверяя меня, что в другом наряде добывать птичьи гнезда у них не принято и считается даже предосудительным. Я полагаю, что это у них нечто в роде охотничьего костюма. Нужно будет сообщить это наблюдение вашему дядюшке для его будущего ученого сочинения, — очень серьезно закончил Иоганн.

— И что же, думаете вы добыть себе этот охотничий наряд?

— Ну конечно! Неужели же вы полагаете, что меня может остановить такая мелочь? Я не только решил сделать ей эту маленькую уступку, но даже нашел уже это самое «птичье дерево», которое мне указали здешние ребятишки. А теперь, господа, я вас оставлю, так как мне пора отправляться в свою экспедицию.