Джерри Пурнель - Тинкер [Страховщик]

Сюрприз ожидал меня потом, когда я подписал контракт. Я спросил Роду, когда мне нужно быть готовым к буксировке.

— Не беспокойтесь об этом. Вы получите капсулу, когда это будет нужно нам.

— Кровавый ад! Вы требуете немедленно подписать контракт и…

— Ах, успокойтесь, Кефард.

— Я думаю, что вы не понимаете, Рода, всей сложности задачи. У вас есть груз в пятьсот тысяч тонн, который нужно буксировать со скоростью пять-шесть километров в секунду, — я вытащил из кармана калькулятор и сделал расчет. — Это будет шестнадцать тонн дейтерия и одиннадцать тысяч тонн реакторных масс. Это чертовски большой груз, плюс топливо. Я не могу толкать…

— Вы получите все, что нужно, — ответил Рода. — Позвольте нам знать, когда нужно начинать работу.

Джэд отвел меня в свою собственную столовую. Жанет пришла позже и я рассказал ей все после обеда. Я думаю, что это все ей тоже не понравилось, но она не была расстроена до такой степени, как я.

— У нас есть деньги, — сказала она. — И мы получили хорошую цену за груз. Даже если они не заплатят всей суммы, мы все равно получим больше, чем предполагали получить за буксировочный фрахт.

— Кроме того, мы оставили в дураках пару крупных компаний, и они будут здесь намного позже. Извини Джэд, но…

Он подергал свои усы.

— Может быть, я наверное тоже вложу свою долю в Корпорацию. Раз такой случай.

— Но что все это значит? — спросил Дальквист.

— Не спрашивайте меня, — Джэд потряс головой. — Рода кричит, как много мы получим. Новую печь, несколько энергетических полей, может быть и собственный корабль. Никто не знает, как она собирается все это получить.

— Может быть, здесь действительно нашли что-то ценное? — спросил Дальквист. — Может быть, иридий, один из действительно дорогих металлов?

— Не стройте догадки, мистер, — сказал Джэд. — Смотрите, мистер. Если Рода дралась со всеми большими мальчиками, то это много значит для меня. Я не буду отвечать на ваши вопросы.

Вошел мальчик Джэда и сказал мне:

— Вас желает видеть одна леди.

Барбара Моррисон-Коллела была небольшого роста, курносая и синеглазая блондинка. Она вела себя так, как будто кто-то, онемев, смотрит ее по земному телевидению. Ее общественное положение «семейная экономика» — на Земле, по моему мнению, не означала многого. Здесь же это было ценной специальностью. Сохранение жизни семьи здесь зависело от очень многих обстоятельств: энергетических систем, опущенных жалюзи, способов получения пищи — и множества других.

Она достаточно весело взглянула на нас, особенно на Жанет. Но нас ждал сюрприз. Она взглянула на Дальквиста и сказала:

— Хэлло, Бак.

— Ты удивлена, Бэби?

— Нет. Я знала, что ты появишься, как только услышишь о том, что случилось.

— Вы знакомы? — спросил я.

— Да. — Дальквист не пошевелился, но он больше не казался мне таким низким, как раньше. — Как это случилось, Бэби?

Ее лицо не изменило выражения. Она утратила значительную часть своей улыбчивости, когда увидела Дальквиста. Она повернула голову направо, к нам, и указала на Джэда.

— Спроси его. Он знает больше, чем я.

— Мистер Андерсон? — Дальквист немедленно повернулся к Джэду. Он произнес это таким тоном, как будто задал вопрос и ждал ответа.

Если Джэд и возмутился, то он не показал этого.

— Все очень просто. Джой всегда любил заходить сюда после окончания смены…

Дальквист перевел взгляд на Барбару, и она кивнула:

— …до последнего дня. Той ночью он был очень пьян. Все время бормотал: «Это не тот способ. Нужно найти другие».

— Вы знаете, что это значит?

— Нет. Но он продолжал говорить это. Потом он окончательно опьянел и я отослал его домой в сопровождении пары парней, работавших вместе с ним.

— Это случилось, когда он дошел до дома? — спросил Дальквист.

— Он никогда больше не приходил домой, Бак, — сказала Барбара. — Я стала беспокоиться, но нигде не смогла его найти. Люди, с которыми он ушел отсюда, сказали, что он почувствовал себя лучше и оставил их…

— Проклятые дураки, — пробормотал Джэд. — Нельзя было оставлять его в таком состоянии.

— Его нашли на поверхности?

— На очистном заводу. Шлем был открыт. Он умер за пять-шесть часов до того, как его нашли. Здесь было проведено следствие, за тем столом, где сегодня сидел аль-Шамлан.

— Кто проводил следствие? — спросил Дальквист.

— Рода.

— Не понимаю, — сказал я.

— Нет, — Жанет поняла не больше моего. — Барбара, у тебя нет никакой идеи о причине смерти Джоя? Его ничего не беспокоило?

— Ничего. Он ничего мне не говорил. Он не был… Он не ссорился ни с кем. Я уверена, он не…

— Гм, — Дальквист покачал головой. — Что, эти дураки предположили самоубийство?

— Вы знаете, как это бывает, — сказал Джэд. — Если человек чем-то озабочен и бродит где-то на поверхности, это вполне может закончиться самоубийством. Хорнбиндер сказал, что мы будем помогать Барбаре, а затем мы проголосовали, что это был несчастный случай.

Дальквист вытащил из кармана бумагу.

— Конечно, он был прав. Хорнбиндер наверняка не знал, что все бывшие Хансеновские служащие получают страховой полис?

— Я не знал этого, — сказал я.

Жанет была более практична.

— И сколько это составляет?

— Я не знаю точно, — сказал Дальквист. — Сюда также входит кредитный счет. Барбара и ее дети получат на Марсе приличную сумму и смогут заплатить за свое проживание здесь. Барбара, ты не хочешь уехать?

— Не знаю, — сказала Барбара. — Дай мне подумать. Джой и я приехали сюда, отделавшись от большого количества людей. Я не хочу выглядеть как Рода, да и отсутствие городских толп, вот что мы оценили на Джефферсоне. Кроме того, независимость.

— Действительно, — сказал Дальквист, но по-видимому он был не согласен с ней. Внезапно мы поняли, что он уже обсуждал с Барбарой этот аргумент. Удивляюсь, когда он успел это.

— Жанет, что вы предлагаете делать? — спросила Барбара.

Жанет пожала плечами.

— Невежливый вопрос. Ролланд и я примем решение спустя много времени. Но никто из нас не будет одинок. — Она коснулась моей руки, лежащей на столе.

Когда она сказала это, мы сделали свой выбор. Мы имели прекрасное предложение для «Рогатки» и у нас прекрасно снаряженный экипаж. Это означало оттяжку встречи с платежной закладной и не особенно изменит наш образ жизни — но мы не будем принадлежать себе некоторое время. Мы никогда серьезно не обсуждали какие-либо другие предложения.

— Ты не будешь одинока, — сказал Дальквист Барбаре.

— Я знаю, Бак, — в голосе Барбары прозвучала тоскливая нотка. Они долго смотрели друг на друга, а потом мы начали обедать.

Я находился в своем офисе на борту «Рогатки». Со времени подписания контракта прошло тридцать часов, но я не знал, ни что я буду толкать, ни когда это будет. Все это было непонятно.