Захар Дичаров - Искатель. 2001. Выпуск №5

Невероятно, но факт: содержимое грязного стакана было совершенно безвредным. H 2O, обыкновенная вода без каких-либо примесей. Наполнив ею горло Джулии, Вальтрауд попросту утопила старушку в стакане. На все про все медсестре понадобилось несколько минут. Привычная процедура, «ангелы смерти» проделывали ее уже не один десяток раз.

– Ладно, отпускай, – разрешила Вальтрауд, когда последняя капля воды перелилась из стакана в разрывающиеся легкие Джулии. – Готово дело.

Медсестры тихо удалились в тесную каморку в торце палаты, служившую им дежуркой. Ирен, по своему обыкновению, примолкла и ушла в себя, зато Вальтрауд пребывала в приподнятом настроении.

– Ну вот, еще одна отправилась на небеса, – удовлетворенно изрекла она. – Скоро встретится с Создателем. Подождем малость, а потом сходим, проверим, как она там.

Спустя три часа она вернулась в палату и с первого взгляда поняла, что бывшая балерина мертва.

Прошло еще полтора часа, когда, наконец, прибыл врач, «срочно» вызванный Вальтрауд. Он бегло осмотрел Джулию Драпаль, пробормотал что-то насчет «естественных причин» и, распорядившись переправить тело в морг, приступил к нудному занятию – заполнению всевозможных бланков.

Вскрытие было проведено наспех и выявило наличие воды в легких. Это никого не удивило: старики нередко насмерть захлебывались питьем. В свидетельстве о смерти было сказано, что Джулия Драпаль скончалась от естественных причин.

– Ну вот, а ты боялась, – сказала Вальтрауд напуганной Ирен. – Я же говорила: все будет в порядке.

Близились выходные, и Вальтрауд решила вывести свою шайку в свет. Местом отдыха был избран шумный венский пивной погребок, в котором все четверо убийц изрядно поднабрались. И произошло неожиданное. Пьяную Вальтрауд Вагнер потянуло на задушевную беседу. Алкоголь заставил ее на время забыть об осторожности. Оглядев угрюмые физиономии сообщниц, она громко спросила:

– Ну, чего скисли? Или вам не по нраву то, что мы делаем? Да поймите вы, – продолжала очкастая «атаманша», приложившись к очередной кружке, – мы оказываем этим слабоумным старикам услугу. За каким чертом им жить на свете? Они немощны, прикованы к постели, совершенно беспомощны и не имеют ничего, кроме воспоминаний о счастливой молодости. Только представьте, каково им день-деньской валяться на койке, не уметь даже умыться и во всем зависеть от чужих людей. Да еще вспоминать, как было раньше, какой веселой и полнокровной жизнью жили они много лет назад, какие планы строили, о чем мечтали. Нет, я вам точно говорю, мы делаем благое дело.

– А может, когда-нибудь и нам тоже окажут такую услугу, – задумчиво ответила Стефания Майер, но тотчас поняла, что сморозила глупость, и в страхе подняла глаза. Вальтрауд буравила ее испепеляющим взором. Стефания сразу догадалась, что сулит ей этот тяжелый гневный взгляд, и потупилась, снова уставившись на свою кружку.

– Может, сменим пластинку? – предложила не очень пьяная Мария Грубер. – А то еще услышит кто-нибудь.

– Никто не услышит! – злобно гаркнула Вагнер. – Кому мы нужны? У всех своих хлопот полон рот.

Но Вальтрауд заблуждалась. В зале питейного заведения был человек, который чутко прислушивался к беседе подружек, причем отнюдь не из праздного любопытства. За столиком неподалеку, навострив уши, сидел некто Людвиг Шотц. Гвалт и гомон мешали ему следить за разговором собутыльниц, но случайно услышанных обрывков было достаточно, чтобы Людвиг напрочь забыл о своем пиве. Он был потрясен, причем гораздо сильнее, чем любой другой выпивоха, которому случилось бы оказаться на его месте. Да оно и неудивительно: ведь этот человек занимал должность главного медицинского консультанта больницы Лайнц.

– Нелепость! – вскричал офицер венской уголовной полиции, к которому доктор Шотц явился наутро после похода в пивнушку. – Должно быть, вы просто ослышались.

Но сбить Шотца с толку было не так-то просто.

– Ничего подобного! – пылко воскликнул он. – Эти четверо говорили об умерщвлении престарелых пациентов. Нынче утром я изучил истории болезней всех, кто лежал в палате «D», и убедился, что пациенты там умирают гораздо чаще, чем в двух других палатах пятого павильона. Я убежден, там творится что-то ужасное.

– Ну, ладно, – неохотно согласился сыщик. – Возможно, в этом стоит покопаться. Я пошлю туда нашего работника.

– Что-то больно он молод для этого заведения, – сказала Вальтрауд Вагнер Ирен Лайдольф, глядя на мирно дремлющего на койке мужчину. Был воскресный вечер, и четверка медсестер уже почти забыла о посещении пивной. – Едва ли ему больше пятидесяти, – продолжала Вальтрауд. в голове которой недоумение уже сменялось подозрениями. – Что о нем известно?

Ирен не знала о новичке ровным счетом ничего.

– Похоже, его привезли вчера вечером. В записях говорится, что лекарства ему должен давать только врач. Если возникнут осложнения, нам надлежит вызвать одного из врачей, поименованных в этом списке, – Ирен подала сообщнице лист бумаги, и Вальтрауд ахнула: в списке были только светила, лучшие специалисты больницы, и самым первым в нем стояло имя доктора Людвига Шотца.

– Ну и ну! – воскликнула Вагнер. – Либо этот пациент – большая шишка, либо начальство почуяло неладное. Больших шишек в нашу палату не кладут, стало быть, кто-то что-то заподозрил.

– По-твоему, нас проверяют? – мгновенно впадая в панику, спросила Ирен.

– Успокойся! – прикрикнула на нее Вальтрауд. – У них нет никаких доказательств, иначе они не подослали бы сюда этого мнимого больного. Да и нас тут уже не было бы.

– Кто он такой? – всполошилась Ирен.

– Легавый, разумеется! – с досадой ответила Вагнер. Неужели эта дура Лайдольф вообще ничего не соображает?

– Что же нам делать?

– Ровным счетом ничего. Тогда и они не смогут ничего поделать.

Вальтрауд была совершенно спокойна. Она даже радовалась возможности ввязаться в борьбу умов. Хороши же будут эти высоколобые врачи и сыщики, если их облапошит какая-то жалкая сиделка! У Вагнер не было ни малейших сомнений в благоприятном для нее исходе этой битвы.

День за днем, ночь за ночью «прикованный к постели» сыщик бревном лежал на койке и впадал во все более черную хандру. Никогда еще не давали ему такого отвратительного задания. Здоровый сильный мужчина был вынужден пластом лежать на кровати в окружении дряхлых инвалидов и корчить из себя доходягу. Удивительно, как он не сошел с ума. И все же какая-то польза от него была: с прибытием сыщика уровень смертности в палате резко снизился, и пациенты заметно повеселели. Коварная Вальтрауд была слишком осторожна, чтобы убивать людей на глазах у соглядатая.

Несчастный полицейский совсем пал духом, и неизвестно, чем кончилось бы дело, если бы спустя полтора месяца его не сняли с задания и с осточертевшей койки. Доктор Шотц был возмущен, пытался возражать, но полиция исчерпала все свои возможности. «В больнице все хорошо, и мы не станем отвлекать офицера от более важных заданий», – заявил инспектор медконсультанту и с тем выпроводил его из полицейского участка.